— За какими вещами?
— Туалетные принадлежности, смена белья… Что там еще нужно в изоляторе.
— В каком еще изоляторе?
— В следственном изоляторе для умственно отсталых. Там тебя уже ждут.
— Зачем?
— Что там тебе Вероника на ухо шептала? — спросил Никита.
— Не шептала она. — Нежилов упрямо смотрел на него.
— Знаки подавала. Чтобы ты во всем с ней соглашался.
— Не соглашался я.
— Но кошек убивал?
— Ну-у… Что было, то было… — Артем не выдержал давления, отвел взгляд.
— Игонин тебе за это лещей надавал, да?
— Каких еще лещей?
— И ты его за это убил.
— Я?!
— Такой вот мотив. При полном отсутствии алиби…
— Не убивал я никого! — разволновался Нежилов.
— Кто видел тебя на даче?
— Ну-у… Проходил там кто-то, видел…
— Значит, никто… Будешь собирать вещи, теплые носки возьми, в камере сейчас холодно. И свитер не помешает.
— Какая камера?
Нежилов трещал по швам, но пока что не сдавался.
— Не хочешь?
— Нет!
— Тогда включи голову. И пойми, что Вероника тебя тупо подставляет.
— Да не подставляет меня никто!
— И поесть чего-нибудь возьми, а то баландой сыт не будешь.
— Ну, она попросила, я не отказал…
— Когда попросила? Что?
Не выдержал Артем, поплыл.
— Ну, на ухо шепнула, знаки подавала. Она говорила, я соглашался.
— Кошек убивал?
— Нет.
— А кто убивал?
— Я не знаю…
— Давно с Вероникой живешь?
— Не живу я!
— А вчера к ней приходил…
— Ну, я узнал, что там с ее отцом, позвонил ей, она сказала, что я могу приехать.
— Туфли у нее оставлял?
— Какие туфли?
— Любишь ее?
— Это не важно… Да, люблю…
— А она этим пользуется?
— Ну, типа того, — вздохнул Нежилов.
— И держит на расстоянии.
— Ну да, на расстоянии…
— Когда ты видел ее в последний раз? Ну, если забыть про вчерашний день.
— А когда Олег вернулся?.. Вероника его ждала, меня к себе не подпускала, а он с женой вернулся. Я об этом узнал, приехал к ней, а она вся в слезах…
— И ты ее утешил… — подхватил Никита.
— Ну, не то чтобы… Все само по себе… А утром она меня выгнала. И сказала, чтобы я больше не приходил…
— А ты?
— Ну, я пообещал не приходить. Если только она сама не позвонит.
— Позвонила?
— Нет.
— Почему?
— Ну, почему… — замялся Нежилов.
— Может, она кого-то другого себе нашла?
— Кого-то другого? — задумался Артем.
— С кем она там кошек убивала?
— А это что, правда?
— Ну, если она просила тебя подыграть.
— Так она сказала, что не было ничего.
— Зачем тогда подыгрывал?
— Ну, она дала понять, что у тебя не все дома.
— Не все дома у вас будут, — кивнул в сторону подъезда Никита, — когда тебя с вещами заберут.
— Но я же все рассказал!
— Если ты такой на все согласный, может, Вероника попросила тебя со своим отцом разобраться?
— Да ну! — Артем вытянулся в лице. — Зачем ей это?
— Позвони ей, спроси.
— Да не просила она!
— Все равно позвони. Скажи, что блаженный лейтенант приходил. Вместе посмеетесь.
Парень опустил голову, разглядывая белый реагент под своими ногами.
— Мой тебе совет, парень, забудь Веронику. Пока она тебя в дерьме не утопила.
Совет Никита дал, но уверенности не получил. Испугался Нежилов, но, возможно, это не помешает ему позвонить Веронике, что может вспугнуть ее. Именно поэтому Никита спешил к дому, в котором она жила.
Но Вероники дома не было. И консьержка, как и в прошлый раз, не могла сказать, выходила она или нет.
— А я виновата в том, что в доме два выхода? Кто так придумал, с того и спрашивайте!
— А камера?
Никита осматривал пожарный выход. Такой же подъезд, как и основной, только на противоположную сторону дому. И без консьержной. Войти можно было только с помощью электронного ключа, дубликат которого запросто можно сделать в любой мастерской.
— А сломана камера! — ехидно улыбнулась женщина.
— А заменить не судьба?
— Меняли. А она все равно не работает.
— Почему?
— А в проводке там что-то…
— Почините.
— Починили. А оно снова сломалось…
— И когда ломаться начало?
Оказалось, что проблемы с камерой начались в конце осени. После того, как Кондаков вернулся из армии, и до того, как ему подбросили первую кошку. Но кто мог это сделать, консьержка не сказала. Не знала она, с кем встречалась Вероника, кто приходил к ней, а возможно, и жил. Может, этот человек и сломал камеру. Никита очень хотел допросить Веронику, но, увы.
Глава 9
Вероника могла быть у матери, туда Никита и отправился, но дверь ему не открыли. То ли не захотели, то ли дома никого не было.
Зато Елизавета открыла ему почти сразу. Джинсы на ней, свитер. И щечки румяные, как будто только что с мороза. Красивая, сексуальная.
— А я только что от следователя, — сказала она, открывая дверь на кухню.
— И как успехи?
Никита принюхался. На кухне чисто, посуда перемыта, но ощущение было такое, что где-то под столом стоит пепельница с окурками. Возможно, в соседней квартире жил заядлый курильщик. Стены тонкие, да и вентиляционная шахта общая.
— Он почему-то уверен, что Игонин меня… э-э, обидел, — сказала Елизавета.
Это был камень в огород Никиты, но кинула она его без ожесточения. Он же не сплетни разводил, а делился оперативной информацией. Что-то было, и он, конечно же, не мог не поделиться своими соображениями с начальством. Елизавета не должна его за это осуждать.
— Но что-то же было, — сказал он.
— Было, не было… — Она открыла холодильник, вынула оттуда полбатона колбасы. — Следователь считает, что мы с Олегом были в сговоре. И мое алиби во внимание не принимается.
