— И вам не хотелось что-то изменить в сложившейся системе?
— А зачем ломать эту систему? Сложилась как сложилась. Я привыкла.
— А ваши подруги?
— Что — подруги? У меня только одна по-настоящему близкая подруга, надеюсь, вы не станете просить объяснить, что я в это вкладываю.
— А было бы любопытно услышать.
Тут я решила немного открыться и высказать психологу то, что по понятным причинам не говорила Насте.
— Знаете, я иногда думаю, что и одной подруги бывает многовато. Дружба — это не о том, как кого использовать в своих целях. Мне, как бы это высокопарно ни прозвучало, нужен человек, с которым мне будет комфортно даже молчать, лежа в темноте на диване. Молчать — и человек поймет, о чем я молчу. Мне не нужен советчик — но иногда мне необходимо просто выговориться, и я сама найду решение, сама пойму, куда двигаться. А советы — нет, не нужны. И если я помогаю человеку, то никогда потом не напомню ему об этом и никогда не попрошу о какой-то услуге взамен, и, тем более, не жду, что человек из благодарности пожелает мне ее оказать. Это уже не дружба — когда вынужден помнить то, что тебе сделали, и что ты сам сделал. На фиг такую дружбу, дорогой Иван Владимирович, вам так не кажется?
— Что же такого сказала ваша единственная подруга, что вас настолько задело?
— А ничего особенного. Просто я поняла — я все время что-то должна и в чем-то виновата. Это трудно. Я предложила помощь, но, как выяснилось, не такую, как от меня ждали. Ну, простите — чем могла, так сказать. Словом, это вообще не тема для дискуссий, это я так… для примера.
— Вы покурить хотите? — вдруг спросил Иван Владимирович, и я удивилась:
— С чего вы взяли?
— Вы стали чаще теребить прядь волос и трогать кончики пальцев, — улыбнулся он. — Думаю, на сегодня достаточно. Завтра в это же время.
— И долго мы еще будем… вот это все? — спросила я, поднимаясь из кресла.
— Ровно столько, сколько понадобится мне, чтобы составить мнение о вас. До завтра, Станислава Юрьевна.
Я вернулась в палату, какое-то время мерила ее шагами от стены до окна и обратно и все время думала, прокручивая в голове разговор с психологом.
Нет, я не допустила ошибок.
А теперь мне нужно позвонить Глебу и аккуратно прощупать почву. Нужны новости о происходящем в кулуарах мэрии, а кто, как не Глеб, может мне рассказать об этом?
Как ни крути — референт одного из заместителей мэра непременно в курсе того, что говорят и что делают в мэрии.
Но внутренний голос подсказывал — не верь никому, будь осторожна.
Значит, надо придумать что-то совсем убойное. В запасе имелось несколько сим-карт, купленных в Москве у метро — этому трюку меня тоже научил один из бывших интервьюируемых, недорого и безопасно, сделал звонок и выбросил, карты эти ни на кого не зарегистрированы.
Но меня смущало другое.
Я не могу пользоваться своими телефонами, так как не уверена, что их не прослушивают. Воткнуть «шпиона» можно за пару минут, а мои аппараты нередко оставались то на столе в редакции, то в той же мэрии, если нас просили их сдать на время пресс-конференции, например.
Словом, на всякий случай лучше воспользоваться и чужим аппаратом, но делать это тоже нужно не здесь, а откуда-то из поселка, допустим.
Я переоделась в платье и балетки, привела в порядок лицо и волосы и направилась на пост.
Дежурила Люба — мы с ней успели познакомиться в первый мой день здесь.
— Любочка, скажи, а мне, как человеку без свежих рубцов на лице, дозволено в поселок прогуляться? — небрежно спросила я. — Тут ведь недалеко?
— Минут пятнадцать-двадцать, если быстрым шагом. Но там смотреть нечего.
— Да я и не на экскурсию, — нужно было срочно придумать правдоподобную причину, иначе я буду выглядеть глупо и странно. — Там ведь есть магазин?
— Конечно.
— Ну, вот… мне бы… по дамским надобностям, понимаешь? — я перешла на шепот. — Ко мне приехать некому, а в вашей аптеке не тот ассортимент… — кажется, мне даже удалось разыграть смущение от разговора на столь деликатную тему.
— А-а! — улыбнулась Люба. — Так бы и сказала. Я сейчас пропуск тебе попрошу, это разрешается.
Она позвонила в ординаторскую и попросила дежурного врача выписать на мое имя разовый пропуск.
— Вот, готово. Ты не торопись, его вынесут на ворота минут через тридцать, так что подойдешь, фамилию скажешь, тебе откроют и пропуск на руки дадут, обратно пойдешь — сдашь.
— Спасибо, Любаня! — с чувством произнесла я. — С меня конфеты.
— Лучше шоколадку, темную.
— Договорились. Пойду пока в парке погуляю.
Я вышла из корпуса и побрела по аллее в сторону ворот. Помнится, там был небольшой пятачок со скамейками, посижу там, подумаю.
До поселка я добралась довольно быстро, оказалось, что это совсем не так далеко, как показалось мне в первый день.
Аккуратный поселок, чистенький, цветы в палисадниках.
Я нашла кафе, потопталась у входа, продумывая легенду, потом, поплевав на палец, чуть размазала тушь под глазами, зажала в кулаке сим-карту и вошла в помещение, сразу направляясь к бару.
Там, на мое счастье, оказался молодой парень в белой рубашке с короткими рукавами и в черном длинном фартуке.
— Молодой человек, — картинно всхлипнув, обратилась я к бармену, — вы мне не поможете? Разбила телефон, вот просто вдребезги, даже собрать нечего было… а я не местная, мне бы в город…
— Ну, а я чем могу помочь? — буркнул парень.
— Вы не дадите мне свой телефон, я бы сим-карту поменяла на пару минут, а? Ни одного номера наизусть не знаю… — в доказательство я протянула ему разжатую ладонь, на которой лежала сим-карта. — Пожалуйста… я вам заплачу, хотите? Скажите, сколько.
— Да ладно… — отмахнулся парень и выложил на стойку потрепанный телефон с надколотым экраном. — Сама поменяешь или помочь?
— Я умею… спасибо… я вот тут сяду, ладно? — я показала на столик, находившийся напротив стойки.
— Валяй, садись, где удобно. Не думаю, что ты на мою мобилу позаришься, — улыбнулся он. — Кстати, меня Борисом зовут.
— Настя, — сказала я, даже не успев понять, что представляюсь именем подруги.
— Кофе-то будешь, Настя?
— А… давай. На свой вкус свари, пожалуйста, — пробормотала я, завладев телефоном — мне было уже не до кофе и вообще ни до чего.
Поменяв сим-карту, я набрала номер Глеба.
Долго шли гудки, потом он ответил сонным голосом:
— Алло.
— Привет.
Глеб моментально очнулся:
— Стаська?! Господи, Стаська, ты жива! Где ты? Я оборвал все твои телефоны, ни один не отвечает!
