Ровно в пять тридцать матовая дверь одного из кабинетов приоткрылась, выпуская полноватую невысокую женщину лет сорока в небесно-голубой робе и свободных брюках, напоминавших пижамные.
— Вы Толкушкин? — она воззрилась на похолодевшего от разочарования Валеру, ожидавшего увидеть Орнеллу Мутти, или на худой конец Белинду Карлайл.
Толкушкин кивнул и, как агнец на заклание, поплелся в кабинет за этой очкастой пампушкой. Ко всему прочему его мутило от неистребимого ментолово-прохладного запаха лекарств и антисептиков.
* * *
Сегодня в местном театре оперы и балета давали «Аиду». Как было известно Антонову, Симонов, певший в театральном хоре, приходил туда к шести. Николай не стал заезжать к Леониду домой, где тот жил с мамой в однокомнатной квартире, а решил дождаться его у служебного входа.
Без пяти минут шесть в зеркале заднего обзора своей «шестерки» Антонов заметил высокую сутуловатую фигуру Симонова. У него было интеллигентное лицо, густые светлые волосы, торопливая походка и растерянный взгляд. «Конечно, — подумал Антонов, — трудно сохранить спокойствие, когда на глазах у тебя замертво падает любовница. Да и общение с милицией — занятие не из приятных».
Антонов быстро открыл дверцу, пружинистой походкой обошел машину и встал на тротуаре, поджидая хориста.
— Господин Симонов, — окликнул он его, — можно вас на минуточку.
— А? Что? В чем дело? — Симонов как бы вернулся на землю после ста часов проведенных в невесомости.
— Да не пугайтесь вы, ради Бога, — Антонов снисходительно улыбнулся, — мне просто нужно с вами поговорить.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
«Вскоре позвонил Алискер.
— Слушаю, — сказала я в трубку.
— Я только что от нашего художника, по всей видимости, он ни при чем. У него якобы даже алиби имеется, но его, правда, еще нужно проверить.
— Что за алиби?
— В момент убийства он сидел со своей юной подружкой в кафе „Магнолия“. Я сейчас как раз туда направляюсь. Какие будут распоряжения?
— Алискер, после того, как побываешь в „Магнолии“, отправляйся домой. Завтра в девять проведем совещание. Да, — спохватилась я, — как там дела на стройке?
— Как я и думал, — все затоптано. Если бы ребята догадались заглянуть туда сразу же после выстрела…
— Они же не могли предположить, Алискер, что нам поручат это расследование. Так что не придирайся к ним.
— Они бы могли даже увидеть убийцу…
— Нечего сожалеть об упущенных возможностях, надо работать, — может быть, несколько резковато ответила я.
— Окей. Тогда до свидания.
— До завтра. Смотри, много не пей и с девушками не заигрывай, — пошутила я.
Надо сказать, что Алискер пил очень редко, да и то по серьезному поводу. А вот насчет девушек… Ну да ладно, с девушками он сам разберется, не маленький уже.
День выдался не слишком напряженный, поэтому я не могла понять, откуда вдруг такая усталость? А мне ведь еще предстояло готовить ужин, проверять уроки у Максима. Честно говоря, Максим был довольно самостоятельным подростком для его двенадцати лет и не слишком-то нуждался в моей опеке.
Я уже ехала домой, когда в моей машине зазвонил телефон.
— Узнай кто это, — попросила я сидящего за баранкой Болдырева, — если ничего срочного, то меня нет.
Он поднял трубку.
— Антонов Коля, хочет отчитаться о проделанной работе.
— Ладно, давай, — я прижала к уху трубку. — Что там у тебя?
— Я говорил с Симоновым, мне кажется, он ни при чем, — проговорил Антонов.
— Хорошо, Шурик, доложишь завтра в девять, ладно?
— Хорошо, Валентина Андреевна, до завтра.
Я положила трубку на рычаг в тот момент, когда Сергей остановил „Волгу“ у входа в супермаркет. Не забыл.
— Мне пойти с вами?
— Сиди уж, сама справлюсь, — надо было подкупить продуктов на пару дней.
Ох уж эти наши супермаркеты! Название крутое, с приставкой „супер“, а ничего существенного купить практически невозможно. Единственно, что впечатляет, так это полки с алкогольной продукцией, одной водки несколько десятков сортов! Из мясных продуктов — лишь котлеты и пельмени. Хорошо хоть овощи есть. Все в пенопластовых ванночках, затянутых в тонкий прозрачный пластик. Так, ванночку помидоров, ванночку огурчиков. Зелени, конечно, нет. Кажется, у меня осталась пара пучков петрушки и кинзы от последнего похода на рынок. Дальше. Колбаса — мимо, лучше отварить кусок телятины или запечь в духовке свиной краешек. Ага, копченые ребрышки, вроде бы неплохие — в корзину. Еще сыру, вот аппетитный ломтик. Что дальше? Макрель в томатном соусе — пару банок, баночку шпрот, ага, и килька в томате — обожаю кильку. Ну, хватит, Сергей, наверное, уже заждался. О, Господи, чуть не забыла, Максим же просил купить мюсли и сгущенку. Заодно прихватила упаковку норвежской сельди.
Вы можете подумать, не много ли на пару дней? Я ведь как бы склонна к полноте. Все это ерунда! Просто я фигуристая. Жалко смотреть на тех дамочек, стремящихся сбросить лишние. По их мнению, килограммы, истязающих себя модными диетами, тратящих большие деньги на новомодные сжигатели жиров… С моей точки зрения — все это комплексы. Не могу сказать, что я полностью от них свободна, но, во всяком случае, стремлюсь к этому».
Микроволновая печь подала сигнал, что процесс разогревания завершен. Вершинина отложила тетрадь с началом очередного «шедевра», открыла дверцу чудо-печи и достала тарелку с сочными набухшими ребрышками.
— Макс, — крикнула она в сторону комнаты сына, а сама стала накрывать на стол.
— Мам? — в дверях появился Максим — внешне — точная копия отца: те же светлые волнистые волосы, тот же разрез и цвет глаз, опушенных темными ресницами, тот же точеный нос и ямочка на подбородке. И даже линия бровей!
— Вырубай свой компьютер и мой руки.
— Выглядит неплохо, — подражая героям американских фильмов, произнес Максим и снова отправился к себе в комнату.
В это время запиликал телефон.
— Да, слушаю, — Валандра с трубкой в руке присела на табуретку.
— Валюха, привет, — она узнала бодрый, жизнерадостный голос Виктора.
— Привет, сколько лет, сколько зим! — Валандра представила его открытое улыбающееся лицо.
— Был в столице, повышал квалификацию, может, обмоем это дело?
— Я бы не прочь, но смертельно устала. День сегодня какой-то странный…
— Хватит прикидываться, — весело произнес Виктор, — а если даже и устала! Отдохнем вместе.
— Как ты себе это представляешь? Максим скоро отправиться в постель, да и у меня, честно говоря, глаза слипаются.
