— Вам известен заказчик?
— Да.
— И кто же он?
Повисшее молчание длилось недолго.
— Мой отец и отец убитого. Гуэр Певено со-Мейен.
Старик, который спит наверху, если верить её же словам? Но у него-то точно должна быть причина!
— Вам известно наверняка?
Она чуть поколебалась:
— Нет. Но всё говорит именно об этом.
— Всё?
— Вчера вечером убийца долго беседовал с отцом в его комнате, а потом, когда вышел, это и случилось.
— А зачем ваш брат там находился? Ждал завершения разговора?
— Должно быть.
— Вы забыли упомянуть… Каким образом охотник вообще оказался в вашем доме?
Нелин куснула губу, но ответила:
— Его вызвал брат.
— Для чего?
— Для исполнения его работы, для чего же ещё! — выкрикнула аленна.
— Это правда?
Иттан кивнул:
— Да. Эрте Певено захотел воспользоваться моими услугами.
Если принять во внимание род занятий обвиняемого в убийстве, вывод можно сделать только один:
— Где-то здесь в доме живёт демон?
Я ожидал, что женщины вздрогнут или хотя бы сделают вид, что испугались, но они остались равнодушны к моим словам, словно, как и я сам, ни капельки не верили в демонов.
— Демоны живут в людях, — поправил меня охотник.
— И в ком именно?
— Эрте Певено полагал, что в его отце.
Всё, я поплыл. Последний раз подобное ощущение посещало меня на уроках в Сопроводительном крыле, когда голова отказывалась принимать слишком много новых знаний. Нужно передохнуть, но сначала довести эту беседу до конца.
— Поэтому он ждал вас наверху. И каков итог осмотра?
Иттан улыбнулся, как улыбаются взрослые на слишком смелые либо преждевременные вопросы детей:
— Итог всегда остаётся между мной и тем, кто меня нанял.
Тупик? Похоже.
— О чём вы говорили с эрте Гуэром? Это-то вы можете рассказать?
— О жизни и смерти.
Ясно, откровенничать он не будет. То ли потому, что здесь много лишних ушей, то ли просто не хочет.
— Хорошо. Сказано и так было предостаточно, чтобы… Мне нужно время подумать, эрте. Время и тишина. По крайней мере, чтобы дождаться пробуждения вашего батюшки. И… уберите тело. Негоже ему больше там лежать.
Нелин кивнула слугам, снова стянувшим запястья охотника верёвкой, аленна тяжело поднялась с кресла, и длинная процессия покинула комнату, подарив мне долгожданное, хотя и несколько напряжённое спокойствие. Я плюхнулся в согретое беременной женщиной кресло, с наслаждением вытянул ноги и спросил предзвенника:
— Ну и что ты обо всём этом думаешь?
* * *
Киф закончил последнюю строчку в своей писание, положил грифель и откинулся на спинку своего кресла:
— Я вообще не думаю. У меня уже рука затекла.
— Ты меня втянул в эти семейные дрязги, так уж будь любезен! Хоть посочувствуй.
— О, это я завсегда! Сочувствую. Весьма и весьма. Вам, как вы и пожелали.
Шутник. Впрочем, пока есть возможность посмеяться, ей не надо пренебрегать.
— Дурацкая история. Сын нанимает охотника на демонов, потому что считает отца больше не отцом, а невесть кем. Отец, видя у себя на пороге охотника, конечно, сразу понимает что к чему и… возможно, выдвигает подобное обвинение уже против сына. Или действительно обещает охотнику деньги, чтобы избавиться от неблагодарного отпрыска.
— Не-а, — покачал головой Киф. — Проще найти душегуба потом, втихую.
— Разумное замечание. Значит, охотник уходит восвояси, у лестницы встречается с Корином, тот, конечно, спрашивает, мол, прав я или неправ. И вот вопрос: что ему отвечает охотник?
— Этого мы не узнаем.
— В точности — нет. Но если вспомнить слова про безродного пса, Корин услышал совсем не то, что ожидал. Он был чем-то разозлён, и сильно.
— Так сильно, что…
— …упал, — закончил я фразу за предзвенника, и мы посмотрели друг на друга с сомнением, потому что даже на непритязательный вкус от подобного предположения разило нелепостью.
Если бы я мог хотя бы увидеть, как он летел… Многое стало бы ясным. По крайней мере, в отношении способа убийства, если оно вообще произошло.
— Будь добр, выгляни наружу и позови кого-нибудь, — попросил я Кифа.
На наше счастье поблизости оказалась та же служанка, что прибрала посох.
— Милая, скажи, есть ли в этом доме старый сенник, который уже отслужил своё?
— Как не быть, йерте, — покраснев от того, что с ней разговаривает городской чиновник, ответила девица.
— Пусть его принесут сюда. Да прихвати с собой пару своих подружек и старые наволочки.
Служанка зарделась ещё больше, отправившись выполнять поручение, а предзвенник вытаращился на меня:
— Целых трое? А не многовато ли будет?
— Для того, что я задумал, нет.
— Ну, как знаете… Ещё и меня небось помогать заставите?
— А как же! Один я не справлюсь. Или справлюсь? — Я задумчиво прикинул возможный вес сенника. — Нет, тяжеловато будет.
Теперь краснеть начал Киф, и только тут до меня дошло, какие мысли посетили голову моего юного помощника.
— Да сенник мне нужен вовсе не для забав со служанками!
— А для чего?
— Хочу отправить его в полёт.
Брови предзвенника доползли бы до края лба, если бы не скорое появление девушек со всеми требуемыми принадлежностями.
— Иглы и нитки у вас найдутся?
Три чепца послушно кивнули.
— Шили в детстве кукол?
Ещё один кивок.
— Так вот. Мне нужна кукла, только большая. Ростом с вашего умершего хозяина и примерно его веса. Думаю, этого сенника как раз хватит. Нужно только смастерить ему ноги и голову да пришить руки. За работу, красавицы!
Если служанки и рассчитывали на иное времяпрепровождение в обществе чиновных людей, то быстро распрощались с возможным разочарованием и принялись за работу. Получаса не прошло, как в нашем с предзвенником распоряжении оказалось подобие человеческой фигуры, ощетинившееся кончиками торчащих из ткани сухих травинок, посмотрев на которое я невольно улыбнулся. Потому что вспомнил юность.
Если в Литто и далее от столицы применение кукол для разных служебных надобностей было в диковинку, то в Сопроводительном крыле без набитых сеном, опилками и прочей трухой чучел не обходились ни дня. С самого первого занятия нам были вручены боевые бракки, а не их безобидные копии, и, если бы нас сразу выставили в парах друг против друга, до выпуска не дожил бы ни один из учеников. Поэтому большую часть учебных лет я и все мои товарищи имели дело как раз с бессловесными «сенниками для битья». И для отработки ударов, и для изучения откликов человеческого тела на различные воздействия.
