— Раз обещали, дадим — сказал Сталин — только вопрос, в какой мере. А насчет того, как нам повлиять на события во Франции… Мы ведь передали господину де Голлю некую информацию, которой он должен будет поверить? По крайней мере, никак не может ею пренебречь. Вот и посмотрим, как это "выстрелит" в благоприятную для нас сторону.
Ахмадия Джебраилов, "Арман Мищель".
Думал ли азербайджанский крестьянин из села Охуд, район Шеки, что станет героем Сопротивления, кавалером французского Почетного Легиона, полноправным французским гражданином, капиталистом, и личным другом Президента, генерала де Голля?
Сержант РККА в сорок втором — и Харьков, немецкий плен. Концлагерь "Родез" во Франции, побег, отряд макизаров — и подвиги, достойные голливуда. Как он, "Армад Мишель", переодевшись в форму немецкого офицера, убивал высокопоставленных гитлеровцев, взрывал мосты и военные склады, освобождал советских пленных. В декабре сорок четвертного в освобожденном Париже был командиром французского подразделения, охранявшего самого де Голля — и переводчиком при переговорах будущего Президента с представителями СССР, одним из которых был знаменитый Смоленцев, который Гитлера в плен брал. И он, Ахмадия Джабраилов, не удержался, сунул Смоленцеву записку со своим именем и адресом, чтобы дома знали, что он жив.
В Москве, оказывается, про него не забыли. В сорок седьмом через советское посольство пришло официальное приглашение посетить бывшую Родину. И Джабраилов поехал, хотя и боялся, что его тотчас же арестуют — но была и надежда, что все ж не посмеют, если сам де Голль заявил советским, что будет обеспокоен судьбой своего друга и соратника. У трапа его однако же встретил сам Смоленцев, и отвез не на Лубянку а в "Националь"… а после, сделал предложение, от которого нельзя отказаться.
— Вы же хотите, чтобы ваши односельчане, ваш род, гордились вами? Чтобы ваша официальная биография считалась не подлежащей сомнению. И чтобы вы могли открыто и с гордо поднятой головой приезжать в родное село всякий раз, когда захотите от французских реалий отдохнуть?
Не было во французском городе Родез никакого концлагеря. Зато был дислоцирован 804й "азербайджанский" батальон вермахта (хорошо хоть, не СС), укомплектованный "добровольцами" из советских пленных с Остфронта. И не было никакого героического побега с восстанием узников и боем с охраной — а банальное невозвращение из увольнения, то есть дезертирство. И случилось это в самом конце, когда уже ясно было, что дни Еврорейха сочтены, и чистокровным арийцам скорее всего придется испытать на себе все, что они готовили для "недочеловеков", ну а пошедших к ним на службу предателей ждет военно-полевой суд и пеньковая веревка. Участие в Сопротивлении было, удалось отметиться в нескольких делах, причем именно в немецком мундире — не так много среди макизаров было знатоков немецкой армии и ее уставов, чтоб за солдата вермахта сойти, так что Джебраилов вытянул счастливый билет, удостоившись не только благодарности от командира отряда, но даже и повышение получив, в те последние недели отряды Сопротивления распухали как на дрожжах, туда толпами бежали прежде законопослушные французы, желающие снять с себя обвинение в коллаборционизме — так что на момент немецкой капитуляции "Армад Мишель" командовал ротой в сто тридцать человек. Ну а после Победы была уже политическая кухня, когда в "Сражающейся Франции" боролись две группировки, "марсельцы" Де Голля, Второй армейский корпус, сформированный в СССР из французских солдат Еврорейха, попавших в плен на Днепре, и Первый корпус Тассиньи, что высаживался в Гавре вместе с войсками англичан и американцев — и в этой борьбе лояльность вышестоящим была важнее воинских заслуг. Вот так и стал Ахмадия Джабраилов — французским гражданином и героем, Арманом Мишелем, отмеченным наградами, пользующимся уважением Президента и правом доступа к нему… и заводик в собственности, и жена-француженка, как же без этого? Только от родных корней отказываться, тоже не хотелось!
А советские, выходит, всю правду знали. Однако не были заинтересованы ее оглашать, разрушая героическую биографию "товарища Мишеля". И требовали в обмен вовсе не шпионской работы. А всего лишь — быть прямой, неофициальной и секретной связью между де Голлем и Москвой. Ахмадия, хоть и с образованием советской семилетки, имел острый житейский ум, чтобы сообразить — у Советов и конкретно де Голля, наличествуют общие интересы. Если Генерал мечтал о сильной, независимой Франции, которая вовсе не вассал США — то разве для Сталина это не было бы выгодой тоже? В то же время в Париже высшие Чины на доклад в американское посольство ездят чаще, чем в Елисейский дворец — так что потребность в таком канале связи очевидна. Правда, при угрозе эту связь нередко и рубят вместе с головами посвященных — так тем более желательно иметь запасную площадку в далеком селе Охуд, где даже в самом неблагоприятном случае он, Ахмадия Джабраилов, может спокойно доживать свой век, зачем же его убивать?
Потому, он легко дал свое согласие. И принял предложение — военным бортом до Баку, а там его уже ждал транспорт до родной деревни. И был пир горой, вино рекой, десяток баранов на шашлык — стол, как в кино про кубанских казаков, за которым все уважаемые люди села Охуд, а также районное начальство. И многочисленная родня — хотя и род Джебраиловых не обошла стороной война, унесла многих. Зато жизнь стала лучше, чем была прежде — и новую технику присылают, и по налогам вольности, и урожай в этом году хороший, сыты все будем.
— Может, останешься? Большим человеком станешь, агрономом. И жену привози, не обидим. А к своему другу, французскому президенту, будешь в гости приезжать.
Нет — на старости лет может, так и будет. А пока тебе лишь двадцать семь, хочется мир посмотреть и в истории поучаствовать. Но вас, земляки, никогда не забуду, и еще приеду не раз. А как дальше выйдет — посмотрим.
Де Голль к новой роли своего друга отнесся, скорее с пониманием. Сказав — в моем окружении уже есть толпа американских агентов, будет и один русский. Причем они, в отличие от тебя, в глаза мне лгут, клянясь в преданности Франции. Что ж, мои двери будут для тебя по-прежнему открыты — но ты понимаешь, что с официального поста тебе придется уйти?
Что ж — хотя разоренная войной Франция была не самым лучшим местом на земле, имея деньги и связи там можно было отлично прожить. Хотя, насмотревшись на американских оккупантов (а вели себя они там, нисколько не лучше немцев), абсолютно никакой любви к США "товарищ Мишель" не испытывал. И, ведя жизнь почтенного парижского буржуа, исправно служил "почтовым ящиком" между советскими и де Голлем (о технических деталях позвольте не упоминать).
Последнее сообщение, которое ему велели передать, было тревожным:
— У экипажей бомбардировщиков ВВС США, летающих над Европой, в списке заранее предусмотренных ситуаций, которые надлежит отработать по кодовой команде с земли, есть, якобы "случайно" уронить атомную бомбу над чужой территорией — в том числе, в мирное время. Пилоты предупреждены о строжайшей ответственности как за разглашение о факте существования такой инструкции, так и за невыполнение приказа, в случае его поступления.
Очень похоже на правду — в Норвегии американский посол их королю тем же самым грозил! Конечно, в "случайность" бомбежки никто не поверит — ведь не просто так США будут бомбить, а в результате какого-то кризиса — но если альтернативой будет вести со Штатами полноценную войну и получить уже сотни бомб по всем своим городам, то проще сделать вид, что поверили, и принять американские условия? Конечно, это не пройдет с СССР или ГДР, тут уже в Вашингтоне надо опасаться, как бы в итоге войну не получить — но для усмирения бунтующего союзника? Ведь еще тогда, в сорок седьмом, открыто звучали угрозы американской и английской интервенции и оккупации в любую страну, где произойдет коммунистический переворот, это было и в речах политиков, и на страницах газет. США сейчас носятся с идеей "чистой и быстрой" войны, не мобилизация миллионных армий с годами в грязных окопах, а сотню атомных бомб на вражескую страну, и после принятие капитуляции и оккупация чужой территории — отчего не предположить, что за океаном решили, чем слать экспедиционно-оккупационный корпус, эффективнее на чужую столицу якобы "случайно" Бомбу уронить, а после лицемерно извиняться, и "вы же не хотите, чтобы это случилось и завтра — так что подпишите капитуляцию, вот здесь".
