Впервые она жила в своем собственном доме, и это было настолько не похоже на жизнь в служебных квартирах, которые предоставлялись Бобу, что она не сразу смогла привыкнуть к новому для себя ощущению. Бидди никогда не была хорошей хозяйкой и домоправительницей, а теперь осталась еще и без миссис Клиз и без Хоббса, надежной опоры в бытность на Кейхам-Террас. Миссис Клиз ушла от Сомервилей, потому что не захотела уезжать из Плимута: она не любила деревню, в частности с великим недоверием относилась к коровам. А Хоббса ввиду его преклонного возраста пришлось отправить на покой, вскоре после чего он и умер.
Предстояло найти им замену. В Аппер-Бикли не было комнат для домашней прислуги, впрочем, Бидди и не собиралась нанимать кого-нибудь, кто жил бы в доме. Она договорилась с двумя местными женщинами, которые приходили каждый день: одна готовить, другая убирать. Обе начинали работать в восемь утра и уходили в двенадцать. Кухарку звали миссис Лэпфорд, а домработницу – миссис Дэгг. Муж миссис Дэгг, Билл, пахарь, работавший с ломовыми лошадьми на ближней ферме, тоже заходил иногда, в субботу или просто летним вечерком, чтобы покопаться в саду у Бидди. Трудно сказать, кто из них, хозяйка или работник, больше понимал в разведении цветов и выращивании овощей, тем не менее лопатой Билл орудовал отлично и, само собой, при необходимости спокойненько погружал руки в конский навоз. Как бы там ни было, розы под его присмотром пышно разрослись.
Уладив хозяйственные проблемы, Бидди обратила свои помыслы к более приятным вещам. Она не была намерена посвящать весь свой досуг уходу за цветами, варке варенья, вязанью носков и автобусным поездкам на пикники местной Женской ассоциации. Найти иные развлечения оказалось совсем не трудно. У нее было много живущих в пределах досягаемости друзей из «военно-морского» круга. К тому же довольно быстро Бидди свела знакомство с некоторыми из местных помещичьих семей, обитавших в величественных старинных усадьбах посреди обширных земельных угодий. Далеко не всегда новички могли рассчитывать на то, что перед ними откроются двери этих внушительных домов, однако высокий чин Боба в ВМС обеспечивал ему радушный прием. Бидди стала постоянной участницей женских званых ланчей, за которыми следовала игра в бридж или китайское домино. Боба приглашали стрелять фазанов и рыбачить. Вместе они часто посещали чинные званые обеды, несколько реже бывали на скачках и на веселых, по преимуществу рассчитанных на семейные пары встречах на теннисных кортах. Будучи сами людьми компанейскими, они с удовольствием принимали гостей и в скором времени снискали всеобщее уважение.
Шел август 1939 года, и Бидди была бы совершенно довольна жизнью, если бы не угроза надвигающейся войны.
Воскресным вечером, в половине десятого, Бидди сидела у открытого окна своей гостиной, наблюдая, как темнеет небо и на сад постепенно опускается вечерняя мгла. Она ждала приезда Джудит. Боб все выходные был дома, но после чая укатил на машине назад в Девонпорт. Он вовсе не обязан был ехать, но в последнее время обстановка становилась все более напряженной, и стоило ему засидеться дома дольше одного дня, как он начинал нервничать и рваться на службу, опасаясь, что в любой момент может поступить какой-нибудь экстренный сигнал, требующий незамедлительных действий с его стороны.
Итак, Бидди осталась одна. Одна, но не одинока – у ног ее лежала колли по кличке Мораг, пятнистая, с густой и длинной шерстью. Одна сторона ее симпатичной морды была черной, другая белой, а хвост походил на пышный султан из перьев. Мораг была собакой Неда, он выискал ее в Скапа-Флоу, где невообразимо грязная, до боли тощая псина бродила у верфи, роясь в мусорных урнах в поисках объедков. Потрясенный ее жалким видом, Нед повязал ей вокруг шеи кусок веревки и пошел с ней в полицейский участок, но там выяснилось, что никто не заявлял о пропаже собаки. У Неда не хватило духу оставить животное в участке, и он увел ее с собой. Времени оставалось в обрез – через час нужно было опять явиться на службу, к себе на корабль. Нед нашел такси, залез в него вместе с собакой и попросил довезти его до ближайшей ветеринарной лечебницы. Ветеринар оказался очень любезным человеком и согласился оставить пса у себя на ночь, вымыть и как следует накормить, а Нед едва успел вернуться на корабль.
На следующий день после недолгого раздумья Нед попросил увольнительную на выходные, позвонил ветеринару и уговорил того подержать собаку еще два дня. В пятницу он забрал колли, переправился на пароме через Пентленд-Ферт и сел в Турсо на ночной поезд, идущий на юг.
На следующее утро, часов около одиннадцати, он пожаловал домой к родителям, ведя колли на веревочке.
– Ее зовут Мораг, – сообщил он Бидди, уплетая яичницу с беконом, колбасой, помидорами и грибами. – Это шотландская собака, поэтому и имя у нее шотландское. Я подумал: пусть живет с тобой.
– Но, сынок, у меня ведь никогда не было собаки.
– Теперь будет. Она составит тебе компанию, когда ты одна, без папы. Кстати, где он?
– Стреляет фазанов.
– Когда вернется?
– Около пяти.
– Хорошо, значит, я еще увижусь с ним. Уезжать мне только завтра утром.
Бидди поглядела на собаку. Ее собаку. Она произнесла ее имя – колли села и, улыбаясь, застучала по полу пушистым хвостом. Глаза собаки, один на белой стороне морды, другой на черной, были слегка разного цвета, и это придавало ей очень милое и забавное выражение – Мораг словно бы вам подмигивала.
– А ты милашка, – сказала Бидди собаке.
– Ты ей нравишься, сразу видно.
Боб, вернувшись с охоты, был так рад встретить дома сына, что едва заметил колли. А когда до него наконец дошло, что Мораг собирается остаться у них навсегда, хитрец Нед уже успел почистить ему охотничье ружье и тем самым пресек на корню всякие возражения с его стороны.
Это, однако, совсем не значило, что у Боба не осталось никаких сомнений.
– А она не будет разводить нам грязь по углам?
– Да что ты, па! Она будет делать все свои дела в саду.
– А где она будет спать?
– На кухне, скорей всего. Я куплю ей корзину в Бави-Трейси. И коврик. И ошейник с поводком. И собачью миску. И еще собачьей еды…
Но Боб понял, что сын и так немало потратился на собаку, не говоря уже о плате ветеринару, да еще выпросил драгоценное увольнение специально ради того, чтобы привезти колли домой. При мысли о том, какую еще сумму предстоит Неду извести из своего нелегко достающегося жалованья младшего лейтенанта, отец сдался.
– Нет, я сам. – Он взглянул на часы. – Так… сегодня у нас суббота. Мы как раз успеем заглянуть в скобяную лавку, пока она еще открыта. Экипируешь пса на свой вкус. Плачý за все я.
С тех пор прошло уже два месяца, и теперь Бидди с трудом могла представить, как бы она жила без Мораг. Колли оказалась покладистым и неприхотливым созданием, она обожала долгие прогулки с хозяевами, если же ни у кого не было настроения совершать моцион или намечалась игра с друзьями в бридж, то собака беспечально резвилась в саду. Сегодня Мораг осталась без прогулки: невзирая на прекрасную погоду, Боб почти весь день просидел дома – разобрал бумаги у себя на столе, навел порядок в шкафах, отсортировал на выброс сношенную и ненужную одежду. Покончив с этими делами, взялся за гараж, давно ждавший генеральной весенней приборки. Дабы избавиться от образовавшейся в результате кучи хлама, он развел костер, а все, что нельзя было сжечь – сломанные косы, старые канистры из-под бензина, трехколесный велосипед без одного колеса и ржавую газонокосилку, – сложил у черного входа до очередного приезда мусорного грузовика.
