Но сколько же там воли к жизни, блять!
Я даже иногда восхищаюсь ею.
А ещё, сломать боюсь.
Нахрена мне сломанная игрушка? Тогда выбросить придётся… И снова станет скучно, хоть волком вой.
Правда, сейчас вот вообще не до потрахушек с романтическим подтекстом.
Добегался, блять, по свиданкам.
И если меня пытались замочить в кино, то, скорее всего, пасли, а значит, заказчик знает, что у меня баба появилась. И баба эта не Катя, на которую мне по большому счёту было насрать. Этой и шантажировать могут. Не надо быть гением, чтобы понять — кого попало я не потащу по свиданкам.
Хреново.
Малолетку надо бы спрятать.
А для этого больше всего подойдёт мой дом. Не хватало ещё, чтобы меня попытались вздрючить с помощью девки. Это уже край будет. Позорище, блять.
Подъезжаю к дому и пока открываются ворота наблюдаю за малявкой. Вертится по сторонам, а в глазах ужас.
Да, маленькая.
Попала ты.
ГЛАВА 22
— Не пойду! Спасите! Кто-нибудь! Помогите! — визжала так, что ещё немного и у меня начнут кровоточить уши.
Закинул брыкающуюся малолетку на плечо и, похлопав по сочной аппетитной заднице, потащил свою жертву в логово. Хотя, непонятно ещё, кто из нас двоих жертва.
От стояка загибаюсь, блять. А она, стерва, только мозги мои трахает. И никакой же отдачи от этой, мать её, малявки вредной.
— Можешь орать, сколько угодно. В радиусе пятнадцати километров ни души, — обламывать самоуверенного цыплёнка мне по кайфу, ей Богу.
Такая наивная мелочь.
И всё на что-то надеется.
Не бывает чудес, девочка Стеша.
Даже жаль, что скоро ты в этом убедишься.
замолчала и повисла мешком. Даже не по себе как-то стало.
Поднимаясь по лестнице к дому, встряхнул девчонку и усмехнулся, услышав тихое шипение змеёныша.
Если бы не срочные дела, быть ей оттраханной. В принципе, к ночи, думаю, вернусь. Хватит ей уже без дела сидеть. Пора порадовать дяденьку Матвея.
Зашёл в дом, опустил девчонку на пол.
Замерла и по сторонам испуганно оглядывается. Через несколько секунд в кошачьих глазищах загорелся огонёк. Понравилось.
— Располагайся, маленькая. К вечеру привезу твои шмотки. Нужно ещё что-
нибудь? — вот пытаюсь же с ней по-хорошему.
— Да, нужно. Прокладки мне купишь? — и нахально так смотрит на меня.
Сучка.
А я ведь пытался.
— Значит так, засранка, слушай меня внимательно. Я сейчас поеду по делам.
Приеду позже. Но имей в виду, что ты под присмотром. Можешь осмотреться, поваляться в джакузи, приготовить пожрать… В общем, чем хочешь займись, но без глупостей. Пытаться свалить не советую. Во-первых, не получится, а во-вторых, тебя ищут плохие дядьки и если найдут, то дядю Матвея ты будешь вспоминать с любовью и тоской. Усекла?
Девчонка побледнела, потом посерела, а затем и вовсе открыла рот.
— Аааа…
— Ага. Не скучай, — шлёпнул по упругой заднице и пошёл к выходу, пока не передумал.
Враги сами не сдохнут.
— Чтоб тебя застрелили! — завопила мне вдогонку — очухалась, стало быть.
— Тебе так не повезёт девочка Стеша.
Запер дверь, решётку и ещё одну дверь. Охрана разместилась по периметру.
Всё, маленькая, теперь ты никуда не денешься.
И так кайфово от этой мысли, что впору на приём к психиатру записываться.
Кое-как пришёл в чувство и вернулся к машине, где меня ждал верный вояка — Самсон.
— Матвей, там к тебе Ворон. За воротами ждёт, — Саня говорил непринужденно, чтобы не показывать, что знает о том, как мы расстались с Воронком.
— И что этому сучёнышу надо?
— Не знаю. Тебя видеть хочет.
— Ладно, можешь идти, Сань.
Самсон преградил мне дорогу.
— Матвей, здесь охраны полно. Всех ребят отбирал лично. Позволь с тобой пойти.
Не спокойно мне будет тут жопу отсиживать, пока тебя завалить хотят. А вдруг это Ворон и есть?
Сашка Самсонов работает у меня лет десять. Один из тех, о которых говорят «незаменимый». Всё меняется, многие уходят, зачастую не по своей воле, а Самсон остаётся. Потому что верный, как пёс.
— Ладно, садись за руль, — бросаю ему ключи и сажусь на пассажирское.
Перезаряжаю ствол.
Ну так… На всякий случай.
Не просто так же Ворон с островов вернулся.
— Привет, — Ворон подаёт мне руку, которую я, разумеется, не пожму.
— Чего заявился, Воронок? Разве я не говорил, чтобы ты харю свою мне больше не показывал? Или Катюха кинула? Так у меня её нет, — чешутся кулаки снова разбить ему ебало, но это было бы глупо.
После драки кулаками не машут. В моём случае в прямом смысле слова. Раз отпустил тогда, то теперь уже поздно разборки чинить.
— Разговор есть. У меня инфа для тебя имеется. Тебя грохнуть хотят, Матвей.
О, как!
А вот это уже интересно.
Дружок Костик, оказывается, в теме.
Глупо, конечно, не поговорив, палить в него, а хочется. Даже рука потянулась за стволом и Ворон это заметил.
— Не я тебя грохнуть собрался. Я только предупредить хочу. Может поговорим в тачке? Чего тут стоять… — нервничает, оглядывается по сторонам.
В былое время я бы подумал, что о моей шкуре парится.
Только херня это всё.
Дружбу нашу я сам себе придумал.
Не бьют друзья в спину. А кто предал раз, тот предаст и дважды. Именно поэтому Гитлер расстреливал перебежчиков, даже если те ему были нужны.
Кстати, о диктаторах.
Надо бы Каина навестить.
Из всех живых он единственный не струсил бы переть на меня. Правда, в этом случае непонятен мотив. Нам, вроде как, делить нечего. Да и из города он, говорят, уехал.
Нету смысла.
— Ладно. Давай поговорим. Садись, — залезаю в машину и вижу, как напрягается Самсон.
ворон же без колебаний садится на заднее сиденье и захлопывает дверцу. Не боится, значит, гаденыш. Не виноват, значит.
Хотя, в принципе, он никогда не был ссыклом, за что я его уважал.
— Ну?
— Я тему одну услышал краем уха. Вернее, донесли мои ребята. Ходит слушок, что Лука тебя заказал. Ты его год назад поимел, забрал территорию. Вот он и решил…
