— Молодчина, Алискер, — похвалила Вершинина своего расторопного секретаря, — не миновать тебе премии. Сейчас мы перекусим на скорую руку, а потом у нас будет планерка — нам предстоит напыщенный день. Ты иди в дежурку, поставь чайник, а я поднимусь к Мещерякову, обрадую его.
И, забрав контракты, Вершинина отправилась на верхний этаж.
— Валюша! Какими судьбами? В последнее время ты без вызова ко мне не являлась, что же тебя привело?
Мещеряков, по-видимому, был в приподнятом расположении. Валандра внимательно посмотрела на него, пытаясь понять, что тому причиной. Для этого не потребовалось особой наблюдательности: шеф успел «наподдать» слегка. Очевидно, проводил светскую беседу с каким-нибудь важным клиентом, а в таком деликатном деле без крепких напитков не обойтись.
— Вот, — Вершинина положила перед начальником два свеженьких контракта.
— Так-так, — Мещеряков приблизил к близоруким глазам листы, — а-а-а, это контракты! Молодцы! Заказ только вчера поступил, а сегодня вы уже все сделали.
— Это снова Мамедов постарался.
— Прежде всего, это твоя заслуга, Валюша. Ты сумела создать такую прекрасную команду.
— Ну спасибо на добром слове, Миша.
— Ты же меня знаешь, я человек объективный. Когда надо хвалю, а когда надо и поругаю.
На этот счет у Вершининой была другая точка зрения, но она не стала афишировать ее перед шефом, так как рисковала испортить его лучезарное настроение.
Она знала, что Мещеряков обязательно спросит ее о ходе расследования, и решила предвосхитить его.
— А расследование наше идет полным ходом. Но Василию Васильевичу пока ничего сообщать не будем. Открылись новые обстоятельства дела. Надеюсь, что в течении сегодняшнего дня мы сможем выяснить что-либо определенное.
— Странно, что сам старик не показывается, — сказал Мещеряков.
— Мне кажется, я могу это объяснить. Позавчера я разрешила ему покуда не ставить родителей Владимира в известность. Он, по-моему, был очень рад этому. И теперь не появляется, чтобы оттянуть как можно больше времени.
— Валюш, а ты по-прежнему считаешь, что его внук причастен к убийству?
— Миша, не пытай меня. Все, что я могу сказать по этому поводу, будет только домыслом. Фактов у меня пока нет.
— Ну хорошо, Валентина, тебе виднее.
— Спасибо за доверие, — сказала Валандра, вставая.
* * *
В дежурке собрались все подчиненные Вершининой, кроме Ганке, который все еще находился у дома Зубова.
— Валентин не звонил? — спросила она первым делом.
— Нет, пока не звонил.
— Вы уже перекусили?
— Нет, Валентина Андреевна, мы вас ждем.
Валандра посмотрела на накрытый стол, вокруг которого все сидели, но не притрагивались к бутербродам и кофе.
— Хорошо, давайте подкрепимся, а потом обсудим наши дальнейшие действия.
— А зря этот Зубов так себя ведет, сразу видно, нет у него опыта, — сказал Толкушкин, когда они приступили к еде.
Вообще-то, Валандра не приветствовала, когда во время трапезы кто-то пытался говорить о делах. Но сегодня был не тот случай.
— Почему ты так думаешь? — спросила она у Валеры.
— Да по его поведению сразу ясно становится, что он чего-то боится. Будь Зубов похитрее, он стал бы вести себя, как ни в чем не бывало. А если человек запирается в квартире, ни с кем не общается, сразу становится ясно — он что-то затевает.
— Что, например? — продолжала интересоваться Вершинина.
— Не знаю, — Толкушкин повел глазами, — может быть, он следы заметает, а может, побег собирается устроить.
— Ну, это ты загнул, — возразил ему Шурик Антонов, — какой там побег.
— Валерка, наверное, боевиков насмотрелся, — добавил Болдырев.
— Ну может, я преувеличиваю, — без боя сдался Толкушкин, — но все равно ведет он себя очень подозрительно.
С этим были согласны все, включая Валандру.
ГЛАВА 9
После обеда все приготовились слушать распоряжения Вершининой.
— Толкушкин и Мамедов отправляются в НИИ, где работает Зубов. Я хочу, чтобы вы начали наблюдение за Головиновым и Комаровым. Мы должны вплотную заняться деятельностью их лаборатории. Возможно, нам удастся выяснить, чем они занимаются в действительности. Остальные будут находиться в дежурке. Я думаю, что сегодня каждому их вас найдется дело.
Валандра не отдавала себе отчета, что ее голос стал сухим и резким. Такой она была всегда, когда дело принимало крутой оборот.
— Алискер, — продолжала Валандра, — ты возьмешь «Ниву», а ты, — Вершинина посмотрела на Толкушкина, бери «Волгу». Комаров и Головинов, по всей вероятности, поедут разными дорогами, вы должны проследить за обоими.
— Валентина Андреевна, а если нам здесь машина понадобится? — обеспокоился Болдырев, который не мог представить себе, как это его могут оставить без автомобиля.
— Что-нибудь придумаем, — ответила Валандра, — в крайнем случае, возьмем еще машину, думаю, Мещеряков пойдет нам на встречу.
— А как же вы домой поедете? — не унимался Болдырев.
— Одни раз можно и на общественном транспорте доехать, — едва сказав это, Валандра поняла, что погорячилась. Общественным транспортом она не пользовалась уже несколько лет и готова была пройти с десяток километров пешком, чем давиться в троллейбусе. — Такси возьму, — поправилась Вершинина.
Сергею пришлось отстать.
— Шурик, — обратилась Валандра к Антонову-старшему, — поезжай к Зубову, нужно сменить Валентина. А Ганке скажи, пусть немедленно едет сюда. Он мне понадобится.
* * *
Вершинина вернулась к себе в кабинет. Ее беспокоило, что Ганке уже давно не отзванивался.
Она сняла трубку и набрала номер заведующего лабораторией.
— Головинов слушает, — Валандра с удовольствием услышала его бархатистый голос.
— Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, вас беспокоит Вершинина.
— Валентина Андреевна! Я очень рад слышать вас! Чем обязан вашему звонку?
— Я просто хотела сказать вам, что вашего аспиранта освободили из следственного изолятора.
— Неужели? Так быстро. Я, разумеется, был уверен, что рано или поздно ситуация благополучно разрешится, но честно говоря, не ожидал, что так быстро…
— Все обстоит немного не так, — прервала его Валандра, — Зубова освободили временно в связи с новыми данными, появившимися в его деле.
— Вот как? — судя по голосу, Головинов был весьма обескуражен.
— Именно так. Я сообщила вам об этом, потому что помню о вашей просьбе.
