— Матвей?
О, Боже! Да сколько же они не виделись?!
Казалось, я сейчас закричу, так больно и яростно разрывало меня изнутри это ужасное, щемяще-огненное чувство.
— Я, мам, — он уткнулся лицом в её ладони и тяжело вздохнул.
— Мальчик мой, — тёмные глаза женщины наполнились слезами и одна скатилась по бледной щеке. — Что произошло? Почему всё… Так?
Похоже, бедная женщина серьёзно болела и даже не помнит этого. Какой же это ужас — вот так очнуться однажды и осознать, что тебя не было в этом мире… А сколько, кстати?
Наверное, очень давно, раз она даже сына не признала.
— Всё уже хорошо, мам. Теперь всё хорошо, — он гладил её руки и целовал ладони. — Я заберу тебя отсюда. Мы едем домой, — и повернулся ко мне. — Стеша, позови сюда врача.
Так…
Похоже, театр отменяется.
Нет, я, конечно, не против. Воссоединение семьи и всё такое… Но отчего-то было страшно. Как будто эта женщина мне свекровь и я боюсь ей не понравиться. Бред.
— А кто эта девочка? — она с интересом воззрилась на меня.
Вот!
Наверное, этого я и боялась.
Ну, давай, дядя Север. Расскажи маме.
— Это твоя будущая невестка, мам.
Что-то щелкнуло.
Видимо, это перегорел последний предохранитель в моей нервной системе.
А может просто челюсть упала на пол.
Я даже рот открыла, чтобы объявить во всеуслышание, куда именно следует проследовать моему малоуважаемому женишку, но наткнулась на его грозный взгляд.
— Врача позови, говорю.
Врача, так врача. Бросилась в коридор, чуть не вышибив дверь.
Врача ему позвать…
Ну, конечно.
Спешу и падаю!
Правда, спешила я в совершенно другом направлении. А если быть точнее — на улицу, где меня заждалась такая желанная свобода. Ноги несли меня сами, даже не успевала сообразить, куда несусь. Наверное, целых полчаса носилась, как угорелая, путалась в бесконечном коридоре и пару раз даже чуть не упала, но всё же смогла выбраться из мрачной психушки.
Вдохнула полной грудью. Ох, этот дурманящий запах свободы!
И бросилась прочь. Неважно куда, важно — как быстро.
Отбежав на приличное расстояние, остановилась и с трудом отдышалась. Оглянулась назад и кислород вышибло из груди.
Матвей стоял на крыльце клиники… Смотрел на меня немигающим взглядом и даже не шевелился. Никаких попыток догнать или достать свой крутой мобильник и позвать своих «гончих». Ничего. Просто смотрел.
И это страшно.
Не знаю, сколько продолжался этот немой поединок, но вскоре я опомнилась и начала отступать назад.
Вдруг он тоже опомнится и бросится за мной.
Внезапно на его лице появилась улыбка.
Вернее, ухмылка.
Недобрая такая…
И только я собиралась развернуться и побежать, куда глядят глаза, как он завёл руку за спину и достал пистолет…
Направил его на меня и где-то на задворках сознания послышался тихий скулеж.
Это билась в агонии моя надежда на спасение.
— О, провинциалочка! — послышалось где-то сбоку, отчего я вздрогнула.
Бросила взгляд на непонятно откуда взявшегося Влада. Не то, чтобы я была ему рада. Скорее, наоборот. Но именно он спас мне жизнь. Потому что когда я повернулась к порогу больницы, Северова там уже не оказалось.
Что это было? И почему он ушёл? Почему не выстрелил? Я сильно сомневаюсь, что его спугнул Влад. Да они же вроде как дружки…
И что делает здесь этот белобрысый придурок?
— Провинциалочкаааа? — издевательски протянул и помахал рукой перед моим лицом. — Тебя парализовало от шока, что ли?
Нет, урод.
Меня только что чуть не пристрелил твой друг. А перед этим изнасиловал и удерживал силой в своём доме несколько невыносимо долгих дней. А ещё, я, кажется, в него влюбилась, иначе почему сейчас чувствую себя предательницей? И отчего же так больно от мысли, что он оставил меня, не стал догонять?
— Что тебе нужно? — еле ворочала языком.
Внезапно накатила какая-то усталость и апатия.
Как будто всё произошедшее и не со мной вовсе было. Словно со стороны наблюдаю за глупенькой девочкой Стешей, что прониклась какой-то больной ненормальной симпатией к своему насильнику. Овечка, что полюбила волка.
Нет…
Нет.
Не может такого быть.
Просто привыкла к нему.
Вот и всё.
Может же так быть?
Уверена, может.
— Мне бы тёлочку сисястую, бутылочку хорошего коньяка и белую лошадь. Про лошадь пошутил, всё остальное можно. Эй, ты меня слушаешь? — пощелкал пальцами перед лицом.
Нет, я его не слушала.
Вернее, слушала и даже слышала, но не воспринимала, как что-то важное.
— Ладно, пошутили и хватит. Поехали. Матвей сказал отвезти тебя домой. С сегодняшнего дня я твой личный водитель.
Знаю, что накосячил с самого начала. Я мог бы по-другому… Мог бы подкатить к ней, как зачётный фраерок. Цветы, подарочки, поцелуи под луной.
И всё. Моя бы была. Много ли соплюхе надо, чтобы втюриться во взрослого мужика?
Она, конечно, не любая, но и я не прохожий. Правильный подкат и девчонка, считай, в кармане. Готова.
Но я не заморачивался так сильно.
Захотел, забрал.
Всю жизнь так делал и ни разу не пожалел. До сегодняшнего дня.
Пока не увидел, как она бегает по коридору, пытаясь убежать.
У неё никогда не иссякнет желание свалить от меня, а у меня — иметь её. И сейчас я бы рад её отпустить… Да не могу. Это как кадык себе вырвать. Не представляется возможным.
Я — эгоист.
Только мои желания имеют для меня значение.
Только я решаю, кого мне впустить в свою жизнь, а кого выгнать из неё или отпустить.
И я решил.
Девчонка останется со мной.
Наверное, нужно было как-то подготовить её… Но поздно уже.
Я дам ей то, чего она так хочет — видимость свободы.
И да, у меня сорвало крышу, когда эта мелкая дрянь решила свинтить.
В очередной раз.
Только сейчас как-то вообще не к месту.
Я, можно сказать, голой задницей к ней повернулся. А она засадить мне решила. И от того, что смысл тут переносный ни хрена не легче.
