— Стонет? Очень интересно… — Георгий сладко и громко зевнул. — Ну, пусть стонет, может, там секс практикуют, а тут старый дед топчется…
— Какой секс! — рассердился Артем Иванович. — В эту пору в постелях нежатся, а не на травке тешатся! Холодновато для секса на природе. Вот! Опять!.. Опять стонет… А ну-ка, живо встал и приехал! Я у своей лодки. Конец связи.
Отключив мобильник, он двинул в сторону, откуда, как ему показалось, доносился стон. Но любая группа растительности выглядела черным пятном, ведь еще недостаточно рассвело, а луна давала лишние тени и блики на воде, отвлекая глаз. Артем Иванович присматривался не только к кустам, но и к воде — это скорее машинально, ведь в реке может плавать только утопленник, а он даже теоретически стонать не способен. Но именно в воде старикан разглядел бесформенную массу, похожую на тело. Собственно, если б тело было в темных одеждах, вряд ли дед Тема его заметил, потому что человек лежал в камышах, это от берега метров пять, может, даже больше. И тут неважно, кто в воде — мужик или баба, нужно срочно вытаскивать.
Сняв куртку, аккуратно свернув и положив ее на берегу, дед ступил в воду, одновременно поднимая ботфорты болотных сапог выше колен — у берега-то мелко, а за камышами дно непредсказуемо. Обогнув заросли, Артем Иванович очутился в воде почти по пояс…
— Ух-хо-хо-хо… — передернул он плечами. — Холодновата водичка.
Однако, ступая осторожно, чтобы не провалиться в яму, добрался-таки до тела. Конечно, это была женщина, правда, живой она не выглядела. Обхватив руками стебли, молодая баба практически лежала ничком на подстилке из камыша, согнув его собственной тяжестью, при этом не погрузившись под воду. В этих местах камыш густой, высокий, с крепкими стеблями, он надежно держал над водой тело. Дед Тема не трус, но холодок снова по его спине пробежал уже не от ледяной воды, появилось желание рвануть подальше от утопленницы… А женщина подала слабый голос, застонав и вроде как всхлипнув.
— Тьфу ты! — обрадовался Артем Иванович. — Живая!
Обхватив девушку под грудью, он попытался оттащить ее, но она держалась за стебли камыша вмертвую, пришлось сначала расцепить руки, после тащить к берегу. А тут и фары сверкнули — ехал внедорожник Георгия, медленно двигаясь по неровной колее.
— Эй!.. — закричал во всю мочь дед. — Гошка!.. Я тут! Э-эй!!!
Георгий услышал, да и увидел наверняка, он подъехал как можно ближе, к тому времени и дед Тема подобрался к берегу вместе с находкой. Было видно, как трудно ему вытаскивать женщину, Гоша выскочил из машины и поспешил на помощь с вопросом:
— Живая?
— А то! — сказал дед Тема. — Неси на заднее сиденье, а то я маленько подустал… Есть что-нибудь теплое? Ну, там куртка… или из тряпок что? Ее раздеть надо и в сухое завернуть.
Георгий взял девушку на руки и понес к машине, ответив:
— Есть, кажется, одеяло… на пикник брали.
— Пикник, хм! Живем на сплошном пикнике, а вам надо куда-то ехать!
— А вы, Артем Иванович? Вы же тоже промокли.
— Я в воде недолго был, переживу. Давай, быстрее… и печку включи!
Дед Тема сначала снял болотные сапоги и вылил из них воду, после чего забрался на заднее сиденье, куда уложили несостоявшуюся утопленницу, бросил свои сапоги на дно, а куртку на первое сиденье и стал сдирать с девушки одежду. Тем временем Георгий нашел в багажнике старое одеяло, вязаную шапочку и рукавицы, которыми он держит шампуры, когда поворачивает их над огнем.
— Помогай! — скомандовал дед Тема. — Чулки снимай!
— Я?.. — потерялся Георгий.
— Ты! — зарычал дед. — Ой! Можно подумать, никогда этого не делал!
— Делал, но… по согласию и в других обстоятельствах.
— Быстрей! Она в любой момент умереть может, если не начать срочно согревать. Ё-мое!.. — обалдел дед.
— Что такое? — отдернул руки от ног девушки Георгий.
— Она того… ранена! Гляди.
На бирюзовой нарядной блузе с синими разводами дед не сразу заметил кровавое пятно, только сняв кофточку с длинными полупрозрачными рукавами, увидел свежую рану.
— Рана от пули, — сказал Георгий, бросив взгляд на плечо девушки с белым, неестественно бледным лицом. — В нее стреляли.
— Вижу. Думаю, рана не смертельная, раз жива до сих пор. Снимай чулки, юбку, всю одежду снять надо, а потом… будет потом.
Пришлось Георгию заняться раздеванием дамы в некомфортных условиях, кстати, он подметил, что одежда на девушке очень дорогая, как и белье, и украшения. А дед Тема, сняв бюстгальтер бирюзового цвета, перевязывал рану на левом плече — вот когда оценишь наличие аптечки в автомобилях.
— Как думаете, дед Тема, она будет в восторге, когда узнает, что ее раздевали два чужих мужика? — сострил Георгий, снимая второй чулок.
— Сначала пусть выживет, — строго бросил тот.
— А трусики тоже… м… а?
— Я же сказал: все снять! — рявкнул дед, рассердившись. — Сейчас она не женщина, у нее нет возраста, это просто человек, который умирает. Я доступно объяснил некоторым?
На ступни девушки Георгий натянул рукавицы, потом помог деду закутать ее в одеяло, на голову ей надели вязаную шапочку и накрыли курткой деда Темы. После Гоша сел за руль и, разворачиваясь на крошечном пятачке, спросил:
— Куда везем русалку? В больницу?
— До города сорок три километра, и по городу ехать, ближе больниц нет… Не довезем. Ко мне давай.
— А если умрет у вас?
— Закопаем. Гони! Тут нигде вертухаев нет.
Закопаем… Наверное, дед пошутил, иной раз шутки он исторгает из серии черного юмора, это случается в самые напряженные моменты. М-да, ситуация на самом деле обозначилась неоднозначная, могла закончиться крупными проблемами с полицией, но спорить с Артемом Ивановичем бессмысленно — человек он исключительно упрямый, тоталитарного склада. Оставалось надеяться, что подстреленная утопленница все же оживет.
— Алло, Максимыч, это Артем Иванович тебя беспокоит, — говорил дед Тема в трубку, придерживая девушку за плечи, находившиеся на его коленях. — Уж прости, что разбудил, но дело срочное. Признайся честно: ты трезвый?.. Хорошо. Я в реке выловил девчонку раненую, везу домой. Давай тоже ко мне, не забудь инструменты захватить и все, что из лекарств есть у тебя… Не-не, до больницы не довезем, она сильно переохладилась… Я сказал, ко мне топай! Другого врача здесь нет, и попробуй не прийти. Все, конец связи!
Марат Максимович Мухин (коротко — МММ) фельдшер, да не совсем. В молодости он работал в городе хирургом, к сорока годам пристрастился к алкоголю из-за краха семейной жизни — жена ушла к другому. К пятидесяти годам его выгнали, он продал квартиру и переселился в село, так как репутация глубоко пьющего человека пронеслась по всем медицинским учреждениям и его не брали на работу, хотя как к специалисту претензий не имели.
