– Морган, – произнесла Изабель. Ее голос звучал странно – как будто она пыталась не шевелить губами. – Не забывай, как ты переживала сегодня утром.
– Я помню. – Морган украдкой взглянула на кольцо. Она аккуратно, кончиками пальцев размазывала маску по лицу.
Изабель откинулась назад и выудила из кармана пачку сигарет.
– Так всегда происходит. Ты расстраиваешься, а потом обо всем забываешь.
– Не кури в помещении! – резко бросила Морган, встала и прошла в кухню, чтобы сделать музыку еще громче.
– И не собиралась! – прокричала ей вслед Изабель. Она указала на маску для лица. – Давай, – обратилась она ко мне. – Твоя очередь.
Я взяла в руки контейнер и с сомнением посмотрела на его зеленое содержимое.
– Только не говори, что никогда этого не делала, – добавила Изабель.
– Ну…
– Господи! – Изабель села передо мной на корточки. – Дай сюда.
Морган все еще не вернулась из кухни – она мыла руки. Я видела ее зеленое отражение в окне над раковиной. Изабель зачерпнула маску и склонилась надо мной, размазывая ее по моей коже. Маска была прохладной и пахла листьями.
– Только натуральные ингредиенты, – пояснила она, задевая колечко у меня в губе. Немного жижи попало мне в рот – на вкус она была отвратительная. – Глубоко очищает поры и делает кожу упругой. Каким нужно быть человеком, чтобы к пятнадцати годам ни разу не сделать маску для лица? Я в твоем возрасте с ума по ним сходила.
– Коули не похожа на нас с тобой. – Морган вернулась и села рядом со мной. Она убрала волосы в «хвостик» и теперь напоминала гигантскую спаржу. – Она не сидит дома и не читает «Севентин» каждую субботу вечером. У нее есть личная жизнь.
Изабель продолжала размазывать маску. Я ждала, что она скажет что-нибудь про Каролину Доуз, но Изабель молчала. Наконец она села прямо и посмотрела на мое лицо, изучая плоды своих усилий.
– Жизнь, – вздохнула она.
Неожиданно Морган взяла в руки телефон и сказала:
– Алло!
Я удивилась, поскольку не слышала, что телефон звонил. Слух у Морган был отличный, как у собаки.
– Сделай потише, – прошипела она, указывая на проигрыватель.
– Кто это? – спросила Изабель, поднимаясь.
– Сделай тише!
– О, – Изабель усмехнулась, – это Марк?
– Сделай тише!
Изабель выкрутила ручку, и шум словно провалился в вакуум – просто исчез. Потом она вернулась, села на пол и открыла еще одну бутылку пива.
– Я не рассердилась, – говорила Морган. Маска на ее лице покрывалась трещинами. Она оборачивала телефонный шнур вокруг пальцев. – Я просто хотела воспользоваться случаем и обсудить наше будущее.
– Господи! – громко воскликнула Изабель, и Морган отвернулась.
– Я знаю, как ты занят. – Морган изучала свои ногти. – Я всегда забываю, как мало у тебя времени, чтобы побыть со мной.
Изабель сделала вид, будто ее тошнит. Морган встала, взяла в руки телефон и понесла его в спальню.
– Спроси, почему он не даст тебе номер, по которому ты можешь с ним связаться! – крикнула Изабель ей вслед, глядя, как ползет мимо телефонный провод. – Спроси, почему он звонит всего раз в неделю!
Морган сердито отмахнулась и попыталась захлопнуть дверь.
– И спроси про ту девушку в Уилсоне! Отрасти себе уже хребет и хоть раз задай ему вопросы!
Дверь с грохотом захлопнулась. Изабель вскинула руки.
– Эта девчонка, – громко продолжила она, – просто напрашивается на то, чтобы ей сделали больно. И мне надоело стоять и смотреть, как она это делает. – Зеленая маска растрескалась на ее щеках. – Я расскажу тебе кое-что о мужчинах, Коули.
Я ждала. Моя кожа как-то странно натянулась, и я сосредоточилась на том, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул.
– Мужчины, – сказала Изабель, – природой запрограммированы на то, чтобы взять у тебя все, что только смогут. Это их основной инстинкт – отыметь тебя всеми возможными способами.
– Неужели?
– Да, – серьезно ответила она. И наклонилась ко мне поближе. – Если думаешь, что эта девчонка, с которой ты столкнулась, может сделать тебе больно, – просто подожди. Все стервы в этом мире – тренировочный полигон. Они готовят тебя к тому, как с тобой могут поступить мужчины.
Дверь в спальню отворилась, и на пороге возникла Морган с телефоном под мышкой. Даже под слоем зеленой маски было видно, что она в ярости.
– Что с тобой не так? – рявкнула она, роняя телефон на диван. – Марк слышал, что ты говоришь, Изабель. Он тебя слышал!
– Хорошо.
– Не понимаю, почему тебе обязательно говорить про него гадости любому, кто готов послушать!
– Это не я прихожу на работу и рыдаю из-за него, Морган, – заметила Изабель. – Не я приношу с собой фаршированные яйца.
– Дело не в яйцах, – усмехнулась Морган.
– Вот именно. – Изабель вертела в руках пачку сигарет. – Дело в том, что Марк тебя не уважает. И он тебя использует!
– Заткнись, – устало проговорила Морган и ушла в кухню.
– Почему он никогда не приглашает тебя на свои матчи? И почему с тех пор, как ты устроила ему сюрприз в Уилсоне, он не дает тебе номера телефона отелей, в которых останавливается?
– Марк никогда не знает точно, где именно…
– Чушь собачья! Купи на заправке постер за девяносто девять центов, и на нем будет все его расписание! Он играет в бейсбольной команде, Морган! У них есть сезон! Они не разъезжают где попало и не устраивают матчи со случайными командами, по настроению.
Морган положила руки на бедра:
– Все не так просто. Ты не знаешь…
– Я знаю, что он приезжает сюда, спит с тобой, а потом сваливает на следующий день, даже не позавтракав. Знаю, что, когда ты приехала к нему, чтобы устроить сюрприз на вашу годовщину, у него в номере оказалась стриптизерша. – Изабель загибала пальцы. – И я знаю, что с тех пор, как Марк подарил тебе это кольцо, – она изобразила в воздухе кавычки, – он ни слова не сказал о вашей свадьбе. Ни единого слова.
Морган молча слушала ее. Когда Изабель упомянула кольцо, она накрыла его рукой, будто пытаясь уберечь.
Кожа на моем лице натянулась настолько, что начали болеть глаза. Но для того, чтобы смыть маску, пришлось бы встать и пройти между ними, а этого я делать не собиралась.
– Неужели ты не понимаешь, Морган? – Изабель заговорила тише и подалась вперед. С их зелеными лицами казалось, что это инопланетяне встречаются на какой-то чужой планете. – Здесь что-то не так.
Я испугалась, что Морган сейчас расплачется. Затем она выпрямилась в полный рост и сделала глубокий вдох.
