– Не думай об этом, сестра, – велела Чиноа. – Нам нужно идти дальше.
Группа двинулась колонной по одному. Возглавлял шествие Тайт, вооруженный мечом и плазменным пистолетом Харуки. В арьергарде шла Индрик. Сверкающий пейзаж снаружи менялся всякий раз, когда Иона выглядывал в новое окно. Однажды он заметил остов вместительного катера, запутавшийся в паутине. Несмотря на серьезные повреждения челнока, по искореженным орудиям Тайт определил в нем боевой корабль. Прищурившись, он рассмотрел эмблему на корпусе: создание в рясе, которое воздевало руки, словно пыталось поймать ответ, теперь обреченный навсегда остаться недосягаемым. А может, и нет…
«Это и есть то, что ты искал?» – спросил себя Иона.
Его спутницы ничего не сказали о разбитом катере – вполне вероятно, потому, что вообще не видели обломков. Возможно, каждый замечал в паутине что-то свое: разные места или даже другие времена. Старшая сестра верно рассудила, что неразумно смотреть туда слишком долго.
Температура в коридоре постоянно менялась, поскольку зависела от цвета освещения. Когда пирамидки сияли розовым, становилось теплее, а возвращение к голубому свету приносило холод. В проходе висел запах старых книг и свежих чернил, как в рабочем кабинете ученого. Иногда начинали тихо бормотать какие-то голоса, неустанно читающие длинные перечни чисел. Через какое-то время эти последовательности начали воплощаться в бытии: они мигали в воздухе, как изображение на отказывающем гололите, и затухали, когда группа подходила ближе.
Тайт не находил в числах никакой закономерности, что лишь понуждало его искать настойчивее. Помимо того, что стремление к решению загадок въелось в Иону не менее глубоко, чем его шрам, рассуждения помогали скрасить монотонный переход.
«Должны же они что-то значить», – думал Тайт, повторяя цифры про себя.
Очевидно, все остальные пришли к тому же заключению, поскольку Иона слышал, как они шепчут числа у него за спиной. Тайт ощутил, как книга ворчит на него, ревнуя к новому объекту внимания, но это только убедило его в необходимости разгадать головоломку. Даже сестра Женевьева примкнула к общим усилиям и заговорила вслух.
Ее голос звучал именно так мелодично, как Иона всегда себе представлял. Гармонично, почти…
– Стоять! – рявкнула Аокихара. – Замерли все!
– Что еще? – раздраженно бросил Тайт.
Он хотел обернуться к Чиноа, но тут же застыл – коридор начал разворачиваться вместе с ним.
– Как долго мы уже идем? – спросила старшая целестинка.
– А какая разница? – отозвался Иона, глядя вперед. – Все равно другой дороги нет.
И признаков угрозы тоже. Что более важно, он почти уже разобрался в наборах чисел. Фактически…
– Как долго?
– Слишком долго! – прорычала Индрик. – Думаю, много часов.
«Часов?» – поразился Тайт. Но ведь это невозможно… не так ли?
– Еще одна ловушка, – заключила Чиноа. – Коварная, но от того не менее опасная.
Книга словно пырнула Иону прямо в душу, заставив забыть о числах, пока они снова не взяли власть над ним. Потом ударила еще раз, призывая подумать.
– Чем истовее мы ищем ответы, тем жаднее наши вопросы пожирают нас, – тихо произнес Тайт, утоляя голод пиявки в кожаном переплете, и его озарило. – Ты права, сестра.
Западня имела ту же природу, что и огни в окнах, но превосходила их лукавством.
– Мы почти попались, – добавил Иона.
– Мне казалось, что цифры – какое-то уравнение, – произнесла Камилла.
– Да, сестра, но ему не было конца, – сказала Чиноа.
– Прости, старшая сестра, – мрачно проговорила Женевьева. – Архивраг обманом вынудил меня нарушить обет безмолвия.
– И тем самым помог мне развеять чары, – ответила Аокихара. – Я разгадала уловку, когда услышала твой голос, сестра. – Она помолчала, явно размышляя о чем-то. – Надо двигаться дальше, но уже не обращать внимания на иллюзии.
– Этого мало, – отозвался Тайт, изучая путь впереди. – Коридор окажется слишком длинным. Он тоже часть ловушки.
– Как далеко может тянуться проход? – скептически спросила Камилла.
– Достаточно далеко, чтобы мы умерли в нем. Нет… нужно как-то вырваться.
– Куда, пастырь? За окнами лежит Море Душ!
– Что ты предлагаешь, Иона Тайт? – вмешалась Чиноа.
– Думаю, нам надо упасть.
Иона обернулся к Аокихаре, и желудок подкатил у него к горлу: коридор совершил поворот вместе с ним. Пол вновь оказался вертикальной стеной, а проход – зияющей бездной за спиной. Гравитация опять вцепилась в Тайта, требуя сдаться ей.
– Ты же говорил, что смотреть назад неразумно. – Чиноа отвесно нависала над Ионой, пребывая в блаженном неведении об этом.
– Неразумно, но необходимо, – с нажимом ответил Тайт, борясь с головокружением.
– Ты выглядишь подавленным, пастырь.
– Не желаешь ли присоединиться ко мне, старшая целестинка?
– Неугасимый Свет… – выдохнула Чиноа, повернувшись и увидев коридор в той же перспективе, что Иона.
Остальные поступили так же и с завидным стоицизмом выстроились в ряд над зевом бездны.
– Теперь нужно спрыгнуть и пролететь до конца, – сообщил им Тайт.
– Это безумие! – запротестовала Камилла.
– Возможно, однако другого выхода нет.
– Ты уверен, Тайт? – сурово уточнила Аокихара.
– Здесь ни в чем нельзя быть уверенным, но да… Я думаю, что прав.
– Думаешь?
– Может, если мы решим уравнение… – начала Камилла.
– Нет у него решения! – рявкнул Иона, потеряв терпение из-за дурноты. – Мы должны…
– Император, оборони мою душу! – воскликнула Женевьева, раскинув руки.
Мгновением позже ее тело размытым пятном промчалось сквозь воительниц, стоявших позади нее, и исчезло в пропасти.
– И вновь Сестра Пламени указывает нам путь, – заметила Чиноа. – Камилла, ты последуешь ее примеру.
– Старшая сестра, я…
– Выполняй приказ, сестра!
– Есть, командир.
Камилла принялась рьяно молиться. Посреди псалма ее тело задрожало, выпало из синхронизации с реальностью и унеслось за Женевьевой.
«При всех твоих изъянах, Камилла, ты веришь искренне», – признал Тайт.
– Сестра Индрик, – выжидающе произнесла Аокихара.
– Не могу, – ответила проклятая женщина.
– Ты должна, сестра.
– Я не могу! – В голосе Туризы звучали нотки ужаса. – Если я поступлю так, то утрачу саму себя. Порча внутри призывает меня… упасть.
– Оставь нас, пастырь, – велела Чиноа. – Нам с сестрой требуется поговорить наедине.
