* * *
Начало дня Лидия Николаевна обожала, эдакий кураж появлялся по утрам, когда в деле начинаются тупики, да, ей доставляло удовольствие пробивать тупик — это своего рода творческий процесс. Любое событие, всякая улика, каждый фигурант, попадающий в круг криминального происшествия, должны раскладываться на составляющие, тогда и становится понятной суть.
Вчера проделали огромную работу, Костя с Эдиком опрашивали работников Шубина, разумеется, выборочно. Обычно при опросах появляются наводки на других фигурантов, в данном случае — глухо. У некоторых опрос вызывал недоумение, о чем открыто заявлялось: убили-то жену шефа, а не его самого, Ирма не работала у мужа, подавляющее большинство ее вообще не знало. Так какого черта следователи пытают офисных служащих? Не говорить же им, что следствие интересует не столько Ирма, сколько ее муж? Поэтому беседы строились хитро по методичке Гринбес, но не приносили полезной инфы.
А вот у Лидии Николаевны все сложилось иначе, обе девочки охотно выкладывали информацию… совершенно противоположную! Да так искренно, так убедительно — дух захватывало от смешанных чувств. И сегодня Лидия Николаевна, едва придя на работу, прослушивала беседы с девочками, с которыми встретилась один на один, без Стивы. Она планировала вести речь об интимной сфере, при мужчинах женщины откровенными на эту тему не будут. Первой попала в кабинет Ева — сплошное сияние красоты, вкуса, манер. Когда смотришь на подобную цыпочку, тайком посещает типично женская завистливая мысль: почему я не была такой же, почему не удалась ни рожей, ни фигурой?
— Догадываетесь, зачем я вас вызвала? — начала она.
— В связи с убийством Ирмы? — кинула встречный вопрос умненькая Ева.
— Правильно. Вы дружили с Ирмой…
— О… — кротко рассмеялась девушка. — Это когда было!
— Да когда б ни было, все равно вы знаете ее лучше многих. Не могли бы рассказать о ней — что за человек была Ирма?
Ева попала в затруднение, значит, у нее двойственное отношение к жене бывшего любовника, на самом деле она искала причину увильнуть от допроса:
— У вас неверная информация, я не была дружна с Ирмой, мы иногда встречались, как встречаются люди, у которых есть общие знакомые. К тому же вы должны уже знать, какой неуправляемой она была.
— Ясно, в кино вместе не ходили, мороженое не ели, — подытожила Лидия Николаевна. Что ж, можно и по-другому построить общение. — Примерно пять лет назад вы, работая у Шубина, стали его любовницей. (Удар достиг цели, девушка легонько, почти незаметно, вздрогнула.) Извините, это наша работа — знать все о человеке до того, как он приходит к нам.
— Вижу, куда вы клоните, — потемнела Ева. — Меня подозреваете?
— Боже упаси! Для подозрений нужно иметь улики, а для обвинения нужны улики неоспоримые. Итак, вы расстались с Шубиным… а почему?
— Он не хотел бросать Ирму.
— М… — выпятила губу Лидия Николаевна. — Совесть заела Шубина?
— Где-то так.
— И вы уволились…
Гринбес хотела причину увольнения услышать от Евы, та не заставила себя долго ждать:
— Оскорбилась. И мне хотелось отомстить.
— И как, месть удалась?
— Разумеется! Без меня у него дела на фирме пошли хуже, обнаружилась кража новейших технологий.
— Не знала, что месть бывает такой изощренной, — то ли пошутила, то ли всерьез так думала Гринбес. — Но потом прошло время, вы вернулись. Странно, он всех, кто работал у него в офисе, выгнал, вплоть до уборщиц, а вас взял.
— Я же ушла до того, как его обокрали, это же не шутейное дело — украсть то, над чем годами трудились люди, я бы тоже так поступила. А взяли меня потому, что я отличный специалист. Если б мне приспичило убить Ирму, чтобы занять ее место, — а вы ведь так думаете? — я сделала бы это намного раньше, вам не кажется?
С данным заявлением сложно спорить, тем не менее! Даниил Шубин слишком большой куш, чтобы заморачиваться моральными аспектами, по Еве видно: нет такой преграды, которую она не смела бы со своего пути без раздумий и сожалений. Эдакой красе нужна достойная оправа, наверняка эта умная, с холодными глазами девица, от которой за версту несет расчетливостью, вернулась, чтобы отвоевать Шубина, но у нее снова не получилось. Стало быть, она способна завалить Ирму, застрелить Аркадия и попытаться убить нынешнюю любовницу, Ева способна освободить дорогу к «престолу» всеми доступными средствами. После оценки девушки Лидия Николаевна вернулась к теме:
— Итак, Ирма…
Поскольку следователь Гринбес ничего не сказала по поводу логичных рассуждений Евы, девушка решила, выражаясь фигурально, увести ее подальше от себя:
— Думаете, Даниил ее заказал? Нет.
— А кто? Вы-то сами как считаете?
Ева закусила пухленькую губку, глядя на следователя с лукавой усмешкой, но мучить молчанием пожилую тетеньку не стала:
— Это же ваш жанр — детектив. Смотрите, кому выгодно.
— Например… новой любовнице?
— Например, — кивнула, улыбаясь, Ева, по сути, согласившись.
— Кто же она?
— Раз вы обо мне знаете практически все, то должны знать и о настоящей любовнице Даниила Романовича. Ладно, не будем терять понапрасну время, это Виктория Паршина. Неужели вам о ней неизвестно? Не верю.
— Конечно, известно, — не стала отрицать Лидия Николаевна, ловившая кайф при общении с этой стервой. — Но есть один нюанс: Виктория уж тому как года два состоит в отношениях с Шубиным, почему бы ей не убрать с дороги Ирму раньше? Себе в оправдание вы поставили именно этот факт. Так почему?
— Наверное, потому, что сейчас… она беременна. Согласитесь, беременная женщина не совсем адекватна, она думает только о ребенке, который должен получить отца. Устранить главное препятствие ради ребенка… лично я считаю это подвигом.
Убойные аргументы. Что тут возразишь? Лидия Николаевна не стала спрашивать, откуда она знает про беременность Виктории, в женском коллективе такие вещи не скроешь, дамы нюхом чуют новую жизнь в чужом теле.
— А почему Шубин не разводился с женой? — спросила она.
— Не знаю. Мне заливал, что любит Ирму, но…
— Что?
— Полагаю, ему выгодна была Ирма. Как избалованный человек, он любит новизну, поэтому меняет женщин, а жена ему не мешала, она же терпела его загулы, о которых знала. Разве еще одну подобную дуру он нашел бы?
Еще немного поговорили, и Лидия Николаевна отпустила ее…
* * *
Стива, слушавший запись допроса Евы, развел руками:
— Редкостная стервятница. Взять и бездоказательно, пусть и есть мотив, обвинить Викторию… подленько.
— Но она так видит ситуацию. Думаю, не одна она.
— А знаете, Ева вполне могла… ну, вы меня понимаете.
