Из-под одной из дверей лился свет. А значит, разговаривали за той самой дверью. Осталось подобраться ближе и слушать.
Человек-Паук задумчиво оглядел камеры под потолком. Если метнуть в каждую по кусочку липкой паутины, приклеить камеры в определенном положении, не дать им развернуться и увидеть его, то он сможет дойти до нужного кабинета незамеченным. Камеры поворачивались очень медленно. Охранники и не заметят, что некоторые из них застыли, а паутина растает еще до утра. Если кто и заметит, подумает, что вышла из строя система поддержки, проверять и ощупывать камеры вряд ли кто решится. Маленькая хитрость должна сработать.
Паук выбрал цель и метнул кусочек паутины. Спустя несколько минут камера перестала двигаться, и Питер зигзагами рванул через весь этаж. У кабинета он замер, пригнувшись к самому полу.
В полуоткрытую дверь он разглядел Фиска. Кингпин сидел за столом и разговаривал с привлекательной девушкой лет двадцати. Она стояла к Питеру спиной, и он разглядел лишь четко очерченные высокие скулы и темные, собранные в хвост волосы.
– Для тебя это не просто одно из дел, – говорил Фиск, – и я тебя понимаю. Наверное, мне бы не удалось уговорить тебя выбросить это из головы. И все же – необходимо правильно выбрать время.
– Но вы делаете не то, о чем говорите, – ответила девушка. – Вы выбираете это правильное время самостоятельно, не спросив меня.
Фиск каким-то чудом сложил губы в улыбку.
– Позволь мне самому решать, когда и как действовать. Твой отец был мне другом, и я не забыл, что с ним произошло. Мы отомстим за него, когда придет время.
Человек-Паук при всем желании не мог понять, о ком они говорят. Однако его заинтересовало то, как Фиск обращался с девушкой. Она бесстрашно возражала, а он улыбался в ответ. Не рычал от ярости, не трясся от гнева, как раньше. Девушка была симпатичная, но Фиск смотрел на нее не как на любовницу. Наверное, самые жестокие чудовища умеют быть добрыми и ласковыми. Ведь говорят, что Фиск трогательно предан жене.
И все же... на девушку Фиск смотрел как на дочь. Но при чем тогда ее отец, давний друг Кингпина?
– Вы слишком о многом умалчиваете.
– Знание дает власть и силу, Майя, – ответил Фиск, – а тот, кто расстается с властью, – дурак.
– Я готова помогать вам во всем, но и от вас ожидаю полного доверия.
– Дело не в доверии... Я хочу тебя защитить, – говорил Фиск. – Представь себе партию в шахматы: выигрывает не тот, кто рвется вперед, а тот, кто мыслит стратегически. Если тебе поставили мат, ответного хода уже не сделать. Я сознательно оградил тебя от некоторой информации. На меня работают очень разные люди, и некоторые из них действуют и реагируют на происходящее непредсказуемо. Я предпочитаю следить за ситуацией, как гроссмейстер, не давая сопернику приблизиться к моим фигурам.
– Пресса сообщит читателям то, что мы прикажем, – продолжил Фиск. – Критиковать меня никто не осмелится. Им и в голову не придет, что я могу быть замешан в чем-то предосудительном.
Девушка рассмеялась:
– Вы слишком велики, чтобы проиграть.
Фиск фыркнул в ответ. Коротко и зло. Такой звук, наверное, издает тюлень, которому прищемили плавник.
– Верно, – кивнул он. – Я слишком велик, чтобы рухнуть. Как огромный банк, от которого зависит целое государство. И как только я действительно стану слишком велик и от меня будет зависеть слишком многое, нам не придется сдерживаться – и мы пойдем напролом.
* * *
– А ОНА говорит: «Вы слишком велики, чтобы проиграть», а он злодейски хохочет: «Ха-ха-ха, ты права, моя верная подруга». Странные они там. И явно затевают нечто грандиозное.
Человек-Паук, бурно жестикулируя, рассказывал лейтенанту о визите в Башню Фиска. Решив, что хватит размахивать руками, как мельница, он прислонился к кондиционеру на крыше, приняв более степенный вид.
– Ты документы сфотографировал? – спросила лейтенант Ватанаби.
– Да. Все отправлено по электронной почте. Дело не в этом...
– Сегодня важно именно это, – прервала его Ватанаби. – Фиск только и делает, что замышляет преступление за преступлением. Ничего нового. Он встает по утрам, только чтобы мучить людей и грести деньги лопатой.
– Знаю, но сегодня он говорил о другом.
– Все может быть, – уклончиво ответила Ватанаби. – Фиск фантазирует, бахвалится перед девчонкой, а сам разрабатывает новый план? Однако даже Кингпин не станет неприкасаемым. Да и нам это неважно. Мы продолжаем работать, собираем информацию и факты, чтобы предъявить их суду, когда придет время. Отвлекаться нельзя.
Человек-Паук кивнул – лейтенант Ватанаби права. Фиск не какой-нибудь картонный клоун, его не свалишь одним ударом и не сдашь потихоньку всесильной государственной конторе. Придется действовать по закону. Другого выхода нет.
И все же он был недоволен.
– Он называл ту девушку Майей, – сказал Человек-Паук. – Не знаешь такую?
Она покачала головой.
– Никогда о такой не слышала. Я наведу справки. – Помолчав, она добавила: – Ты сегодня отлично потрудился. Работа, конечно, не такая эффектная, как ты привык, но принесет нам огромную пользу. Обещаю.
– Это капля в море, ничего особенного.
– Не кори себя, – улыбнулась Ватанаби. – В одиночку мир не изменить. Вместе мы добьемся гораздо большего.
Хорошо бы. Интересно, во что превратится этот город, если Кингпин-таки станет слишком велик, чтобы проиграть?
Человек-Паук спрыгнул с крыши и исчез в ночи.
* * *
ЗАЗВОНИЛ телефон. Мистер Фиск ответил, извинился перед Майей и вышел из кабинета. Миссис Фиск, Ванесса, звонила мужу из Европы по важному делу. «Как он предан жене», – с восхищением подумала Майя.
Она тоже вышла из кабинета и вдруг остановилась, разглядывая камеры наблюдения. Обычно они медленно вращались, а сейчас почему-то застыли. Уже поздно, ничего предпринять не получится, значит, и беспокоить мистера Фиска нет смысла. Надо связаться со службой безопасности. Пусть выяснят, что произошло.
Только вряд ли они что-нибудь поймут.
Майя взяла с письменного стола ручку и ткнула во что-то белое и липкое у основания камеры.
Паутина.
Да, пора что-то делать. И поскорее.
Глава 13
ПИТЕР договорился позавтракать с тетей Мэй, однако проспал, не услышав будильник. Когда он позвонил тете и принялся извиняться, она рассмеялась в ответ, предложила заглянуть в П.И.Р., где она работала, и выпить по чашке кофе.
После таких разговоров Питеру всегда становилось неловко. Его тетушка привыкла, что племянник забывчив, всюду опаздывает. Возможно, ей даже не приходило в голову, что ребенок, которого- она вырастила как родного сына, все же мог бы придерживаться заведенных правил. Тетя Мэй давно решила для себя, что малыш просто рассеянный, как любой ученый. А Питеру, как ни странно, очень хотелось слыть надежным. Он воображал тот день, когда люди смогут полагаться на него и не будут прощать забывчивости. К сожалению, вести жизнь Человека-Паука по ночам и работать в лаборатории дни напролет становилось все сложнее. Питер то и дело опаздывал на встречи, борясь с преступниками или отсыпаясь после долгой ночи в образе супергероя.
