Как я уже сказала, здесь полно слуг. Дворецкий – тамил, по имени Томас, высокий, с темной, как изюм, кожей и полным ртом золотых зубов. Забавная личность. За ухом он постоянно носит какой-нибудь цветок. Томас только подает напитки и прислуживает за столом – в доме столько слуг, что больше ему, в сущности, нечем заниматься. И все же я абсолютно уверена: на нем держится весь дом.
Помимо прочего, он владеет секретом приготовления волшебного средства от похмелья. Клад, а не человек!
Первые три дня я не делала ничего, только отсыпалась, сидела на веранде, читала и слушала дивную музыку на граммофоне Боба (как давным-давно в Кейхам-Террас). Разумеется, Боб и Дэвид Битти уезжали каждое утро на службу, поэтому я оставалась одна и наслаждалась полным покоем; Томас предупреждал каждое мое желание и приносил мне прохладительные напитки.
Но мне вовсе не обязательно было сидеть дома и скучать – у Боба две машины и два шофера. На служебной, с шофером-моряком, он ездит каждое утро на работу и возвращается вечером домой. Помимо этого, у него имеется собственная машина с шофером по имени Азид, и он сказал, что если мне понадобится съездить за покупками и тому подобное, то машина и Азид в полном моем распоряжении. Но у меня не было энергии ни на какие затеи, лень было даже думать.
По вечерам, после ужина, когда Дэвид Битти удалялся к себе в кабинет, мы с Бобом подолгу разговаривали. Возвращались в прошлое и вспоминали всех и вся. Говорили о Неде и даже об Эдварде Кэри-Льюисе. Боб сказал, что планирует уйти в отставку. Мол, он прошел две мировые войны, никому мало не покажется, и теперь хочет побыть немножко с тобой. Кроме того, атомная бомба изменила облик будущего, теперь военно-морской флот, каким Боб знал его всю свою жизнь, неизбежно будет сокращен, модернизирован – станет совершенно другим. Он сказал, что ты подумываешь о том, чтобы продать дом в Девоне и перебраться в Корнуолл. Не хочу, чтобы ты делала это ради меня, но если честно – это моя заветная мечта. Только не покидай Дауэр-хаус до моего возвращения.
Кажется, я никогда не закончу это письмо.
На третий вечер Боб вернулся домой и сказал, что довольно я просидела одна в четырех стенах и он берет меня на вечеринку на стоящем у нас временно крейсере. Я приняла душ, надела подходящее платье, и мы поехали. Было очень весело. Там оказалась масса людей, которых я видела впервые, смесь штатских и военных.
В разгар веселья Боб представил меня капитан-лейтенанту Хьюго Хэлли, который тоже служит в штате главнокомандующего. Когда вечеринка закончилась, мы компанией человек из восьми, включая Хьюго, отправились на берег обедать в гостинице «Галле-Фейс». Там все осталось в точности таким же, как я запомнила, только народу было гораздо больше. В воскресенье Хьюго пришел на обед, а потом мы с ним поехали на машине в Маунт-Лавинию; мы планировали купаться, но волны были громадные, и прибой откатывал со страшной силой, поэтому мы лишь посидели немного на берегу и вернулись в Коломбо, где поплавали в бассейне офицерского клуба. Там есть и теннисные корты, так что когда-нибудь мы, может быть, сыграем. Знаю: ты уже навострила уши и жаждешь услышать о Хьюго побольше. Пожалуйста: он чрезвычайно мил, очень видный из себя, наделен несколько эксцентрическим чувством смешного и не женат. Нет, я не хочу сказать, что последнее обстоятельство в данный момент имеет какое-либо значение и что-то меняет. Просто он человек, с которым очень приятно проводить время. Так что, ради бога, не начинай фантазировать и надевать на меня подвенечное платье. Хьюго пригласил меня еще на одну вечеринку, уже на другом корабле, так что придется мне заняться своим гардеробом. В Коломбо все дамы одеваются очень элегантно, и я в своих стираных-перестираных туалетах из Тринкомали выгляжу как бедная родственница.
Подхожу к концу. Странно, только сейчас я начинаю осознавать, каким тяжким бременем была эта неизвестность, невозможность сказать наверняка, что именно случилось с папой, мамой и Джесс. Теперь, по крайней мере, я избавилась от этого груза. Их утрату ничто не сможет возместить, и все-таки мало-помалу передо мной начинает вырисовываться какое-то будущее.
Вот только грустно думать, что мне уже двадцать четыре года, а я ничего и не достигла в жизни. Даже не получила приличного образования, потому что так и не поступила в университет. Возвращаться в Англию, к прежней жизни – словно начинать все сначала, с нуля. Но началом чего это будет – я еще не знаю. Будущее покажет.
Целую тебя и всех остальных,
Джудит.
Семь часов, кристально чистое и тихое утро, самое прохладное время дня. Босиком, запахнувшись в тонкий халат, Джудит вышла из своей спальни в коридор с мраморным полом и, пройдя через весь дом, оказалась на веранде. Мальчик – помощник садовника поливал из шланга траву, далекий гул машин, доносящийся с Галле-роуд, сливался с птичьим гомоном.
На веранде в мирном одиночестве завтракал ее дядя Боб. Расправившись с ломтиком папайи, он уже пил третью чашку черного кофе и листал утренний выпуск «Цейлонских известий», поэтому не услышал, как она вошла.
– Боб.
– Господи, Джудит! – Захваченный врасплох, он поспешно отложил газету. – Что ты здесь делаешь в такое раннее время?
Она наклонилась, чтобы поцеловать его, потом села напротив с другой стороны стола.
– Я хотела кое-что у тебя спросить.
– Будешь спрашивать в процессе завтрака.
Томас, услышав голоса, уже нес им поднос с еще одной порцией папайи, свежими тостами и китайским чаем для Джудит. Сегодня у него за ухом был заложен цветок красного жасмина.
– Спасибо, Томас.
Золотые зубы сверкнули в улыбке.
– И вареное яйцо?
– Нет, только папайя.
Томас разместил все аккуратно на столе и, удовлетворенный, удалился.
– Что ты хотела спросить?
Седой, очень загорелый, выбритый, в белоснежной форме с контр-адмиральскими золотыми эполетами, Боб выглядел отлично.
– Мне надо сделать кое-какие покупки. Ничего, если я воспользуюсь машиной и заберу Азида?
– Ну разумеется. Не стоило из-за этого так рано вставать.
– Я подумала, лучше все-таки будет спросить. Все равно я проснулась. – Она подавила зевок. – Где Дэвид Битти?
– Уже уехал. У него сегодня раннее совещание. Что ты надумала купить?
– Что-нибудь из одежды. Мне нечего надеть.
– Такое я уже не раз слышал.
– Нет, правда. Хьюго опять меня пригласил, а у меня больше нет платьев. Настоящая проблема.
– Почему проблема? У тебя нет денег?
– Нет, с наличными все в порядке. Просто мне никогда не приходилось много ходить по магазинам; сомневаюсь, что я справлюсь.
– Я всегда считал, что делать покупки каждая женщина умеет с рождения.
– Многие так думают. Но в любом деле необходима практика, даже в том, чтобы ходить по магазинам. Мама всегда немного робела, когда нужно было ехать за покупками, да и больших трат она не могла себе позволить, даже в лучшие времена. А к тому времени, как мы с Бидди стали жить вместе, уже началась война, одежда стала продаваться по талонам, и нам пришлось умерить свои аппетиты. Проще было обходиться тем, что есть, и чинить вещь, пока она совсем не развалится. – Джудит потянулась за чайником и налила себе чашку горячего чая. – Из всех моих знакомых действительно гениальна по части покупок только Диана Кэри-Льюис. Она проносилась по магазинам, как смерч, сметающий все на своем пути, и всегда умела расположить к себе продавцов.
