Никита молча предъявил удостоверение.
— Так вы из полиции… А я даже документы не спросила…
— Это плохо. Однажды приютите беглого преступника, привлекут как соучастницу.
— Да, мне уже говорили… А я все по простоте душевной…
— Ничего страшного, в следующий раз будьте поосторожней… Кстати, я тут на всякий случай фотографию с собой прихватил.
Не понравился Никите Миша-водитель. Вроде бы не слабого десятка парень, а чуть не подавился, увидев нежданного гостя. Что его напугало? Может, Никиту узнал? И в Москву ездил, только что вернулся. Может, по работе, может, еще что-то. А может, то и другое… Что, если этот Миша и стрелял в Никиту? Но если так, у парня могло возникнуть несколько ложное представление о цели его приезда. Именно поэтому Никита показал фотографию Олега Кондакова. Армейскую фотографию, где он был снят в форме, с улыбкой доморощенного гусара на обветренных губах.
— У вас тут на постой останавливаются, может, видели этого солдата?
— Ну конечно!.. — Женщина сложила ладошки у подбородка.
Никита взял ее за руку с таким видом, будто собирался приложить пальчики к своим губам, и представился:
— Лейтенант Бусыгин. Можно просто Никита.
— Ольга… Просто Ольга…
— Конечно, просто Ольга… Но вдруг сын услышит, он меня не поймет.
— Ольга Максимовна.
— Олег Кондаков у вас ночевал?
— Да, с девушкой…
— С девушкой?.. Я почему-то думал, что с родителями…
— Нет, нет, с девушкой…
— С Лизой?
— С Лизой?.. Нет, не с Лизой… С Лизой он уже потом… Лиза наша, местная, а Вероника из Москвы… Она так расстроилась, когда Олег с Лизой сошелся, — вздохнула Ольга Максимовна. — Она приехала, а он не пришел…
— Почему?.. Ах да, из-за Лизы… Вероника, наверное, сразу же уехала…
— Да нет, не сразу. Ждала его…
Никита услышал, как открылась дверь.
— Ма-ам! — промычал Миша.
— Сейчас!.. Пойду я.
— А что потом? — спросил Никита. — Что с Вероникой потом стало?
— С Вероникой!.. Стало! — Женщина повела рукой, будто от пропащей отмахнулась.
— Неужели повесилась? — нахмурился Никита.
— Хуже! Во все тяжкие!..
— С кем? С Мишей?
— Да нет, не с Мишей…
— Ма-ам! — донеслось с улицы через приоткрытую дверь.
— Все, все, пойду я.
Никита и хотел принять душ, но не рискнул — вдруг Миша воспользуется ситуацией и пристрелит его прямо в душе. А потом закопает в огороде… Возможно, Никиту потом найдут, но легче ему от этого уже не будет.
Спать он лег прямо в одежде. Выключил свет, взял пистолет в руки, накрылся одеялом. И затих. Он ждал, когда появится Миша с ружьем, чтобы взять его с поличным. Но постепенно осознал ущербность собственной идеи, Миша мог выстрелить и через окно. Или даже через дверь, не открывая ее.
Но Миша и не думал стрелять. Хотя спать не ложился. В двенадцатом часу ночи вышел во двор, поставил машину на домкрат, открутил колесо. Никита вышел к нему:
— Не спится?
— Да какой, завтра ехать, — буркнул парень.
— А колесо чье? — Никита выразительно глянул на запаску.
— Да не бойся, не твое.
— Нет?
— Твое бы не подошло.
— Ну, хорошо…
Никита осторожно заглянул в кабину через открытую дверь. Ружья вроде бы не было.
— И «секретки» у тебя там, да? — кивнул парень в сторону «Фольксвагена», который стоял за воротами.
— Да нет «секретки»…
— Это хорошо. А то у меня кореш «секретку» потерял, стали болт высверливать и диск сломали…
— Олег Кондаков твой кореш? — спросил Никита.
— Какой еще Кондаков? — резко глянул на него Миша.
— Гостил тут у вас. В части служил…
— А-а, тот, что с Вероникой!
— Где она?
— В смысле, где?
— Ну, она к Олегу приезжала, а он — с Лизой. Олег не пришел, а Вероника куда делась?
— Так это когда было!
— С кем она тут куролесила?
Никита заглянул в фургон, а там какие-то коробки. Может, между ними оружие и лежало.
— Это тебе мать наболтала?
— Не куролесила?
— А ты из полиции?
— Да, Кондаковым вот занимаемся.
— Что он там натворил?
— Ну, думали, что человека убил…
— Думали?
— Подставили его. Есть там один деятель. Ты его не знаешь.
— Нет? — Голос у Миши заметно дрогнул.
— У Олега жена, так вот он — ее бывший жених, Кириллом зовут. Сначала кошек дохлых ей подбрасывал. Потом человека убил.
— Он убил?
— Вместе со своим двоюродным братом.
— Как, с братом?!
Миша снимал колесо, но вдруг, потеряв интерес к работе, резко поднялся. С гаечным ключом в руке.
— Как-как… Ну, как это бывает — один убивает, другой на шухере.
— И кто это сказал? — не на шутку разволновался парень.
— Так он сам и сказал… Представляешь, сам к нам пришел. Вы меня ищете, а я ни в чем не виноват.
— И что?
— А у нас доказательств — вагон. Мы его под этот вагон и кинули… Не выдержал, раскололся…
— А брат кто?
— Не знаю, мне не говорили.
— Ну, понятно…
Миша не успокоился, но на корточки опустился и с удвоенной энергией принялся снимать колесо.
— А ты его знаешь? — в спину спросил Никита.
— Кого?
— Кирилла Петрушина.
— Петрушина?!.. Нет!..
— А ты где колесо пробил?
— Да не знаю… Смотрю, спустило… А у меня запаски, как назло, нет…
— Как нет? А это что? — Никита стукнул ногой по тугому колесу.
— Так это здесь было, а там не было.
— Там — это где? — усмехнулся Никита.
Нервничает Миша, потому и путается.
— Да там… Ты бы меня не отвлекал, а то поздно уже, спать пора…
— Ну, хорошо, — кивнул Никита и повернул к дому.
— Эй, там твоя машина за воротами! — окликнул его парень. — Ты бы убрал!
— Так завтра и уберу.
— Мне рано выезжать надо.
