– Ага, вот щас, – сказала Ася.
Сначала она хотела уйти сразу, но потом подумала и пошла в свою комнату.
Бабушка – за ней.
– Если ты не понимаешь, если родители тебе не объяснили…
Ася покидала в школьный рюкзак планшет, телефон, наушники, спортивный костюм, майку и осмотрелась.
– Ты меня слушаешь? – возмутилась бабушка.
– Нет, – ответила Ася, – и пока ты отсюда не уйдешь, ноги моей в этой квартире не будет.
Ася закинула рюкзак за спину так же небрежно, как сделал это сегодня у школы Гриша, и очень быстро выскочила в коридор. Для отвода глаз схватила куртку и выбежала к лифту. Но бабушка за ней не пошла. Видимо, осталась орать на своего сына.
А Ася тихонько вернулась и позвонила в соседнюю квартиру.
– Теть Вероника, у меня проблема, – сказала она.
Мама Гриши молча затащила ее к себе.
* * *
Гриша был у репетитора, Богдан Семенович в больнице, и Вероника, прикрыв свежий маникюр перчатками, готовила ужин к их приходу. Но и в процессе готовки успела накормить Асю до отвала.
Она умилялась Асиному аппетиту, долго и подробно рассказывала, как ее саму тошнило первые три месяца беременности.
– Ничего не могла есть, представляешь? Похудела на пять кило, прозрачная стала. А мне врач говорит, жри через силу. Ну я нос себе затыкала и ела. Рис. Вареный. Больше ничего не могла. Зато потом ка-а-ак прорвало! Двадцать кэгэ набрала, вон до сих пор скинуть не могу…
Вероника театрально вздохнула, втянула живот и посмотрела на свое отражение в натертой до блеска стенке духовки.
– Так что даже и хорошо, что ты такая молоденькая, быстро выносишь, быстро родишь, потом еще вся жизнь впереди!
Ася улыбалась и кивала. Через два часа пришла мрачная мама. Вероника молча поставила перед ней чай.
– Идиот, – сказала Лариса.
Иногда, когда мать орала на отца, Ася его защищала, но в этот раз она была с мамой полностью согласна.
Мама принялась стучать ложечкой, чай чудом оставался в чашке.
– Я тебе сахар не клала, – тихо сказала тетя Вероника, – но если нужно, ты скажи.
– Спасибо, нет!
Лариса отодвинула чашку, и чай таки вырвался на свободу.
– Приперлась она, – сказала Лариса, – мне жизнь чуть не сломала, теперь еще и к Асе лезет. Она вообще не имеет права рот открывать!
– Тихо, тихо…
Вероника погладила Ларису по руке.
– Любящая бабушка… Нашлась… Я ей уже напомнила, что если б я ее послушалась, Аси б вообще не было. Так что пусть теперь сидит молча.
Вероника испуганно посмотрела на Асю.
– Я в курсе, – сказала Ася и поинтересовалась: – А выгнать ее нельзя?
– Как? – устало спросила Лариса. – Силой вывести? Так она будет орать на весь подъезд, падать и хвататься за сердце.
Асе показалось, что мама не столько предполагает, сколько вспоминает. Но на всякий случай она решила не переспрашивать.
– Но есть методы, – усмехнулась мама, – больше двух дней она не выдержит. Сейчас пойду тюнер от телика вырублю.
– Так папа включит! – сказала Ася.
– Папа? Включит? – Лариса засмеялась. – Ну пусть попробует. Пусть найдет его сначала…
Лариса залпом допила чай.
– Короче, Вероника, я вам буду по гроб жизни благодарна, если Аська сегодня у вас переночует.
– Да нет проблем, – улыбнулась Вероника, – только я их с Гришей положу, больше негде.
– Да теперь-то уж… – вздохнула Лариса.
Тут обе мамы хихикнули. Ася вжалась в стул.
* * *
– Ты почему телефон не берешь? – крикнула мама, как только Гриша вошел в квартиру.
– Разрядился! – привычно соврал Гриша, стягивая кроссовки.
Не рассказывать же маме, что после факультатива он с одноклассниками зависал в фуд-корте.
– А у нас сегодня Ася ночует! – продолжила мама. – У них там бабушка.
Гриша понимающе кивнул. Про стихийное бедствие «бабушка приехала» он слышал и раньше.
– Супер! – ответил он, входя в кухню. – Тогда я в гостиной лягу, на диване?
– Не поместишься ты ни на каком диване! – Мама посмотрела снизу вверх на своего «маленького сыночка». – Я вам белье новое постелила.
– Нам? – удивился Гриша, усаживаясь за стол.
– Вам с Асей. А руки помыть?
Гриша мыл руки долго и тщательно. Потом еще и лицо вымыл. Холодной водой. Два раза.
Сегодня он будет спать в одной постели с девушкой. Во всех смыслах «спать». Всю ночь.
Он принялся умывать лицо в третий раз.
Нет, опыт у него был, и еще какой, но чтобы вот прямо всю ночь… И самое странное – родители будут за стеной. И будут знать, чем они с Асей занимаются.
– Ты заснул там? – постучала в дверь мама.
Гриша понял, что стоит перед умывальником и таращится на льющуюся воду. Выключил кран, очень тщательно вытер руки.
За ужином говорили о чем угодно: о предстоящем ЕГЭ, о проходных баллах в политех, о придурочной биологичке – только не о предстоящей ночи. Даже когда за столом материализовалась Ася, об «этом» не заговорили.
Гриша и Ася смотрели в разные стороны и боялись дотронуться друг до друга. Чай пили долго, оттягивая момент, когда придется отправиться в спальню.
Вместе.
Наконец Вероника Валерьевна прогнала их спать.
Гриша, как галантный кавалер, пропустил Асю вперед. Она вошла и застыла в ужасе. Почему-то ее напугала эта белоснежная простыня, огромное одеяло и особенно – две маленькие подушки. В голове всплыло словосочетание «семейное ложе». И сразу за ним, из каких-то запасников памяти, – «прокрустово».
– Я в ванную! – выдохнула Ася и выскочила.
Гриша прикрыл за ней дверь, разделся и лег. Начал думать о том, как Ася вернется, ляжет рядом и…
«Может, – запоздало подумал он, – надо было опять свечи и цветы? Нет, наверное, не надо было… Да и все равно уже не успею…»
Чем больше он представлял, что сейчас будет происходить, тем неуютнее ему становилось. Он прислушался. С кухни доносилось жужжание миксера.
«Значит, и мама нас будет слышать? – подумал Гриша. – Или нет?»
Чтобы отвлечься, он принялся листать телефон.
* * *
Ася очень долго не могла выйти из ванны. Там, в кровати, ее ждал посторонний. Мужчина. Да, это Гриша, да, Ася (теперь уже точно!) его любит, но… Он же там будет лежать всю ночь! А когда она придет, по-хозяйски обнимет и…
Нет, она, конечно, хочет заняться с ним любовью, но не так. Не банально. Без всех этих «супружеских обязанностей»… С романтикой!
