– Не желаете злоупотреблять гостеприимством? – с усмешкой спросил Рэндольф. – Уверяю вас, об этом можете не волноваться.
– Дело не в этом. – Бенедикт встал и стукнул тростью в пол. – Я знаю, что здесь у мисс Перри есть старые друзья, которые желают ей только самого лучшего. Но, понимаете ли, ее собака довольно серьезно больна. Эта гончая когда-то принадлежала ее сестре. Последнее воспоминание о дорогой почившей…
– Кажется, вы знаете об этой семье довольно много, – заметил Рэндольф.
Бенедикт пожал плечами.
– Только то, что вежливость позволяет знать тому, кто гостит в их доме.
– Мисс Перри, вы покидаете нас из-за собаки? – Казалось, Эдвард был искренне удивлен.
– Из-за собаки Маргарет, – заявила Шарлотта. – Мистер Селвин, вы должны помнить, как важна была для меня сестра.
– Да… в-верно, – явно смутившись, пробормотал Эдвард.
Шарлотта не осмелилась взглянуть ему в лицо, но она надеялась, что он понял ее предостережение. Они с Бенедиктом попрощались с хозяевами и маркизом, сумев при этом остаться в рамках вежливости. А Рэндольф напомнил Шарлотте, что она обещала посетить выставку работ Селвина.
– Впрочем, – тут же добавил он, – возможно, до тех пор я еще нанесу вам визит… в доме викария. Да-да, я знаю, где вас найти.
Наконец они вышли из дома Селвина. Ярко светило солнце, и было довольно тепло, но Шарлотта никак не могла унять дрожь. Когда же они спускались по лестнице парадного входа, Бенедикт подал ей руку и прошептал:
– Пожалуйста, успокойтесь. Возможно, они сейчас смотрят на нас из окна. И побыстрее выведите меня из этого великолепного поместья, – добавил он с улыбкой.
– Вы были ужасны, – проговорила Шарлотта, тоже улыбнувшись. – То есть я имею в виду, что вы были безупречны. Спасибо вам огромное.
– Мне?.. – Бенедикт вскинул брови. – Но разве я сделал что-нибудь необычное? Любой почел бы за честь познакомиться с дьяволом. Или если не с ним самим, то с тем, кто к нему ближе всех.
Пока они шли через земли Селвина, Бенедикт продолжал развлекать ее шутками. Он все время посмеивался и улыбался, говоря о Селвинах и их титулованном госте, однако Шарлотта по-прежнему никак не могла унять дрожь, не проходившую даже от солнечного тепла. Но кое-что ее все-таки радовало: в одной комнате с мужчиной, который ее погубил, и с мужчиной, который жаждал ей отомстить, находился еще и тот, кто был на ее стороне, тот, кто сейчас держал ее под руку. И она знала, что он будет держать ее руку столько, сколько она пожелает.
В какой-то момент, остановившись, Шарлотта приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Бенедикт в недоумении заморгал.
– Хм… спасибо. Но за что? – пробормотал он.
Шарлотта улыбнулась.
– За то, что вы – это вы.
– Да, эта роль удается мне лучше всего, – с усмешкой отозвался Бенедикт; он все еще выглядел озадаченным. – Мне жаль, что вам пришлось встретиться с Рэндольфом. Вы извлекли хоть какую-то пользу из этого разговора?
– Не знаю… – Шарлотта пожала плечами, и они продолжили путь. – Знаете, меня беспокоит эта выставка. За этим что-то кроется. Рэндольф не стал бы утруждать себя и делать что-либо для Эдварда только по доброте душевной.
Бицепсы Бенедикта напряглись.
– Даже в благодарность за то, что он привез его к вам?
– Полагаю, этого недостаточно. А Рэндольф… Он хочет причинить мне боль. Ему нравится причинять боль.
– Но как картины каких-то светских хлыщей могут причинить вам боль?
– Пока не знаю, – со вздохом ответила Шарлотта. Однако она начала подозревать, что догадывается. Ведь если Рэндольф нашел картины с ее изображением… Но нет, Эдвард все время твердил о «портретной живописи». И если картины на выставку предоставляет он… Конечно же, он за этим проследит.
Наконец они подошли к каменной стене, и Шарлотта тотчас перелезла через нее. Бенедикт передал ей свою трость, потом перепрыгнул через стену. Когда они проходили мимо конюшни, Капитан поднял голову и приветственно тявкнул.
– Ему все еще запрещено входить в дом? – спросил Бенедикт.
– Да, бессрочно, – сказала Шарлотта. – Таков мамин вердикт, потому что собака развела в доме грязь. Подождите, я хочу немножко ее приласкать, ведь это она дала нам предлог уйти из дома Селвина.
Забота о Капитане казалась ей почти тем же самым, что забота о Мэгги, – так можно было показывать девочке свою любовь, не проявляя чувств, которые могли бы показаться слишком сильными для женщины, считавшейся всего лишь тетушкой.
«Да, тетушкой…» При этой мысли колени Шарлотты подогнулись, и она, осев на землю рядом с собакой, пробормотала:
– Бенедикт, нельзя допустить, чтобы Рэндольф увидел Мэгги. Он сразу все поймет. Она слишком похожа на Эдварда – и цветом волос, и цветом глаз. Рэндольф очень проницателен. Он тотчас же поймет, что Мэгги – моя дочь.
Сейчас Шарлотту снова била дрожь, но на сей раз дрожь побудила ее к действию. С трудом поднявшись и путаясь в юбках, она заявила:
– Я должна уехать вместе с ней. Немедленно.
Бенедикт подошел к ней и тихо сказал:
– Если вы сбежите вместе с дочкой, Рэндольф тотчас поймет, что девочка вам очень дорога.
Шарлотта готова была завизжать от бессильного гнева. Стукнув кулаком по двери конюшни – так, что старый ржавый замок задребезжал, – она проговорила:
– Проклятие, я все равно не смогу уехать. У меня нет денег и ничего такого, что я могла бы быстро продать. Мой ножик… – Она усмехнулась. – Возможно, я могла бы получить за него несколько пенсов. Впрочем, есть и камея, которая когда-то принадлежала моей бабушке. И еще – мой дорожный сундук… Возможно, я могла бы его продать, а вещи сложила бы в картонные коробки…
– О боже, Шарлотта!.. – воскликнул Бенедикт. – Не надо вам становиться нищей, чтобы находиться в безопасности. Если вы хотите уехать из Строфилда, я дам вам взаймы деньги, которые вам нужны.
– Нет!
– Но почему?..
«Потому что я не хочу, чтобы ты помогал мне уехать от тебя», – мысленно ответил Шарлотта. Хотя, с другой стороны… Сделав глубокий вдох, она проговорила:
– Но как же ваша сестра?.. Ведь вы собирались послать деньги ей, разве не так?
– Сестра не пострадает. Ведь далеко не все мои деньги пойдут на оплату вашего путешествия. – Бенедикт улыбнулся. Его темные ресницы отбрасывали тени на темные глаза. – Кроме того… Я же дам вам деньги взаймы. Когда-нибудь вам придется их вернуть, и, следовательно, если вы сейчас уедете, то я должен буду увидеть вас снова.
Как легко этот человек пускался в авантюры! Но главное – он одобрял ее решение… Шарлотта невольно улыбнулась, а Бенедикт тем временем продолжал:
– Думаю, вы могли бы поехать в Эдинбург. Я могу написать письмо лорду Хьюго, и это будет для вас лучшее рекомендательное письмо при поисках нового жилья. Или даже работы, если вы надумаете там остаться. Возможно, вы могли бы остановиться в его доме. Я ведь упоминал, что у него есть там дом? Герцоги, знаете ли, такие люди… У них так много домов, что они даже раздают их всяким родственникам. Но вам, конечно же, придется ехать без дочери, – добавил со вздохом Бенедикт.
