— Олег, товарищ лейтенант поговорит с Вероникой и вернется к другой версии, — мягко проговорила Елизавета.
— Если Вероника невиновна, — заметил Никита.
— Вероника невиновна, — утвердительно кивнула Кондакова и требовательно посмотрела на мужа.
И тот прекратил бессмысленное, как говорят в таких случаях, сопротивление. Вывесил белый флаг, на котором написал и адрес, и номер телефона Вероники Игониной. И даже достал из электронной памяти фотографию, чтобы Никита имел представление о том, как она выглядит.
«Скажи, кем ты работаешь, и я скажу, кто ты». Именно эта фраза крутилась в голове, действуя на нервы. Лиза работала всего два месяца, а уже исполняла обязанности директора универсама. А Олег так и остался рядовым охранником. Ходит по залам, смотрит, наблюдает, вынюхивает. Слава богу, хоть униформу носить не заставляют.
Это Лиза ничуть его не стыдится, а друзья бы засмеяли. И этот, из полиции который, хмыкнул бы пренебрежительно, узнай, с кем имеет дело. Хотя у самого служба собачья. За кошками бегать.
— Зачем ты дала адрес Вероники? — спросил он.
Кабинет у Лизы крохотный, но вдвоем им здесь не тесно. И даже уютно. А иногда еще и эротично.
— Я дала? — удивленно повела бровью Елизавета.
— Ну, ты сказала… — замялся Олег.
Лиза не подчиняла его, не загоняла к себе под каблук. И все же подчинила. Он чувствовал свою полную от нее зависимость — как на работе, так и в быту.
— Я сказала. Но ты мог не давать… А ты дал.
— Ну, Вероника действительно устроила провокацию… Но когда это было?
— Было.
— Ты что, серьезно думаешь?..
— На Веронику? Нет. И кошки эти мертвые — не по нашу душу. Хотя однажды приходила мысль…
— Чтобы убить кошку, ее нужно еще поймать. А убить?.. У меня рука бы не поднялась.
Олег мотнул головой. Ну, не мог он представить Веронику в роли живодера. Но зачем тогда Лиза сдала ее? Из личной неприязни? Лиза вовсе не мстительная и не мелочная по своей натуре… Впрочем, душа ее — все еще потемки для него. Он многого о ней не знает, потому что не хочет знать.
— Но кто-то же их подбрасывает. К нам на порог.
— Да нет, глупость!
— Серьезно сказанная глупость может стать правдой, — качнула головой Лиза.
— Но не Вероника же.
— А кто? Твой дядя Марк? — Она спросила вроде бы в шутку, но были в ее в голосе и серьезные нотки.
— Дядя Марк?! Ему-то зачем?
— А зачем он меня к себе на работу звал?
— Он уже, наверное, и забыл.
Да, была волна в их жизни, но с тех пор как Олег выставил Веронику за дверь, все спокойно.
— Ничего он не забыл, подъезжал недавно.
— Кто подъезжал? — встрепенулся Олег. — Игонин?! К тебе?!
— Спрашивал, как я устроилась, может ли он мне чем-нибудь помочь. — Лиза говорила спокойно, тихо, но в глаза смотрела, не мигая.
— А ты?
— Сказала, что он очень мне поможет, если оставит в покое.
— Почему я ничего не знаю?
— Не хотела тебя расстраивать.
— И когда это было?
— Когда ты болел и сидел дома. Он подошел ко мне в магазине…
— Он что, следит за нами? — Олег не смог сдержать возмущения.
— И кошек кто-то подбрасывает…
— Ну, это не про нашу честь.
— Хотелось бы в это верить, — кивнула Лиза и склонилась над бумагами.
Олег остался сидеть, и ей это не понравилось. Она подняла голову и выразительно посмотрела на него. В ее взгляде была строгость матери, которая заставляет любимого сына идти в школу. Олег понял все правильно, но из кабинета он выходил неторопливо. А закрывая дверь, подумал, что можно было бы прислонить жену перед уходом, чтобы не задавалась. Подумал, одобрительно кивнул, но возвращаться не стал.
Дом высотный, красивый, он мог бы называться элитным, если бы двор охранялся. Но не было ничего такого. Даже подземная стоянка отсутствовала. Зато парковочные карманы во дворе очищены от снега, машины стоят в строгом порядке.
Время рабочее, каждое второе место свободно, и Никита без проблем припарковал машину. Он закрыл дверь, шагнул к подъезду и едва не попал под колеса «Лексуса». Машина шла на полусотне как минимум, а для жилой зоны такая скорость недопустима.
Все бы ничего, но за рулем сидела девушка, удивительно похожая на Веронику Игонину. На Никиту она даже не глянула: все равно, кто выпрыгнул из-под колес.
Ударила по тормозам, выровняла машину, остановилась и тут же сдала задом, четко впечатав свой «Лексус» в парковочное место. Глядя на ее маневры, Никита вспомнил о своем удостоверении.
Игонина вышла из машины, открыла заднюю дверь, заглянула в салон. Что-то ей не понравилось, она открыла водительскую дверцу, достала из кармана тряпку. Куртка на ней черная — теплая, но короткая. И джинсы черные. А ботинки такие же оранжевые, как и ее шарф, повязанный на шею не поверх, а под курткой. Возможно, шарф мешал ей что-то делать. Такой прикид не должен был вызвать подозрений: зима как-никак. Но Никита все же задался вопросом. Почему шарф и ботинки оранжевые, а шапочка и перчатки черные?
— Лейтенант полиции Бусыгин, — строго проговорил он, раскрывая свои корочки. — Государственная инспекция безопасности дорожного движения.
— И что? — Девушка глянула на него настороженно и вместе с тем нахально.
— Скоростной режим нарушаем, человека чуть не сбили.
— Какого человека?
— Меня!
— Ты, что ли, человек? — окинула его оценивающим взглядом Вероника, немного подумала и удовлетворенно цокнула языком.
Надо же! Оказывается, он достоин ее внимания.
— Так ведь и прав лишиться недолго.
— А ты скорость замерял?
— На камере видно.
Никита кивнул в сторону подъезда, напротив которого он едва не стал инвалидом.
— А она работает? — фыркнула девушка.
— Ты откуда знаешь, что не работает?
— Я откуда знаю? — заметно растерялась она. Но тут же нашлась: — Консьержка жаловалась.
— Тебе?
— А мы с вами на «ты»?
— Протокол составлять будем?
— А ты при исполнении?
— Очень может быть.
— Может, ты меня тут клеишь?
— Мне нравятся девушки в платьях, в юбках… — Никита воспользовался моментом, чтобы пройтись по ее ножкам внимательным взглядом. Ножки, надо сказать, стройные, но его куда больше заинтересовали джинсы. Какие-то ворсинки на них. Уж не кошачья ли шерсть? — А ты на киллера похожа.
