На атакующие подразделения тут же обрушился шквал ударов истребителей-бомбардировщиков. Наблюдатели 36-й моторизованной дивизии с удовлетворением отметили точность огня и бомбометания (советские атаки были отбиты), но посетовали на то, что несмотря на надежность обозначения целей для ударов выложенными на местности стрелками, «устные переговоры были бы лучше». Иными словами, никто не хотел умирать, особенно от дружественного огня.
На следующий день дивизия Швецова снова атаковала позиции противника, при этом немцами был отмечен мощный артиллерийский огонь, включая установки залпового огня. Согласно официальной истории 31-й армии, «к исходу дня 24 октября подразделения дивизии заняли несколько кварталов в северо-западной части Калинина». Немцы, как обычно, заявили об отражении всех атак, однако с тревогой отметили, что «противник повсюду приблизился на 50 метров» к их позициям, создавая опасность ночной атаки.
Согласно фронтовому журналу боевых действий от 25 октября, 133-я стрелковая дивизия «продвинулась на 300–500 м, где и была остановлена обороной противника при поддержке артиллерии и бомбардировочной авиации. Части дивизии ведут упорный бой на северной окраине г. Калинин, овладевая отдельными домами».
Скорее всего, эта запись характеризует события предыдущего дня (24 октября), так как, согласно немецким документам, 25 октября ударная авиация, несмотря на неоднократные запросы, не смогла оказать помощь наземным войскам в силу низкой облачности.
Сводка в ЖБД 30-й армии за 24 октября снова не оставляла никаких иллюзий:
«Части армии с 9:00 вели наступление на г. Калинин, в результате сильного огневого сопротивления и действий бомбардировочной авиации по боевым порядкам наших частей успеха не имели… 5 сд – части дивизии, перейдя в наступление, вследствие сильного сопротивления пр-ка продвинуться на правом фланге не могли, на левом фланге продвинувшись на 100–150 мет ров, вынуждены остановиться и окопаться».
Военнослужащие вермахта в оккупированном Калинине, ноябрь 1941 года.
В этот же день боевая группа полковника Вестховена из состава 1-й танковой дивизии вермахта была атакована силами 252-й стрелковой дивизии, обозначенной в ЖБД дивизии Крюгера как «257 рус. СД». В журнале Калининского фронта (правда, уже за следующий день) отмечено, что дивизия вела бой на линии железной дороги Калинин – Лихославль, что вполне стыкуется с районом, где оборонялась немецкая боевая группа.
25 октября 30-я армия вновь предприняла попытки наступать, однако на этот раз ее части «нарвались» на ответные действия:
«190 сп с 1/937 сп – после контратаки из М. Перемерки, оставил вос. окраину Перемерки и отошел на окраину М. Перемерки, 336 сп – продвинулся своим левым флангом, на правом фланге успеха не имел. 142 сп, ведя упорные бои, вышел к Греблево. Особый полк МВО вышел 250 метров ю.в. Вишенки».
При этом потери и так обескровленных подразделений день ото дня только росли: 200 убитых и раненых за 25 октября.
На следующий день советские войска возобновили атаки со всех направлений. Согласно ЖБД Калининского фронта, «252 сд в районе ГОРБАТОГО МОСТА вела упорные бои и методически овладела отдельными домами и кварталами… вела бой за овладение ж.д. мостом, ст. ДОРОШИХА и зап. Окраины КАЛИНИН. К утру овладела МЕЖУРКА и запад. Ж.д. ст. ДОРОШИХА 200 м».
133 стрелковая дивизия также медленно «отгрызала» у немцев куски городской застройки.
Тыловая колонна вермахта на дороге в районе Калинина.
Как отмечал Г. С. Кац, «681-й полк Оборина, 418-й Мультана, 521-й Власова, артиллерийский полк Абузина освободили первые восемь кварталов улиц Скворцова-Степанова, Красина, Благоева». По состоянию на 26 октября дивизия «вела бой за КАЛИНИН на рубеже ОГОРОДНОГО переулка и трамвайной линии, что 500 метров севернее р. ВОЛГА».
Как ни странно, наибольший успех в наступлении 26 октября сопутствовал 5-й стрелковой дивизии. В журнале 36-й моторизованной дивизии вермахта сообщалось, что «129-й пехотной дивизией потеряны Вишенки». Интересно, что документы 30-й армии этот успех относят к следующему дню, а 26-м октября датирована привычная запись: «5 сд с приданными частями, встретив упорное сопротивление, успеха не имела». Однако во фронтовом журнале сказано, что «142 сп и особый полк МВО с боем овладели южной окраиной ВИШЕНКИ». ЖБД 30-й армии относит этот успех лишь к середине дня 27 октября: «особый полк в результате упорного боя овладел Вишенки, где и закрепился».
Как раз 27 октября на позициях 5-й стрелковой дивизии побывал корреспондент «Комсомольской правды» Ю. А. Жуков, оставивший об этой поездке довольно подробный очерк:
«На бывалой редакционной «эмке» покатили под Калинин военный корреспондент Финогенов, фоторепортер Фишман и я. Машину вел наш фронтовой шофер – веселый белорус Миша Сидорчук.
…Ветер. Пасмурно. Холодно. Шоссе пустынно. Изредка обгоняем отряды ополчения… Общий пейзаж сугубо мирный: перелески, поля. Кое-где стада, озими. Наши штурмовики уходят к фронту.
Деревня Завидово. Штаб армии в деревянной школе… В политотделе советуют ехать в полк Редюка, который атакует элеватор Калинина, превращенный гитлеровцами в крепость.
Отправляемся дальше. Минуем Московское море. Едем вдоль Волги – сейчас она серая и неуютная. Те же мирные пейзажи. Только по деревням больше замаскированных броневиков, автомашин.
Впереди взлетает ракета. Доносится гул моторов. В небе видны вытянутые черные тела «мессершмиттов». Проплыл «юнкерс». Слышатся гулкие удары разрывов.
Дальше, дальше… Бомбежка впереди усиливается. Из-за копен доносятся залпы наших орудий. На шоссе – только что засыпанная воронка. Разбитые автомобили на обочине. Впереди смутно вырисовываются серые башни элеватора – там немцы. Пригорок. Совхоз. Приехали! Какие-то ветхие сооружения – полудома, полусараи. На земле, покрытой жидкой грязью, выбитые из окон стекла: только что бомбили. Радушно встретившие нас солдаты говорят:
– Начальнику штаба фашисты ватник порвали…
А вот и сам начальник штаба полка, розовощекий, молодой парень в ватнике с порванным карманом: шел из окопов, а тут бомба…
В избе только что кончилось заседание парткомиссии: шел прием в партию. Осматриваемся. Тесная комнатушка, керосиновая лампа. На стенах учебные плакаты по зоологии: орел, обезьяна. Видать, здесь в мирное время жил учитель. Стучат ходики. На видном месте деревенские фотографии. На постели лежит одетый комиссар полка: заболел. Командир капитан Редюк, в тужурке и шапке, перелистывает свежий номер «Крокодила» и поглядывает в окно: бомбежка продолжается…
Командир полка разговаривает неохотно – ночной штурм элеватора опять закончился неудачно. Элеватор – это целый городок, там около тридцати построек. Склады. Бетонные башни. Полевые орудия их прямой наводкой не берут. Силы у гитлеровцев, укрепившихся в этих башнях, как будто бы невелики, но они чувствуют себя в безопасности за прочными бетонными стенами. К тому же у них кроме автоматов восемь пулеметов.
