Это чистой воды профанация и игра с представлениями. Так не работает. Вы или ощущаете наличие неизвестности, неопределенности, вариативности в том или ином своем интеллектуальном объекте, или нет. Он или «заряжен», так скажем, для вас «химически», или вы просто додумываете нечто, «потому что так правильно».
Неопределенность, о которой здесь идет речь, ощущается, опять-таки, почти физиологически. Если нечто является для вас неопределенным, это естественным образом вас тревожит, у вас инстинктивно возникает ориентировочная реакция, исследовательский интерес. Так что, вы или испытываете этот интерес, это ощущение нехватки информации, данных, понимания ситуации, или нет.
Наличие этого действительного интереса свидетельствует о том, что ситуация (положение вещей, действие сил), которую вы пытаетесь реконструировать, существует для вас как ситуация вопроса, той самой внутренней озадаченности.
При этом, озадаченность обнаруживается в нас в связи с некой нехваткой (дефицитом). Как еще в нас может возникнуть нехватка (дефицит)? Именно существующая неразрешенность отношений между элементами ситуации (специальными интеллектуальными объектами вашего пространства мышления) и делают вашу озадаченность возможной.
14. Соответственно, если мы говорим о процессе реконструкции реальности, должны быть выполнены следующие условия:
• вы ощущаете собственную, фактическую озадаченность ситуацией (положением вещей, которое вы выявили, усмотрели в реальности в связи с вашей внутренней нехваткой, дефицитом),
• положение вещей, которое вы усмотрели в реальности, дано вам как отношение специальных интеллектуальных объектов (то есть, в каждом из них вы ощущаете фактическую неполноту, неизвестность, что побуждает в вас соответствующий ориентировочный рефлекс, нуждающийся в дополнительных «фактах» реальности),
• сами специальные интеллектуальные объекты находятся в активной форме – то есть, обладают специфической внутренней напряженностью (можно сказать, испытывают потребность устранить существующую в них неопределенность – тот самый «х», – войдя в необходимое им для этого действительное отношение с другими специальными интеллектуальными объектами данной ситуации вашего пространства мышления),
• наконец, сами эти специальные интеллектуальные объекты ощущаются вами как «тяжесть» («массы»), потому что организованы тем или иным количеством отношений с другими вещами данной ситуации, а не существуют как-то «сами по себе» «собственным существованием».
15. Несмотря на наш привычный, сформированный языковой культурой – «содержательный» – способ думать, никаких «предметов», отдельных «объектов» или «вещей» в реальности не существует.
Все это лишь игры нашего ума, использующие язык как средство внесения несуществующих сущностей в элементы наших представлений о реальности. В самой реальности есть лишь отношения отношений, и никаких действительных «сущностей», а также «содержаний» здесь усмотреть нельзя.
Что же такое интеллектуальные объекты нашего внутреннего психического пространства? Что такое специальные интеллектуальные объекты?
Конечно, это не какие-то предметы физического мира и не другие люди как они есть (ни что подобное, при всем желании, не сможет влезть нам в голову).
Каждый интеллектуальный объект, равно как и каждый «факт» реальности (благодаря которым мы имеем контакт с ней) является лишь отношением отношений.
Да, мы совершаем, как сказал бы Ли Росс, постоянную «фундаментальную ошибку атрибуции»: нам кажется, что у объектов есть их некая специфическая природа, которая и влияет на исход дела. В действительности, все, что представляют собой эти «объекты», это лишь результат отношений – сами эти отношения, явленные нам так.
Образ «другого человека» в вашей голове – это не его внешность или морально-нравственные установки (это все вторичные эффекты), это количество ситуаций (положений вещей) и их значение для вас (вашего места в этих положениях вещей), в которых данный человек, об образе которого в вашей голове мы говорим, проявил себя.
Впрочем, и он сам – фактический, существующий вне вас – точно так же не является каким-то самостийным субъектом с «душой», «личностью», «индивидуальностью», «характером» и «установками». Он, точно так же, есть лишь результат отношений, в которых он оказывается, включая и те, что имеют место в его мозгу.
Таким образом, когда мы осуществляем реконструкцию реальности, мы не пытаемся «вникнуть в существо вещей» и «прозреть их внутренним взором своего разума», мы лишь усматриваем максимальное количество отношений, создающих соответствующее положение вещей.
Если речь идет о реконструкции реальности другого человека, мы должны как бы разложить его на множество отношений (словно бы это пространство во множестве срезов). Именно эти отношения, а не сам он – этот другой человек – есть положение вещей в реальности.
Причем, и в реальности пространства нашего мышления, где он существует как специальный интеллектуальный объект, и в реальности его существования, где он также создан теми ситуациями (положениями вещей), которые делают его таким, каков он есть (как то, что происходит).
Таким образом, реконструируя реальность, мы ничего не выдумываем, не привносим, мы, напротив, раскладываем эти отношения отношений все дальше и дальше – «до самого низу». Ну или, по крайней мере, покуда нам хватит сил.
Он сам – этот «образ», этот «интеллектуальный объект» – предстает перед нами, в таком случае, как ситуация, то есть, как определенное положение вещей, а так же как наличествующие фактические отношения и действие сил в них.
Положение вещей
16. Несодержательное мышление – это процесс реконструкции реальности, которая является отношением отношений. И именно эти отношения отношений соответствующего положения вещей мы должны пытаться усматривать, осуществляя несодержательное мышление.
Впрочем, когда мы говорим о реконструкции реальности, речи не идет о реконструкции «бытия», «мира», «сущего» и т. д. Все эти штуки являются сами по себе выдумками. Реконструируя реальность, мы реконструируем определенное положение вещей, мы реконструируем ситуации, которые мы усматриваем в реальности.
Таким образом, ключевым вопросом оказывается вопрос «точки сборки» – то есть, того вопрошания (озадаченности), которое и определяет, если так можно выразиться, характер того положения вещей, которое мы обнаружим и сможем реконструировать.
17. Нелепо думать, что реальность может быть дана нам в каком-то идеальном и единственно правильном виде, что такой «вид» вообще существует.
Сам эффект ситуации (положения вещей) есть эффект случая – что-то такое, что происходит так (в таком положении вещей).
Озадачиваясь, мы каждый раз входим в соответствующее этой озадаченности положение вещей. Причем, сама наша озадаченность – есть лишь производная какого-то положения вещей. Наконец, мысля несодержательно, мы мыслим то, что происходит в этой ситуации – то есть отношения положения вещей.
