Категории личных смыслов вообще очень плохо формируются на бегу, они любят тишину и диалог. Для их поиска точно нужно время. А еще желание, возможность и способность разговаривать с ребенком.
Жизнь без тревоги
Как, на самом деле, можно обходиться с нашей родительской тревогой? Почувствовав ее, мы обычно сразу переходим к действиям. Так устроена наша современная культура. Потому что очень тяжело пребывать в этом переживании и вслушиваться в него. Это настоящий труд, глубокая внутренняя работа. Она требует большой смелости и доверия – противоположности отчаяния. Доверия к жизни, к Богу, способности полагаться на Его волю. Про это легко говорить – исполнять сложно. Поэтому в среде православных людей я этой тревоги относительно школьного образования детей вижу не меньше, чем в светской. К сожалению, в большинстве случаев формальная принадлежность к Церкви не избавляет нас от изнуряющего беспокойства. Я ощущаю его и в себе и говорю о нем изнутри собственного родительского опыта. Со всем сочувствием к измученным родителям. И эта книга – попытка разобраться в том, что нам с этой тревогой делать. Потому что сейчас мы пытаемся бежать быстрее, прыгать выше и стремиться скорее. И наш всеобщий забег приводит к очень печальным результатам.
Так как нам быть, если не бежать? Прежде всего – остановиться.
Главная моя рекомендация: почувствовав, что вам становится тревожно по поводу школы, нужно остановиться. Подышать, вслушаться в себя, повернуться к себе лицом.
Кто сможет – помолиться. Словом, нужно как-то замедлиться. Кстати, любая школьная ситуация нуждается именно в таком подходе. Шаг 1 – мы замедляемся, внимательно слушаем свою тревогу. Шаг 2 – оглядываемся по сторонам, ищем собеседников. Потому что вдумчивый разговор помогает с ней справиться. Задумываемся и составляем основание для выбора. Потом этот выбор совершаем.
Митрополит Антоний Сурожский
[22] часто повторял: «Один из Отцов V века говорил: „вернись под свою кожу, живи под своей собственной кожей, ничего другого от тебя не требуется“. И тогда можно действовать изнутри…»
[23] В этом случае жить нам будет легче – и до начала занятий в школе, и в процессе, и после ее окончания. Это такое универсальное правило.
Когда мы принимаемся бежать, мы начинаем формировать у ребенка точно не то, что ему действительно нужно. Пока мы тащим его за собой в попытке догнать поезд, у него не развивается самое главное. Качества, которые позволят ему потом самому выбирать поезда, корректировать свой маршрут. Наша тревога обоснованна, но действия, связанные с ней, вредны.
Вот пример. Ко мне на прием приходят родители, чей ребенок учится в престижной гимназии. С пониманием дела излагают весь ужас ситуации, в которой находятся. Они бежали, стремясь в эту гимназию попасть.
И сейчас, в начальной школе, они с трудом, всей семьей, продолжают забег для того, чтобы в этой гимназии удержаться. Мама бесконечно участвует в виртуальных группах, где родители обсуждают, как же делать интеллектуальные проекты, которые задали детям. Папа натурально ночами эти проекты делает. Утром я наблюдаю, как родители собираются возле гимназии и делятся чувством облегчения по поводу того, что «сегодня мы проект сдали». С ужасом спрашивают друг друга, что же будет дальше? «Если нам уже сейчас так тяжело – и нам, и ребенку, – то что нас ждет в средней школе, в старшей?» Я спрашиваю, почему бы не выйти из групп и не прекратить делать эти проекты? Отвечают, что тогда из школы тоже придется выйти. Люди, действительно, бегут, как белки в колесе. Но остановиться на секунду и подумать, зачем мы делаем то, что делаем, и, главное, что можно придумать взамен, очень страшно.
И таких примеров много. На мой взгляд, продолжение забега основано, прежде всего, на бессилии. Непонятно, что делать, если не бежать. И на страхе социального осуждения: если я остановлюсь, то все кругом мне скажут, что я плохая мать (плохой отец).
Домашнее задание родителям
Эта идея про плохого и хорошего родителя тоже является сегодня очень важной темой. И я думаю, если родители чувствуют беспокойство в этой точке, его надо разрешать отдельно от школьного образования ребенка. И желательно еще до того, как он пошел в школу. Потому что потом уже начнется «битва с ветряными мельницами» и некогда будет подумать о самом себе. Вообще, с чем хорошо бы разобраться родителям до того момента, как ребенок пойдет в школу? Либо перестать вести дневник своих воспитательных неудач, выкинуть его. Либо ввести туда какие-то адекватные критерии. Например, не делать мерилом своего хорошего родительства оценки ребенка и степень престижности его школы. Потому что иначе мы не сможем сосредоточиться на том, какой у нас ребенок, и не сможем принимать решения, исходя из его потребностей. Кроме того, есть одна побочная линия, которая очень важна в нашем разговоре. Еще до того, как ребенок пойдет в школу, родителям хорошо бы обратить внимание на вопрос своей реализации в жизни. Не обязательно профессиональной, потому что забота о детях, о семье, о доме может являться не меньшей ценностью. Но важно заглянуть в себя, нет ли там жесткой связи между моими усилиями, вкладом в образование ребенка и обязательными высокими результатами, которых я ожидаю. Напряжение от этих высоких ожиданий, как оправдание жизни родителя, может перегружать отношения «родитель – ребенок – школа». Сейчас у женщин появилась возможность оставаться с детьми и не выходить на работу. В Советском Союзе такого шанса у большинства женщин не было.
А сейчас множество семей имеют замечательную возможность воспроизвести традиционный образ жизни, когда женщина занимается детьми и ведет хозяйство, – это очень хорошо. Но проблема в том, что сейчас к этому традиционному образу жизни подмешивается культура, ориентированная на результат, высокие достижения. Часто бессознательно в семьях существует установка, что мамы приходят вместе с детьми учиться в школу. То есть эта задача воспринимается, прежде всего, самой мамой, да и папой, как работа мамы. И тогда весь смысл жизни женщины сосредотачивается на школьном образовании ее детей. И все образовательные результаты, которые мы получаем, автоматически начинают зачисляться на счет успехов или неуспехов мамы. А школьные неуспехи детей воспринимаются как карьерная неудача женщины. Очень часто эта ситуация так и формулируется в семье. Муж приходит с работы и говорит: «Ну что же ты, дорогая? Я тебе делегировал задачи, связанные со школой, а ты даже с ними не справляешься. Может, ты тогда работать пойдешь?»
