– Ты обязан ее спасти, иначе никакой невесты.
– А если спасу, выйдешь за меня?
Если бы рухнул полоток, не заметила бы. Сидела, выпучив глаза, даже рот от удивления открыла.
– На пару дней, да?
Глупее вопроса не придумаешь, но Глэн ведь шутит? Конечно, шутит, ведь он ясно дал понять: никакого брака, никаких детей.
– Вообще-то я планировал более длительный срок, но для начала неделя устроит.
От сердца отлегло: шутит. Вон, улыбается, демонстрируя острые клыки. Когда-то они пугали, теперь казались милыми.
– Неделя с твоими родственниками? – Я крепко задумалась.
– Кольцо будет с бриллиантами, – пообещал Глэн.
Чувствовала, он хочет, чтобы я сказала «да», только я никогда не подписывала документы, не читая, а тут невеста, пусть даже на словах.
– Раз уж мы заговорили о деньгах, – ушла от скользкой темы, – где моя премия? Одну мне перечислили, выходит, причитается вторая?
– Именно, – кивнул вампир.
По его лицу скользнула тень недовольства. Выходит, клыкастик думал потратить деньги на бриллианты. Рискованно, я девочка избалованная, могу булыжник в несколько карат потребовать.
Наводящих вопросов задавать не стала, пусть сам поведает, за что такая щедрость. Оказалось, Служба государственной безопасности действительно сделала меня приманкой, не спросив согласия, между прочим. Глэн выяснил, каким поездом я поеду, в него оперативно загрузились агенты. Только где их носило, пока инкуб меня насиловал, за сливным бачком прятались?
– Так это тебе нужно сказать большое спасибо за экстремальное эротическое путешествие?
Глэн встрепенулся, словно боевой конь при звуке трубы. Пришлось поведать, каким образом обезвредили опасного преступника.
– Как думаешь, у инкубов кровь вкусная? – плотоядно облизнулся вампир.
Пожала плечами: не пробовала. Ох, не завидую Лукасу Вару, Глэн из него душу вытрясет и наизнанку вывернет. Если еще и потопчется, я не возражаю.
– Лучше не пей: вдруг отравишься?
– А ты жалеть будешь?
Вместо ответа чмокнула в гладко выбритую щеку и шепнула:
– Свое царство покажешь? Когда еще пройдешься под ручку с таким важным начальником?
Глэн тихо рассмеялся и обещал провести экскурсию.
– Только тут ничего особенного, – предупредил он и ловко снова надел кольцо на палец. – Вот, – улыбнулся довольно, – тут ему и место.
Ну как на такого сердиться? Только метлой огреть для острастки, и то любя.
Глэн уловил мое настроение и расплылся в широкой улыбке. Сквозило в ней нечто такое… Словом, начальник целого департамента, декан самого проблемного факультета боялся услышать «нет» от одной самозваной ведьмы.
Я задумалась: как бы вампир делал предложение по-настоящему? Встал бы на одно колено, преподнес коробку печенья с кровью и чужой ливер? Нарисованная воображением картинка оказалась столь яркой, что прыснула в кулак.
– Ювелирные украшения вышли из моды? – недоуменно поднял брови Глэн.
Ну да, ему невдомек, о чем думает возлюбленная, когда смотрит на кольцо. Бедолага, наверное, гадает, что не так, подозревает ювелира в мошенничестве, ну или меня в сумасшествии.
– Нет, кольцо красивое, спасибо, мне очень нравится, – успокоила я мнительного агента. – Просто пытаюсь представить тебя женихом, и никак не получается.
Брови вампира практически сошлись на переносице, а затем резко вернулись на место. С плутовской улыбкой Глэн наклонился ко мне и шепнул:
– О, это жутко пафосная и занудная история! Черный мне идет, поэтому еще и мрачная.
Теперь пришло время хмуриться мне. Черный – традиционный брачный цвет, траур холостяка по прошлой жизни, какая связь с помолвкой? И тут до меня дошло: под женихом вампир подразумевал именно мужа.
– Ну отчего же, под цвет глаз, – невпопад ответила я, заглянув в темные омуты.
И совершила большую ошибку. Глэн Адравин выиграл бой. Все колкости разом вылетели из головы, улыбка расплылась до ушей, захотелось коснуться, приласкать. Как же я соскучилась! Только сейчас в полной мере поняла, как мне не хватало клыкастика.
– Спасибо, не под цвет души, – по привычке отшутился Глэн и осекся, заметив мое необычное, полное обожания выражение лица. – Что случилось? – испуганно спросил он и потянулся проверить температуру. – Нет, – недоуменно пробормотал, потрогав лоб, – вроде здорова. Или с ума сошла?
Вздохнув, призналась в страшном:
– Я тебя люблю.
– Точно сошла, – вздохнул зубастик, хотя видела, признание его окрылило.
Пусть Глэн старательно скрывал эмоции, все равно они сквозили в мимике.
– Я тебя люблю, идиот! – раскрасневшись, выкрикнула я и вскочила. – Один раз повторяю и…
Договорить мне не позволили, запечатав рот поцелуем. Он вышел совершенно особенным, не сравнить с предыдущими. Дело не в технике, обстановке, а в чувствах, которые вложил Глэн. Похоже, я вытянула счастливый билет, всего лишь требовалось избавиться от предрассудков.
– Да я тебя тоже, – неохотно оторвавшись от моих губ, заверил вампир. – Хотя порой это непросто и больно.
Рассмеялась и быстро чмокнула его в нос. Право слово, переживу неделю с леди Адравин, еще неизвестно, кто кого.
– Тогда поработаешь в академии до нового семестра? – елейным голосом попросил Глэн, поглаживая мои пальцы. – Ну о-о-о-очень надо. – Он провел ребром ладони по горлу. – Везде отчеты, горячая пора, третью работу я не потяну. Тебе ведь не нужен дохлый жених?
– Фиктивный, – напомнила я, начиная догадываться, во что ввязываюсь.
– Так все равно мертвый. Ну, Мира!
Глэн так проникновенно посмотрел в глаза, что я не смогла отказать.
Глава 16
Возращение в академию осталось незамеченным. Никаких фанфар, громких слов, разве только занятые активной зубрежкой и подготовкой к грядущим праздникам ведьмочки вяло обсуждали мой роман с деканом. Коллеги разбились на две группы. Одни делали вид, будто ничего не произошло, другие перестали общаться. О последних не жалела, принципиальные старые девы подружками бы никогда не стали.
Я долго пытала Глэна, отчего его штаб-квартира не в столице, и получила парадоксальный ответ: «Мне так удобнее, все равно полевая работа в Срединных землях». Там же, в Готере, вампир обзавелся маленьким домиком, который обещал на каникулах предоставить в мое полное распоряжение. Правда, он забыл упомянуть одну маленькую деталь: к жилищу прилагались те самые родители. Целых семь дней в компании лорда и леди Адравин, потом сие счастье отбывало к другим детям.
Глэн с радостью избавился от груза обязанностей, щедро наполнив мой учебный план. Даже обещанное жалованье не могло пересилить усталость. Я буквально валилась с ног, каково же студентам? Однако самые главные испытания ждали впереди. Экзамен по полетам страшил больше заносчивой леди с клыками. Одно дело первокурсницы, другое – выпускницы, которые соревнуются в кульбитах и скорости с птицами. Глэн успокаивал, заверял, все пройдет хорошо, и активно тренировал по ночам. После очередного падения, лишь чудом не закончившегося травмой, в сердцах заявила: лучше бы он занимался со мной любовью. В ответ вредный вампир увеличил нагрузку, вытравив из головы даже мысли о чем-то, кроме сна. Порой я готова была его придушить, но Глэн, видимо, предполагал такое развитие событий и начал задерживать допоздна. Совсем допоздна, то есть до утра. Меня клонило в сон, а вампир излучал бодрость и мучил новыми обязанностями. Складывалось впечатление, что он собрался оставить меня в академии навсегда. Как-то поинтересовалась напрямую, ищет ли Глэн замену, и получила парадоксальный ответ:
