Князь выслушал доклад, прозвучавший с некоторой наглецой в интонации, но не придал этому большого значения, проследив за взрослыми, кивающими в подтверждение сказанного и на Егора. Парень выглядел смущённым и старался не смотреть в глаза Главе клана Гор.
– Так, а где эта точка эвакуации? – уважаемый вельможа ограничился простым вопросом.
Господин Феликс невозмутимо и уверенно посмотрел на хозяина усадьбы, не обращая внимания на тень недоверия к своему рассказу.
– В городе, на заднем дворе антикварной лавки господина Артура, – доложил юноша. – Смею предположить, даже уверен, что помощь там уже оказывается в полной мере. Да и особо сильно никто не пострадал, по крайней мере, никто не покинул этого зала мёртвым, – он ещё раз кивнул на разрушенное помещение.
– Хм! То есть, вы только отвлекали и чуть-чуть помогали? – недоверчиво переспросил Шуйский.
– Именно так, Ваша Светлость, – поклонился Феликс и его примеру последовали остальные двое из героической троицы.
Князь, внимательно выслушавший всё, мысленно поделил сказанное надвое.
То, что парень что-то не так преподнёс в докладе, так это однозначно, но Шуйский не имел желания разбираться немедленно. Его мысли перенеслись к месту эвакуации, куда он сразу отправился, даже не удосужившись отдать распоряжения своим слугам, начавшим ликвидацию погрома.
Он спешным шагом, почти бегом, направился к главному въезду в усадьбу, где его уже дожидалась карета, приготовленная прозорливым конюхом, прекрасно понявшим, что нет смысла ждать дополнительного распоряжения для её подготовки.
Некоторое время спустя, князь Шуйский уже возвращался к себе в усадьбу, со своими детьми и бойцами охраны, в разной степени пострадавшими при осуществлении прикрытия портала эвакуации.
Сын был очень слаб, как и большинство клановых бойцов. Марфа отвернулась и смотрела в окно кареты, всем своим видом показывая неуместность допроса. От дочери тяжело скрыть желание отца и это понятно, но князя буквально распирало это желание задать множество вопросов, ведь он уже отошёл от первого ощущения страшной трагедии и вернул себе способность к хладнокровному анализу произошедшего.
– Марфа, доченька, – к середине дороги князь не выдержал и обратился к княжне. – Зачем господин Феликс искажает действительность?
Девушка отвлеклась от молчаливого созерцания ночного березняка и удивлённо посмотрела отцу в глаза, не понимая сути вопроса.
– Объяснить не хочешь, что послужило причиной таких домыслов, а папенька? – спросила она.
Глава клана пожал плечами и поправил палаш.
– Мне, вероятно, могло, конечно, и показаться, но он определённо занижает свой вклад в защиту наших гостей, – он постарался не создавать напряжённости и избегать грубых слов в определениях. – Такое ощущение, что он выгораживает молодого княжича Трубецкого.
Высказав очевидное, он внимательно проследил за реакцией княжны. Марфа лишь улыбнулась, хотя ей это стоило усилий на фоне пережитого ночного происшествия.
– Ну, я не склонна ему не верить, – девушка с сожалением поправила истрёпанное рваное платье и показала отцу рукоять плети демона. – Ты даже не заметил, какой щедрый подарок он преподнёс мне на день рождения. Это же знаменитое ведьмино оружие, способное служить и светлым, если его дарят от чистого сердца.
Князь вскинул бровь, наконец, увидев то, что всё время оказывалось на поверхности, и удивился настолько, что замолчал на целую минуту.
По всем канонам, принятым у аристократов, этот щедрый подарок вполне можно расценивать, как отражение определённых намерений в отношении дочери. Но это не точно, и всё же… Подарок, достойный имперского расположения, как по статусу, так и по щедрости, его впечатлил.
– Это действительно неожиданно! – он, наконец, подал голос полный удивления.
Княжна улыбнулась и погладила рукоять сильного и опасного оружия.
– А насчёт подробностей… Эм-м, – она посмотрела на отца любящим взглядом с долей хитринки в озорных глазах. – Так неужели ты подумал, что твоя любимая девочка забудет сделать запись своего праздника на камень памяти? Прибудем, и ты всё проверишь, если, конечно, балкон окажется в поле досягаемости рубина.
Она снова отвернулась, заставив отца ухмыльнуться.
– Я всегда знал, что моя девочка делает то, что нужно делать и при этом ничего не забывает!
Интермедия пятая. Демидовы
Варвара Александровна ожидала появления дочек и сына, за которыми отправился граф Дмитрий Гард, как только пришло известие о случившемся на празднике несчастье. Сидя в своём излюбленном кресле, в каминном зале, она смотрела на языки пламени, обволакивающие поленья и тревожно размышляя.
По выражению лица железной женщины очень сложно прочесть весь ворох догадок и мыслей, заполнивших острый ум княгини, ведь её не напрасно называли прекрасным кардиналом своего высокородного мужа.
Князя, Никиту Васильевича, она не решилась беспокоить, зная, что справится сама. Тем более, дальняя крепость требовала присутствия главы клана из-за проводимых ремонтных работ.
Так она и встретила поверенного в делах и преданного графа Гарда, что вошёл со спящим Никитой на руках и княжной Анной, чей вид красочно говорил о пережитом несчастье. Изорванное платье покрывали бурые пятна чужой крови, и потерянная диадема перестала украшать её голову.
Лицо серьёзное, напомнившее матери себя в молодости, ведь старшая дочь на неё похожа и характером и внешностью, в отличие от младшей Роксаны, копии отца и сейчас отсутствующей.
Подошедшая служанка аккуратно приняла Никитку и унесла в его комнату, стараясь не потревожить сон княжича. Берг взглядом попросил позволения присесть и получил кивок одобрения от хозяйки, а для Анны пережитое стало исключительным поводом для временного несоблюдения этикета, которому девушка уделяла огромное внимание.
Мать сдержала свой первый поры броситься и обнять своё чадо. Лишь подозвала жестом дочку и, нежно обняв, отпустила на место.
– Где же ваша сестрица? – княгиня мать задала самый первый вопрос. – Мне казалось, что сегодня она могла бы и дома побыть, Анна?
Молодая княжна протянула руки к огню, ведь её бил озноб, как последствие получения переизбытка количества адреналина в эту страшную на события ночь. На глазах девушки появились слёзы, когда она вспомнила детали приёма и помощи пострадавшим, но быстро справилась, вытерев предательскую влагу.
– Она осталась помочь господину Артуру, – не смотря ни на кого, ответила дочка. – Я тоже хотела остаться, но хозяин, любезно принявший раненых, наотрез отказался от дополнительной помощи ещё хоть одной пары рук. Объяснил, что Роксаны вполне достаточно. Да вы, маменька, её прекрасно знаете, – она вздохнула. – Мне вообще показалось, что её нисколько не напугало нашествие летающих тварей.
Варвара Александровна кивнула, ожидая именно такого ответа на свой правомерный вопрос.
