— При таких условиях, — сказала Эльза, — я думаю, вы будете в состоянии справиться с Фенг-Хо в роли главного управляющего. У вас, видимо, налицо все качества, которые необходимы в столь сложных обстоятельствах.
Мисс Дэм почесала голову кончиком карандаша.
— Мне это не приходило в голову, — сказала она, — но, может быть, вы правы.
Эльза не ушла на завтрак. Она не забыла еще своей встречи с газетными фотографами и, пока дело не улеглось, решила завтракать в конторе.
Это вышло неудачно, так как Бикерсон зашел, чтобы задать тот же ряд вопросов с некоторыми вариациями, вопросы, которые он задавал ей раз десять: имена родственников Тарна, сведения об его друзьях, его врагах, что он любил и чего не любил, его привычки, дома, которые он посещал, его клубы…
— Разве нужно спрашивать обо всем этом снова? — устало сказала Эльза. — Мне кажется, я уже раньше говорила вам все это.
Вдруг ей пришла в голову мысль, показавшаяся ей, однако, слишком неправдоподобной.
— Вы же не ожидаете, что я изменю мои показания? О, мистер Бикерсон, вы ждете этого!
Солидный Бикерсон невинно улыбнулся.
— Иногда свидетель припоминает новые обстоятельства, — сказал он. — Вы сами великолепно понимаете, мисс Марлоу, что каждый, кто был в доме в момент убийства, должен быть допрошен и передопрошен. Это входит в нашу систему сыска.
— А вы допрашивали Фенг-Хо?
Улыбка сошла с лица Бикерсона.
— Я, конечно, допрашивал и его, но у него оказалось великолепное алиби. Мы не могли никак опровергнуть его. Майор Эмери у себя?
— Нет, он вышел. Вы хотели его видеть?
— Нет, — небрежно сказал Бикерсон, — я не особенно хочу видеть его. Если он там, я зайду…
— Я посмотрю, — сказала Эльза.
Как она и ожидала, Эмери не было. Но мистер Бикерсон не удовлетворился созерцанием комнаты через дверь и вошел вслед за девушкой, мурлыча какую-то арию.
— Очень милая комнатка, — сказал он. — Необыкновенно милая комнатка! Может быть, вы будете так добры спуститься вниз и сказать моему человеку, что я остался ждать майора Эмери?
Эльза в упор посмотрела на него.
— Я сделаю это, если вы будете так добры выйти из этой комнаты и дозволить мне запереть ее.
Бикерсон рассмеялся.
— Вы думаете, я собираюсь здесь быстро провести небольшой обыск без ордера, а? Что же, вы правы, но только у меня есть ордер. Смотрите!
Он вытащил из кармана синюю бумагу и протянул ее Эльзе.
— Было бы лучше, если бы я мог проделать это спокойно, без ведома майора Эмери, но я считаюсь с вашей щепетильностью, и если вы предпочитаете, чтобы я подождал возвращения майора, я подожду.
Они проговорили минут десять, когда Эльза услыхала, как хлопнула дверь кабинета Эмери. Она вышла к нему.
— Ордер на обыск, да? Я ждал, когда это случится. Попросите его войти… Доброе утро, Бикерсон. Мисс Марлоу сказала мне, что вы хотите поглядеть тут кое-что… Милости просим!
— У меня есть формальный ордер, — сказал Бикерсон, пожимая плечами. — Но это ничего не значит… Странный случай произошел вчера с мистером Тэппервилем, — прибавил он вдруг.
— А вы уже слышали о нем? Кто донес? Сам мистер Тэппервиль?
Бикерсон почесал подбородок.
— Никто, собственно, не доносил. Я узнал о нем в обычном порядке.
— Мистер Тэппервиль или милейший доктор Халлам? Кто из них? — настаивал Эмери.
— Вы знаете Халлама? — спросил Бикерсон, не сводя проницательных глаз с лица Эмери.
— Я знаком с ним, да.
— Странный случай — эта история с Тэппервилем, — протянул Бикерсон. — Я удивляюсь, почему вы сразу же не сообщили полиции, майор Эмери.
— Об избиении Тэппервиля?
Бикерсон кивнул. Тонкие губы Эмери передернулись.
— Что же, разве в этом есть что-нибудь такое необычное? Подобные вещи случаются каждый день.
— Не в Лондоне. Они могут случаться в Калькутте, они могут случаться в Шанхае, где вид избитого до полусмерти китайского полицейского не влечет за собой такого скандала, какой он вызвал бы, скажем, на Риджент-стрит или на Пикадилли.
— Я понимаю вас, — сказал Эмери.
Он открыл коробку на столе, вытащил тонкую черную сигару и закурил.
— Может быть, я должен был сообщить полиции, но ведь это дело Тэппервиля. В конце концов, он же является пострадавшей стороной.
— Гм! — Инспектор серьезно изучал своего собеседника. — Странно, что потасовка произошла перед вашим домом…
— Очень странно. Так же странно было бы, если бы она произошла перед чьим-нибудь другим домом, — спокойно заметил Эмери.
В разговоре наступила небольшая пауза. Бикерсон, очевидно, что-то обдумывал.
— Две шайки, торгующие наркотиками в Лондоне — любители и шайка Сойоки — враждуют между собой. У меня есть основания думать, что Тэппервиль как-то обидел одну из шаек, — сказал Бикерсон.
— Так и я слышал.
— Вы не знаете, как именно? — быстро спросил Бикерсон.
— Я знаю только то, что он получил письмо, в котором его предупреждали, что он слишком много разговаривает. Мне это, например, не кажется основанием для избиения. Я думаю, и вы согласитесь, что если бы каждый человек, болтающий слишком много, подвергался бы избиению, в Лондоне или в Нью-Йорке, — это все равно — оставалось бы немного людей, которые могли бы уверенно носить свои шляпы.
Новая пауза, во время которой «зловещий человек» усиленно затягивался сигарой и с интересом рассматривал окна на противоположной стороне улицы…
— Вы много путешествовали по Востоку, майор. Вы не встречались с Сойокой?
— Встречался. А вы?
Эмери подвинул к сыщику коробку с сигарами. Бикерсон взял одну из них и прикурил. Затем медленно и осторожно потушил спичку, положил ее в пепельницу и только тогда ответил:
— Я видел членов шайки, но я никогда не видел самого Сойоку. Встречал их в городе. Скользкая компания! Любители проще, потому что у нас есть след, ведущий к ним. Есть один или два человека, которые должны были бы получить предостережение насчет чрезмерной болтовни…
— Вы встречались с членами шайки Сойоки? — перебил его Эмери. — Это интересно! На кого они похожи?
— На вас… (пауза), или на меня. Самые обыкновенные будничные люди, которых вы бы не заподозрили. В Англии платят за наркотики очень большие деньги, как вы конечно же догадываетесь. Эта торговля дает восемьдесят процентов прибыли и находится в руках нескольких людей. Вы понимаете, майор Эмери?
Эмери кивнул.
— А это значит, — продолжал сыщик, — что любой фирме стоит заняться этой торговлей, и полтора миллиона обратятся через год в три миллиона. Если мы не пресечем зло и не найдем человека, который выдаст нам эту компанию…
