— Передам.
— Как тебе Багдад?
— Как говорится, город контрастов.
— Все крупные города таковы. Ты прав, в Багдаде это ощущается более остро. Я понял тебя. Как определитесь с порядком работы, свяжись со мной.
— Несомненно.
— Еще раз — удачи тебе, Макс.
— Благодарю.
— Конец связи!
Барговский отключился. Власов свернул станцию, уложил ее в кейс.
Вышел в коридор. Там раздавались голоса: мужчина и женщина говорили на арабском. Гасид с женой. Пошел на голоса и оказался на кухне.
Женщина, несмотря на то что так не принято, поздоровалась с Власовым:
— Здравствуйте, Максим.
Прозвучало приветствие на чистом русском языке.
— Здравствуйте, Заира.
— У вас прекрасная жена, мы с ней подружились.
— За какой-то час?
— Люди чувствуют тех, кто им по душе, и время здесь не играет никакой роли.
— Я рад.
— Ужин будет готов через полчаса.
Гасид взглянул на Власова:
— Может быть, начнем разговор?
— Нежелательно его прерывать.
— Ну, хорошо, тогда после ужина.
Отужинали в 19.10. После чего Власов и Гасид прошли в кабинет. Устроились друг против друга за столом.
Гасид сказал:
— Борис, в общем, обрисовал мне обстановку. У меня в разведке есть хороший товарищ, подполковник Умар Баллах. Служит так же, как и я, чтобы прокормить семью, и ненавидит янки, разрушивших страну. Так вот, Баллах подтвердил, что российские генералы и турецкий полковник до сих пор находятся в Ираке.
— Почему американцы держат их здесь? Хотя Барговский говорил о какой-то спецгруппе, которая должна прибыть из Вашингтона и поработать с пленными.
Гасид добавил:
— К тому же вовсю посредством СМИ сначала распространялась версия о захвате генералов не подконтрольными США боевиками, сейчас же раскручивается версия, что генералы, как и все остальные пассажиры вертолета, погибли в авиакатастрофе и никто «Ми-8» не обстреливал. Когда из Хмеймима пошли доказательства, в том числе — фото вертолета, западные СМИ заявили, что русские специально сами расстреляли «Ми-8» уже после его падения из-за ошибки пилотов. В любом случае это значит, что американцы имеют целью выудить из высокопоставленных чиновников информацию о секретных договоренностях России и Турции по Идлибу, а затем убрать ненужных свидетелей. Сделать это проще всего в Ираке. Поэтому-то в Вашингтоне и не спешат, выдерживают паузу, чтобы о катастрофе подзабыли.
Власов согласился:
— Скорее всего, это так. Но где искать пленных? У нас не больше недели, чтобы не только найти их, но и вытащить из страны.
— Да, задача, прямо скажем, не из простых. Я думал, где могут содержаться пленные. Окраины города, да и вообще населенные пункты для этого не подходят. Здесь слухи распространяются очень быстро, а разведки разных стран, в том числе и российская, работают весьма эффективно, имея обширную агентурную сеть. Много местных офицеров ушли в ИГИЛ и другие террористические организации, кто-то сумел сбежать из страны, но много и тех, кто стал сотрудничать с СВР. Я бы тоже сотрудничал, но… меня, к сожалению, воспринимают в Москве, как верного пса нынешнего режима. Об этом Борис сказал завуалированно, но я понял. И все же я готов помогать.
Власов кивнул:
— Насчет помощи, Ахмед. Барговский на самом деле хлопотал за тебя. Действительно, к твоей персоне относятся с подозрением, но сейчас у тебя появился стопроцентный шанс вернуться в Россию.
— Как это? — удивился Гасид.
— Вникай. Частная военная компания Барговского получает заказ по поиску и освобождению наших генералов и турецкого полковника. Сам понимаешь, кто мог оформить этот заказ. И не заказ, как таковой, а прямой приказ. Он прошел с самого верха. Борис Львович отправляет в Ирак на разведку меня и Розу. А вот теперь начинается самое для тебя интересное…
Власов и Гасид незаметно перешли на «ты».
— …без поддержки в Ираке ни ЧВК, ни спецгруппе, которую я возглавляю, ни отдельно мне и жене, практически невозможно добиться результатов. Служба внешней разведки не предоставила своих агентов, только поделилась информацией, от которой мало толку. Но это от того, что приказ носит гриф «Совершенно секретно». Следовательно, Барговский должен решить проблему своими силами. Здесь, видимо, учли его прошлый визит в Ирак. И он привлекает к общей операции тебя. Понимаешь, о чем я?
— Кажется, начинаю понимать.
Власов улыбнулся:
— Чтобы ускорить этот процесс, я открываю все карты. Если ЧВК, которую будет представлять здесь моя спецгруппа, с твоей помощью выйдет на пленных, в дальнейшем твоя деятельность закончится, а если продолжится, то еще лучше, это станет неубиваемым козырем Барговского для того, чтобы быстро и без проблем перебросить тебя и жену в Россию. Твои заслуги учтут, это не подлежит никакому сомнению. Это то, что Борис Львович особо просил передать тебе. Короче, Ахмед, найдем пленных, вытащим их — считай, что ты уже в Москве. А там Барговский поможет.
Гасид задумался, анализируя слова Власова. Затем проговорил:
— А ведь это на самом деле неплохой шанс. Получается, я окажу услугу компании, которая работает по заданию правительства, что уж тут скрывать, ведь это так?
— Без комментариев, Ахмед.
— Понимаю.
— Хорошо. Я сделаю все, что в моих силах.
Он встал, прошел к столу, достал из ящика свернутый лист бумаги. Расстелил его на столе. Оказалось, это карта-схема.
— По данным моего друга Баллаха, проверенным мной лично, подходящих мест для тайного и безопасного для американцев содержания русских генералов и турецкого полковника всего три. Смотри, Максим, на карту.
На карте-схеме были поставлены точки.
Гасид объяснил:
— Это тайные тюрьмы: Хараджа, что в ста двадцати километрах от Багдада в северном горном районе; Эрмун, до которой около двухсот десяти километров, и, наконец, в пяти километрах от Эрмуна — тюрьма Абу-Дейр. Впрочем, Хараджу можно не рассматривать, там уже месяц оборудуется склад вооружения. Вряд ли вместе с посторонними туда поместят и пленных.
— Это так. А что за тюрьмы? Почему тайные?
— Барговский не объяснил?
— Я хочу услышать это от тебя.
— Хорошо. Все три тюрьмы, правда, была еще четвертая, совсем рядом с Багдадом, но ее подорвали, действовали еще при Саддаме Хусейне. Во время войны с Кувейтом во всех четырех тюрьмах содержались американские солдаты, попавшие в плен. Примечательно, что офицеров держали в Эрмуне и Абу-Дейре. Затем, когда под предлогом наличия у Хусейна химического оружия и известных событий со Всемирным торговым центром американцы вновь вторглись в Ирак и режим пал, в тюрьмах находились иракские солдаты и офицеры. Когда янки обманули офицеров иракской армии и началась всеобщая вакханалия различных террористических организаций, бандиты стали плодиться, как грибы, в эти тюрьмы кого только не сажали. Случались инциденты с массовыми побегами. Американцы содержать тюрьмы не захотели, а марионеточное правительство не могло. Тогда Эль-Капри взорвали, в Хараджи начали обустройство склада артиллерийского вооружения, а Эрмун и Абу-Дейр официально закрыли. Так было объявлено. Но так ли это на самом деле, точно неизвестно. Подполковник Баллах уверен, что тюрьмы вполне могут действовать и поныне.
