– За тебя замуж пойдет любая женщина. Почему бы тебе не подождать кого-то, кого ты полюбишь и кто полюбит тебя?
– Мне тридцать пять лет, и я никогда никого не любил. Не думаю, что способен на это, – Криштиану посмотрел на Джека, – до того дня, когда узнал, что у меня есть сын.
Холли почувствовала, как сжалось сердце. К Джеку они испытывают похожие чувства.
– Мой долг – защитить вас обоих. Дать вам дом. Мое имя. Я предлагаю тебе мою преданность, Холли. На всю жизнь.
– Твою преданность, значит.
Криштиану посмотрел на нее.
– Я буду защищать сына, чего бы это мне ни стоило.
Его слова звучали странно, будто это было предупреждение. Но это не имело смысла. Зачем ему предупреждать, что он намеревается защищать сына?
Да, он предлагает ей все, о чем только можно мечтать, а она тем не менее колеблется.
– Ты просишь меня навсегда отказаться от любви и надежды ее испытать.
– Ты когда-нибудь была влюблена?
– Нет, – вынуждена была признать она.
– Тогда как ты можешь нуждаться в том, чего у тебя никогда не было?
Его слова казались разумными.
– Брак подразумевает верность.
– Так и будет.
У нее перехватило дыхание. Кто бы мог ожидать от Криштиану Моретти, знаменитого плейбоя-миллиардера, любви и верности?! Невозможно поверить.
– Ты хорошо подумал? Больше никаких русских супермоделей?
– Ты недооцениваешь меня. Когда, наконец, ты взглянешь правде в лицо?
– Какой правде?
Его взгляд пронзил ее насквозь.
– Я хочу только тебя.
Ее сердце заколотилось. Год назад он бросил ее, и она думала, что совершила худшую ошибку в своей жизни, боролась за существование свое и своего ребенка. Безопасность и защита, предлагаемые Криштиану, похожи на сказку.
На кону ее сердце. Их брак станет своего рода партнерством, естественно, не без страсти. Но это явно брак не по любви.
Сможет ли она принять такое? Ведь это на всю оставшуюся жизнь.
Или ее сердце усохнет и умрет?
В пентхаусе воцарилась тишина. Холли чувствовала, как теплое утреннее солнце касается кожи, слышала собственное дыхание. Потом Криштиану подошел и положил руки ей на плечи. Его темные глаза горели огнем.
– И еще кое-что – перед тем как ты примешь решение.
Заключив в объятиях, он поцеловал ее.
Глава 4
Его губы были горячими и страстными, оставляя огненные следы на теле и в душе Холли. Этот поцелуй отличался от голодных требовательных поцелуев страсти их первой ночи. На этот раз Криштиану соблазнял, а не брал силой.
Он запустил пальцы в ее темные волосы, медленно поглаживая ее обнаженные плечи, спину. Дрожь желания пронзила Холли. Она не смогла устоять перед его объятиями, нежностью, словами, сказанными шепотом.
У нее закружилась голова. Она чувствовала силу его возбуждения сквозь тонкие пижамные штаны, обхватила его за плечи так сильно, будто он последнее надежное пристанище в этом зыбком мире. Сладкий поцелуй – единственная объективная реальность, которую она ощущала в данный момент.
Его объятия стали более откровенными, руки гладили ее, горячие требовательные губы разжигали сильный огонь. Холли теснее прижалась к Криштиану. Ощутив приятную тяжесть его тела, жесткие мускулы груди, она бы сделала все, что угодно, лишь бы только продлить этот момент. Вечно.
– Скажи, что выйдешь за меня, – шептал он. – Скажи это.
– Да, – задохнувшись, пообещала она.
– Ты не передумаешь?
Она отрицательно покачала головой.
– Этого я хочу больше всего. Верность. Семья. Дом.
– И этого. – Криштиану поцеловал ее, и она сгорела в огне, оставив вместо себя лишь горсть пепла.
Ему было необходимо овладеть ею. Прямо сейчас. Казалось, если он этого не сделает, просто взорвется.
– Ты сделала меня таким счастливым, дорогая. – Он поцеловал ее лоб, щеки, сладкие пьянящие губы и поднял ее на руки, намереваясь отнести в спальню.
Как вдруг захныкал малыш, и момент был упущен.
– Джек! – воскликнула Холли.
Поглядев друг на друга, оба улыбнулись. Криштиану позволил ей встать с дивана.
Она поспешила подхватить Джека из манежа. Оказавшись на руках у матери, ребенок немедленно успокоился.
Сердце Криштиану забилось сильнее, когда он посмотрел на своего маленького пухлощекого сына, которого держала любящая мать, его сексуальная невеста. Он дотронулся до мягких волос малыша, заглянул в глаза Холли, и его поглотил шквал эмоций.
Это уже чересчур. Он резко отвернулся.
– Мы слишком долго сидим здесь. Нужно купить тебе обручальное кольцо.
– В этом нет необходимости.
– Но это надо сделать. И наша свадьба должна быть организована очень быстро, прежде чем я уеду в Италию.
– Когда ты уезжаешь?
– Завтра вечером.
– Так скоро!
– Мне нужно заехать в отель в Риме, а еще проследить за подготовкой к открытию нового отеля на побережье Амальфи, которое состоится уже в следующем месяце.
– Как долго тебя не будет?
– Не имеет значения, поскольку вы оба поедете со мной.
Глаза Холли округлились.
– Ты намерен взять меня и Джека в Италию?
– А в чем проблема?
– У меня нет паспорта.
– Мы организуем все сегодня после того, как заедем в ювелирный магазин и подадим заявление на бракосочетание.
– Ты хочешь, чтобы мы поженились в Италии?
– Это займет слишком много времени. Там сложные законы.
Она открыла рот от удивления.
– Мы поженимся до отъезда?
– Да.
– Свадьба? Через два дня?
– Завтра.
Холли была шокирована. Подойдя к ней, Криштиану обнял и поцеловал ее.
– Все будет идеально, клянусь.
– Хорошо. – Она была ошеломлена. – Поверю тебе на слово. Ведь ты победил в споре.
Он улыбнулся.
– Пойду переоденусь. Мы уезжаем через пять минут.
Холли рассмеялась.
– Ты уверен?
Он нахмурился.
– Что смешного? Я очень занятой человек, и у меня все распланировано заранее.
– Больше нет, – хихикнула она. – Теперь у тебя есть ребенок.
Она права. Только через час они покинули пентхаус. Ребенка нужно было покормить, потом он плакал, потом срыгнул на свою одежду, пришлось его переодеть. Потом еще немного поплакал. Потом пришлось сменить подгузник.
