Родриго повернулся к ним и потянулся к ребенку, чтобы погладить его по голове.
– Ты права. Мне не следовало уезжать.
Лола судорожно вдохнула. До этой секунды она даже не осознавала, что была настолько напряжена. Она не ожидала, что Родриго признает свою вину. Он никогда так не делал.
– Лола, я больше никогда не брошу тебя снова, – тихо добавил он. – Обещаю.
– Хорошо, – кивнула она. – От нас ожидается, что мы будем семьей.
– Я тоже этого хочу.
Они долго смотрели друг другу в глаза, а потом Лола отвернулась.
– У Джетта лезет первый зубик, ты заметил? – указала она на рот малыша. Джетт, которому исполнилось четыре с половиной месяца, прижимался к ее груди и что-то лепетал, пытаясь жевать свой пухлый кулачок. – Вот почему у него так много слюны. Вчера он впервые перевернулся со спинки на животик. А еще он немного прибавил в весе. Педиатр говорит, что у нашего малыша нет никаких проблем со здоровьем.
– Ты только погляди, какой у нас славный мальчик, – сказал Родриго и погладил ребенка по спинке. Он нечаянно задел руку Лолы, отчего ее бросило в жар.
– Ты так много пропустил, – прошептала она. – А еще я написала письмо сестрам.
– Ты оправила им подарок?
– Да.
– Ты сказала, сколько он стоит, – сухо заметил Родриго. – Но не сказала, что это было. Новый дом?
– Я пообещала оплатить их учебу в колледже. Они могут пойти учиться, куда угодно, в медицинский или в юридический колледж. В любой университет мира.
Его брови поползли вверх от удивления, а потом он улыбнулся.
– Здорово.
– И я успешно сдала экзамен. – Лола старалась казаться радостной, но в ее голосе прозвучала горечь. – Я отправляла тебе сообщение. Мне хотелось, чтобы ты гордился мной.
– Я гордился. Я знал, что у тебя все получится.
– Но ты проигнорировал меня!
– Я попросил Марни отправить тебе букет цветов. Она прислала их?
– Нет, – помрачнела Лола. – Не прислала.
– Лола, твоя неприязнь к ней не обоснована.
– Не обоснована!
– Она посчитала, что я имел право знать о твоем прошлом. И как твой начальник, и как твой любовник.
– Она самодовольная зазнайка! – Марни все время пыталась унизить Лолу за отсутствие образования, намекая, что та недостаточно умна для своей работы. – Она делала это не ради тебя. Она пыталась избавиться от меня!
– Хватит осуждать ее за собственные ошибки, – недовольно буркнул Родриго. – Не она красовалась на тех снимках в полуобнаженном виде. И не она пыталась продать себя за роль в кинофильме.
– Я никогда не пыталась продавать себя! – крикнула Лола, крепче прижав к себе сына.
– Я видел эти снимки. Почему ты не признаешься в остальном?
Ее сердце сжималось от боли, а ее саму трясло от злости. Она осторожно уложила Джетта обратно в манеж, сосчитала до десяти и повернулась к Родриго.
– Я не продавала себя, чтобы стать звездой. Просто я отчаянно нуждалась в деньгах.
– Ну, если, по-твоему, так звучит лучше…
– Заткнись хотя бы на минуту и послушай меня! Я уже говорила тебе, что после смерти матери нас с сестрами разделили и отдали под опеку… – Лола запнулась, вспоминая, как социальные работники отрывали ее от сестер, которым на тот момент исполнилось одной пять лет, а другой три годика. Малышки кричали и плакали, цепляясь за Лолу и умоляя не отпускать их. Их крики еще долго преследовали ее.
– И?
– Я пообещала, что заберу их, как только смогу, и мы снова будем одной семьей. Через три года, когда мне исполнилось восемнадцать, я бросила школу и отправилась в Лос-Анджелес, чтобы заработать денег. Я планировала стать кинозвездой. Но у меня ничего не получилось.
– Как у большинства актеров.
– Теперь я это знаю. К тому же ты в курсе, что я не умею врать. Я не смогла бы сыграть даже простую роль. Мне всегда говорили, что у меня красивая внешность, но в Лос-Анджелесе полно хорошеньких девушек. Потом я встретила человека, который представился агентом и пообещал, что сделает из меня кинозвезду. Я позволила ему сфотографировать меня в нижнем белье. Он сказал, что это тестовые снимки.
Родриго сложил руки на груди и молча смотрел на нее.
Избегая его взгляда, Лола заставила себя продолжить свой рассказ.
– Он отправил меня в какой-то гостиничный номер, якобы для того, чтобы встретиться с продюсером. Но тот человек даже не потрудился дать мне почитать сценарий. – Сказав эти слова, Лола густо покраснела. – Он попытался сорвать с меня одежду и повалил на кровать.
Родриго зарычал и буквально побелел от ярости.
– Я ударила его в пах и выскочила из номера. Он крикнул мне вслед, что я никогда не появлюсь в Голливуде, – потупив глаза, добавила Лола. – Так и случилось.
– Мне очень жаль, – подошел к ней Родриго.
– Марни, наверное, связалась с моим агентом, чтобы получить те снимки. Но она все неправильно поняла. Я никогда не пыталась соблазнить кого-то ради роли. – Она грустно рассмеялась и вытерла набежавшие на глаза слезы. – По правде говоря, вся эта история была настолько ужасной, что я потом еще долго избегала мужчин. Пока…
– Пока не встретила меня?
Лола посмотрела на него, а потом снова отвела взгляд.
– Позже я почти пожалела, что не дала тому мужчине того, чего он хотел. Потому что к тому времени, когда я начала хорошо зарабатывать на должности секретаря, было слишком поздно.
– Слишком поздно для чего?
Лола отвернулась к окну и посмотрела на бескрайний синий океан.
– Слишком поздно, чтобы вернуть свою семью.
Когда она заработала достаточно денег, чтобы снять квартиру без соседей, она тут же поспешила к своим сестрам, чтобы сказать, что они наконец могут быть вместе. Лола тогда чуть не плакала от радости.
Но она нашла Келси и Джоанну, на то время девяти и шести лет, катающихся на блестящих велосипедах перед новеньким двухэтажным домом на окраине Лос-Анджелеса.
– Что случилось? – Спросил Родриго.
– Они не узнали меня. Когда я сказала им, что заберу их домой и мы будем жить вместе, они начали плакать и вцепились в свою приемную мать. Та начала орать на меня. И я узнала…
– Что ты узнала?
– Что мой отчим, сидевший в то время в тюрьме, отказался от родительских прав. – Ее плечи поникли. – Сестер удочерили их приемные родители. – Лола шумно вздохнула. – У меня началась истерика. А новые родители сестер так испугались меня, что решили переехать. В Нью-Йорк.
– Лола, – мягко сказал он.
– Родриго, я потеряла семью, – задыхаясь от слез, выдавила она. – Я подвела их.
