Здоровый он мужик, рослый. Слегка за тридцать, а выглядит на все сорок. Возможно, потому, что лысина выела голову до самого затылка. Да и черты лица у него жесткие. Хотя и не жестокие. Это сейчас у него зверское выражение, а вчера он показался Никите вполне адекватным.
— Выходим из сумрака? — кивая, спросил Мотыгин.
Этот немногим старше Никиты, но вел себя так, как будто раскрыл не меньше сотни убийств. И с первой минуты знакомства смотрел на Никиту свысока. Среднего роста, кряжистый, с косолапой походкой. Обычно у людей такой комплекции носы мясистые, а у этого — длинный и острый, хоть консервные банки открывай.
— Да пора уже.
Птицын развязал мужчину, который сидел, не поднимая головы, а Мотыгин, заставив его подняться, вытолкал за дверь. Никита к этому времени уже сидел за своим столом, вынув из папки планшетник. Там у него и научная библиотека, и популярный ежедневник. Ну и для личного пользования много интересного.
Птицын зевнул в кулак, смахнул со своего стула рубашку.
— Мне что делать? — спросил Никита.
Капитан сделал вид, что не услышал его.
— Для чего все это шоу?.. Стукнуть я не могу, не так воспитан. А если промолчу?..
Птицын продолжал игнорировать его, но Никита все же нашел способ привлечь к себе внимание.
— Если это провокация, то я, товарищ капитан, дам вам в нос.
— Что?! — вытаращился на него капитан.
— В неофициальной, разумеется, обстановке. — Никита хищно улыбался, не сводя с него глаз.
— Лейтенант, ты хоть понял, что сказал?
— Ну вот, звание подтвердил, и то хорошо, — хмыкнул Никита.
— Звание… — передразнил его Птицын. — Ты в армии хотя бы служил?
— Пять лет в академии. И отсрочка на время службы в полиции.
— Какой службы? Куда папа пристроит?
— Да, мне повезло с папой, — кивнул Никита.
И отключился. Птицын ему что-то говорил, размахивая руками, а он шарился по новостным сайтам, стараясь не слышать капитана.
— Бусыгин!
Никита понимал, что рано или поздно Птицын перейдет на требовательный тон, и был готов к этому. Поэтому и не отреагировал на командирский голос.
— Бусыгин! — тронул его за плечо капитан.
А это уже слишком. Никита резко поднял голову и увидел перед собой майора Плетнева. Вот уж перед кем не стоило выеживаться.
Никита вскочил со стула, вытянулся в струнку. Но тут же расслабился: в конце концов, Плетнев не начальник части, а всего лишь его заместитель. Да и по возрасту он не годился ему в отцы.
— Бусыгин, ты в порядке? — пронзительно смотрел на него Плетнев.
— Так точно, товарищ майор!
— Целый капитан тут перед тобой распинается!
— Извините!
— Зайди ко мне в кабинет!
Далеко идти не пришлось. Отделение майора Плетнева размещалось в одном большом помещении, разделенном на две части перегородкой с витринным окном. В одной половине — подчиненные, в другой — начальник. Все у всех на виду. И сам Плетнев как в аквариуме, только вот не молчит как рыбка.
— Что там у тебя с Птицыным? — спросил майор, закрывая за собой дверь.
Худощавый он, поджарый, движения быстрые, походка пружинистая. Волосы пышные, густые, прическа модельная. Волосы — его гордость, вряд ли бы он согласился на короткую стрижку, как у Никиты.
— Ничего не приключилось.
Плетнев движением руки показал на стул за приставным столом, но Никита остался стоять.
— Точно ничего? — Начальник снял куртку и направился к рабочему столу, на ходу вынимая расческу. — Он ведь на тебя давил.
— Если ему что-то не нравится, мы всегда это можем обсудить. С глазу на глаз.
— Ему не нравится… Ты знаешь, что ему не нравится.
— Что ж, придется доказывать, что я не случайный здесь человек.
— Правильно, — соглашаясь, кивнул начальник.
— А если Птицыну что-то не нравится, я всегда его выслушаю. Если это объективная критика, а не дурное настроение.
— Займешься расследованием серийных убийств.
Никите показалось, что он ослышался. Серийные убийства — это слишком круто для начинающего опера. Да и в одиночку такими делами не занимаются.
— Простите?..
— Шесть убийств в течение одного месяца.
— Где?
— Здесь недалеко, улица Паркетная.
— На одной улице? — в ожидании подвоха спросил Никита.
— На одной, — подтвердил Плетнев.
— Не слышал.
— Услышишь. Убьют седьмую кошку, шум точно поднимется. Уже разговоры идут…
— Кошку?! — Никита улыбнулся и облегченно вздохнул. Ну конечно же, он знал, что так и будет. Или кошку, или слона… Хотя нет, шесть слонов за одну зимнюю неделю — это серьезно даже для Птицына.
— Я сказал что-то смешное? — строго посмотрел на него Плетнев.
— Да нет… Она хотя бы беременна?
— Кто?
— Кошка.
— Шесть кошек.
— И все беременны?
— Не знаю.
— А как же вскрытие? Как же заключение экспертизы?.. Возможно, кошки были перед смертью тайно изнасилованы? Или даже зверски…
Плетнев кивнул, давая понять, что распознал сарказм, но при этом как был, так и остался серьезным.
— Делу не придавали значения, экспертиза не проводилась.
— И где труп шестой кошки?
— Подъедешь в ДЭЗ, найдешь… — Плетнев заглянул в свои записи: — Так, Инна Павловна Антонова… Можешь даже позвонить. Телефон запиши.
Никита развел руками. Планшет он оставил на столе, смартфон забыл в машине, а записной книжки у него не было.
— Так запомню.
— Запоминай, — косо глянул на него Плетнев.
Никита запомнил и телефон, и адрес, но пока добрался до айпада, забыл последние цифры номера. Зато адрес записал. Птицын и Мотыгин демонстративно не обращали на него внимания, старший лейтенант Вересов подыгрывал им, но при этом сочувствующе посматривал на новенького.
Никита и хотел бы позвонить Антоновой, но стыдно было идти к начальнику. Поэтому он решил отправиться к ней без предупреждения.
Но стоило ему подойти к двери, как Птицын поднялся и рукой показал на окно, которое здесь называли «начальственным оком»:
— Товарищи офицеры, прошу на совещание!
Никита кивнул, повернул за всеми, но Птицын его остановил:
— А вы, лейтенант, по личному плану. Задание у вас ответственное, отвлекаться вам не стоит.
