— Ириша, до этого не дойдет, я обещаю.
Поздоровавшись, Лидия Николаевна тяжело опустилась на массивный стул, заскрипевший под ней, и настороженно рассматривала Ирину с Георгием, который предложил:
— Закажете что-нибудь? Меню на столе.
— Только чай, — сказала Лидия Николаевна. — Я пирожков наелась.
Тем временем Стива, устроившись на свободном стуле, заявил не без торжественности, но он же преподносил сюрприз:
— Позвольте, Лидия Николаевна, представить Ирму Шубину.
Подача не возымела действия на Гринбес, тогда Куприн попросил Ирину снять платок, который вовсе не платок, а шарф, девушка размотала его и по ее плечам рассыпались рыжие кудри. Странно, следователь не удивилась, вероятно, удивить ее невозможно, для начала она поинтересовалась:
— Вы та самая сестра Шубиной, приезжавшая в морг проститься с ней? А вы муж, надо полагать?
— Лидия Николаевна, — не дал ответить Ирине Стива, — вы не расслышали? Это Ирма Шубина. Настоящая Ирма.
— А в морге кто лежал? — наконец озадачилась Гринбес.
— Неизвестная женщина, выдававшая себя за Ирму.
Дошло! Эффект неожиданности сделал свое дело, у Гринбес сдвинулись брови, видимо, ее, видавшую всякое на грешной земле, данная комбинация из двух Ирм серьезно шокировала. Длинная пауза означала, что следователь усиленно запихивала убитую и здравствующую Ирму в логику, а логика тут близко не лежала, потому Лидия Николаевна коротко потребовала:
— Подробности мне.
Стива взялся излагать полную историю Ирмы, Георгий вносил уточнения, так как именно он непосредственный свидетель, Ирина помалкивала или ограничивалась кивками. Казалось, главное действующее лицо меньше всего заинтересовано в помощи, что, в сущности, так и было, но только из страха за себя, свою свободу. Лидия Николаевна на данном факте не заостряла внимания, впрочем, от нее вряд ли ускользают нюансы. Бесстрастность — ее обычное состояние, по ней определить ее отношение к событию невозможно, однако на этот раз бесстрастную маску надеть на лицо Лидии Николаевне не удалось. Слушала она весьма увлеченно, а когда наступил конец истории, обратилась к Ирине со странной просьбой:
— Вы не могли бы показать плечо, куда вас ранили?
— Прямо сейчас? Здесь? — опешила та.
— А что такого ужасного в моей просьбе? Следователи и оперативники — все равно что медики. Вы же врачей не стесняетесь? Георгий, судя по всему, близкий вам человек, а остальные… нас мало кто видит. К тому же вам не надо снимать свитер там… платье… а всего лишь расстегнуть блузку и обнажить плечо.
— Ирина… — произнес Георгий, взяв растерянную девушку за руку и вложив в ее имя понятный смысл: мол, сделай, как тебя просят.
Отказать? Ирина не ханжа, но и не настолько свободного нрава, чтобы запросто оголиться даже частично перед людьми, которых видит первый раз в жизни, к тому же в общественном месте. Вон за спиной Куприна в своей нише сидит воркующая парочка, а чуть дальше — шумная четверка друзей, да и Стива с тетенькой… короче, здесь же не пляж. Парадокс, но отказать не осмелилась, потому что стоило взглянуть на Гринбес, как пропадало желание возражать ей, нечто ведьминское, пугающее и одновременно подчиняющее притаилось в ее тусклых зрачках.
Преодолевая сопротивление, не понимая, зачем это нужно, Ирина расстегнула кнопки блузки (черт, весь лифчик наружу!) и открыла плечо. Лямка бюстгальтера частично закрывала аккуратный шрам, ее Ириша сдвинула, а Гринбес, водрузив на нос очки, подалась корпусом через стол и минут пять изучала место ранения, будто там некая аномалия. А что можно увидеть занимательного в шраме от пули? Наверняка ничего!
Выпрямившись, Гринбес ни слова не сказала, просто уставилась на милую девушку, вызывающую у нее улыбку, ибо та слишком поспешно застегивала блузу, стреляя глазами по сторонам. В этом было что-то давно забытое, целомудренное, из арсенала старых дев, однако к Ирине не прилепишь клеймо «старая дева».
— Пуля сохранилась? — спросила Лидия Николаевна.
— Она со мной, — сказала Ирина. — Я ношу ее в качестве… как талисман, что ли. Надеюсь, второй раз пуля не попадет в меня. Хотите увидеть ее?
Кусочек своей смерти она хранила в маленькой ажурной коробочке из скани, которую нашла у деда Темы. Что в ней держала жена Артема Ивановича — неизвестно, дед тоже не знал, но Ирине пригодилась, к тому же это красивая вещица. Лидия Николаевна взяла пулю, повертела ее перед глазами и:
— Одолжите вашу пульку. На экспертизу. Нет, я не сомневаюсь, что она побывала в вашем теле, но не исключено, что вылетела она из зарегистрированного оружия или оружия, которое засветилось в другом деле. Так мы и находим преступников — по деталям, что не были учтены убийцами.
Кто бы мог подумать, что Ирине жалко отдавать абсолютно ненужную вещь! Видя, в какой она нерешительности, Георгий дал согласие вместо нее:
— Берите, берите. Но верните, для Ирины эта пуля много значит.
— Обязательно верну, — добродушно засмеялась Гринбес. — Скажите, Ира, а как вы собирались искать убийцу?
— Для начала хотела последить за Даниилом… тайком, конечно.
— Для начала, — вступил до этого молчавший Стива, — желательно удостовериться, что Даниил настоящий, а не его подделка. Ирина нам поможет, только она способна узнать, муж перед ней или чужой человек.
— Даниил давно чужой для меня, я бы не хотела, чтобы его называли моим мужем, хотя формально он таковым является, — внесла существенное уточнение она. — Но я способна отличить настоящего Шубина от мошенника.
— Отлично… — закивала Лидия Николаевна. — Ребята, а вы можете приехать по первому требованию? Мы установим, где Шубин чаще всего бывает, подгадаем момент и вызовем вас, чтобы Ира посмотрела на него.
— А нельзя первое требование спланировать заранее? — не понравилась идея Георгию. — Мы не можем все бросить и жить здесь постоянно.
— Я могу сама здесь побыть, — несмело предложила Ирина ему.
— Нет, не можешь, — бросил в ее сторону Георгий.
Чтобы спор, бессмысленный и отнимающий время, не перерос в ссору, Лидия Николаевна нашла простой выход:
— Я в курсе, Георгий, что под вашим началом работает много людей из деревенских, поэтому вам нельзя надолго отлучаться. Будь по-вашему, поезжайте домой, мы постараемся учесть ваше пожелание. На сегодня все, ждите и не волнуйтесь. До скорого.
Стоило Куприну и его спутнице исчезнуть из поля зрения, Ирина облегченно с шумом выдохнула, после залпом выпила холодный чай, затем налила в стакан минеральной воды и осушила его почти полностью. Ее лоб покрыли мелкие бисерины пота, она схватила бумажную салфетку и вытерла его, признавшись:
— Не проходило ощущение, что она меня арестует.
— За что? — рассмеялся Георгий.
— Например, потребовала бы паспорт, а он у меня ненастоящий.
