Дорога оказалась запружена солдатами, лошадьми, повозками с сеном, тачками с навозом. О том, чтобы ходить тут пешком, очевидно, нечего было и думать. Зеваки торчали у загородок и глазели по сторонам.
Некоторые из них, и женщины, и мужчины, делали в сторону Алека жесты столь же недвусмысленные, как и женщина в трущобах. Смущенный повадками местных жителей, Алек галопом проскакал до следующих ворот и с облегчением выехал снова на широкий бульвар позади царского дворца. Подгоняя коня, он проехал на Жатвенный рынок, а с него на улицу Ножен.
На ней тоже было не протолкнуться. Люди сновали по своим делам; дома, казалось, тоже толкаются, прижимаясь плечом к плечу, ловят уличный шум и отражают его обратно. Алек снова почувствовал себя неуютно от близости такого количества народа.
Вечерние тени начали удлиняться, когда Алек наконец добрался до фонтана Астеллуса и остановился возле колоннады. На другой стороне площади начинался парк, его пересекала единственная улица. На нее вела изящная резная каменная арка. В нее все время сворачивали богато одетые всадники и элегантные коляски. Заинтригованный, Алек решил подъехать поближе и все рассмотреть.
Парк тянулся по обеим сторонам улицы и, вместе с аркой, придавал ей таинственный, почти волшебный вид: как будто она существовала совершенно независимо от всего остального города. Виллы здесь не были окружены стенами, и Алек подивился красоте их фасадов и окружающих садов. Хотя было еще рано, у каждого входа горела одна или несколько разноцветных ламп. Повторялись всего четыре цвета: розовый, золотистый, белый и зеленый. Они придавали улице праздничный вид, но казались расположенными без всякого порядка.
— Прости меня. господин, — рискнул обратиться к человеку, вышедшему из-под арки, Алек. — Что это за улица?
— Улица Огней, конечно! — ответил человек, оглядывая Алека.
— Это я вижу, но что все эти огни означают?
— Если тебе приходится спрашивать об этом, тогда тебе нечего тут делать, мой мальчик! — Подмигнув Алеку, человек, насвистывая, удалился.
Бросив последний взгляд на загадочную улицу, Алек направился к Дому Орески. Указания Миррини позволили легко найти дорогу, а камень-проводник, который ему дал Нисандер, довел его до двери башни.
Алек только поднял руку, чтобы постучаться, как из двери вылетел Теро, держа в руках охапку свитков. Они столкнулись с такой силой, что оба на мгновение задохнулись. Футляры со свитками раскатились во все стороны; один из них перелетел через перила, и снизу из вестибюля донеслись испуганные голоса. Теро секунду гневно смотрел на Алека, потом начал собирать документы.
— Прошу прощения, — пробормотал Алек, наклоняясь за свитками, закатившимися в коридор. Теро с недовольным видом взял их у него и ушел, не побеспокоившись о том, чтобы оставить дверь открытой.
«Прекрасный прием!» — кисло подумал Алек и, прежде чем постучаться, отошел в сторону от двери.
На этот раз ему открыл Серегил, который явно был чем-то очень доволен.
— Убрался, да? — хихикнул он, впуская Алека в прихожую.
— Из-за чего весь шум? Он чуть не сбросил меня через перила.
Серегил посмотрел на Алека невинным взглядом:
— Я поднялся наверх, чтобы взять у Нисандера книгу, но его здесь не оказалось. В его отсутствие Теро позволил себе сообщить мне, что книги не даст. Я долго убеждал его, а потом предположил, что, возможно, причиной его раздражительности является обет безбрачия. Я как раз углубился в детальное описание — основанное на личном опыте — методов, которые могут облегчить его состояние, когда он поспешно покинул помещение. Возможно, он торопился применить мои советы на практике
— Сомневаюсь. И разве не опасно дразнить волшебника?
— Он слишком серьезно к себе относится, — фыркнул Серегил, садясь у одного из рабочих столов. — Ну, как ты прокатился? Видел что-нибудь интересное? И кто украл твой кошелек?
— На Морском рынке мне повстречалась процессия… — начал Алек и тут же замер с открытым ртом, когда до него дошел последний вопрос Серегила. Ощупав пояс, он обнаружил лишь перерезанные ремешки там, где раньше висел кошель.
— Этот подонок с Морского рынка! — простонал он. Серегил посмотрел на него со своей кривой улыбкой:
— Ну-ка попробую угадать: бледный, большеносый, с плохими зубами? Подобрался к тебе поближе под каким-то предлогом, и ты никак не мог от него избавиться? Вот он тебя и обчистил, я думаю.
Серегил бросил Алеку его кошелек — пустой.
— Его зовут Тим. — Улыбка Серегила стала шире. — Я так и думал, что он подберется к тебе на рынке. Не может парень удержаться, когда оказывается в толпе, да еще если рядом солдаты.
Алек растерянно посмотрел на Серегила:
— Это ты напустил его на меня! Он на тебя работает?
— Иногда, так что ты, возможно, еще его увидишь. Тогда, если хочешь, сможешь с ним посчитаться. Надеюсь, он стащил у тебя не так уж много.
— Не так уж. Но я все равно не понимаю, зачем ты это сделал. Клянусь локтями Билайри, Серегил, если бы я не спрятал пропуск за пазуху…
— Считай, что это твой первый урок жизни в большом городе. Что— нибудь в этом роде рано или поздно все равно с тобой случилось бы. Я решил, что лучше рано. Я ведь предупредил тебя, чтобы ты был осторожен.
— Мне казалось, что я и был. — обиженно воскликнул Алек, вспоминая тех типов, от которых ему удалось ускользнуть на Кольце.
Серегил хлопнул его по плечу.
— Ладно, не переживай. Тим профессионал, а ты как раз такой, каких он любит: только что из деревни, зеленый как травка, глазеешь на город разинув рот. Ну а теперь расскажи мне о своей прогулке.
— Разве Тим не рассказал тебе? — мрачно поинтересовался Алек, чувствуя, что его выставили дураком.
— Тим — это не ты. Я хочу услышать, что ты видел. Все еще не остыв, Алек кратко описал увиденное на Кольце, особенно подчеркнув, как он избег засады. Потом он перешел к процессии на Морском рынке.
— Благородный Вардарус… — Серегил нахмурился и начал вертеть в пальцах стеклянную палочку. — Я выполнял пару его поручений в прошлом. И я сказал бы, что он полностью предан царице.
— Твой карманник говорил, что он пытался убить благородного Бариена. Мы с Миррини как раз перед этим встретили его в царском парке. Да будет со мной милость Создателя, Серегил, он, должно быть, шел с казни, а разговаривал с нами о каких-то празднествах!
— Праздник Сакора, во время зимнего солнцестояния, — рассеянно заметил Серегил. — Интересно, знает ли обо всем этом Нисандер? Никогда не подумал бы, что Вардарус — леранец.
— Да кто .такие леранцы?
Серегил удивленно взглянул на Алека:
— Потроха Билайри, уж не хочешь ли ты сказать, что я никогда не рассказывал тебе про Идрилейн Первую?
