— Ой, дорогие небось… Зачем же так, девочки…
Довольная собой Пронина с нарочитым смущением отмахнулась:
— А-а, пустяки какие…
Вскоре появились Димка и Танька; оба, увидев Лиду, хором выдали:
— О-о, мадам Семенова!
Ну точно сговорились! Ввиду такого совпадения вся компания звучно рассмеялась. Хромов подсел ко мне на бревно и заявил, что очень рад меня видеть.
— Чёй-то вы с Танькой вместе? — подивилась я.
— Ты смотри не то не подумай! — кинулся краснеть Хромов. — Чтобы я — и Танька?! Просто встретились по дороге.
— Да ладно, а то я не догадалась! — хихикнула я из вредности, чтобы Хромов покраснел еще больше, что он и сделал. — А все меня с собой звал, — усердно подливала я масла в огонь. — Вот пришла я, и что? Ты все на Грачеву смотрел, меня в последний момент заметил!
— Неправда! — заорал одноклассник и свалился с бревна. Все повторно расхохотались. — Она же дура полная, Грачева твоя, с ней говорить не о чем, — поделился со мной шепотом Димка своими наблюдениями. — С тобой же — другое дело. Если б ты не пришла, кому б еще я мог рассказать про достоинства трехъядерных процессоров?
— Чего? — не поняла я и получила полную лекцию, обильно насыщенную заковыристыми компьютерными терминами. Временами я с умным видом кивала, боясь что меня вот-вот раскусят в непросвещенности и запишут в разряд дур следующей по списку сразу после Грачевой. Спасение пришло в лице Ваньки Белова. Бросив Сашку сражаться с мангалом и углем в одиночку и подсев ко мне с другого бока, он с честными-пречестными глазами спросил меня:
— Ты в курсе, что я тренер?
Грачева, стоявшая возле мангала, фразу услышала и не без ехидства усмехнулась, подмигнув мне, мол, я же говорила! Но я ухватилась за протянутую соломинку:
— Да-а?! Расскажи!! — И, попытавшись передразнить Лидкиного водителя, сделала большие глаза. Димка этих глаза испугался и сбежал, а Вано, поначалу чуть смутившись, потом все же принялся рассказывать о превратностях своей профессии. Нечего и говорить, что при каждом слове «мат» Танька ржала все больше, хватаясь за живот, но Белов разумно ее игнорировал.
— Я такой отличный тренер, что мне даже премию дали! — на такой оптимистичной ноте закончил повествование одноклассник.
— Да? — вот здесь я уже изумилась неподдельно. Чтобы набивальщикам матов премии давали? Это интересно. — И какую?
— Ни за что не догадаешься! — обрадовался Ванька моей заинтересованности и решил поиграть в угадайку: — Ну, как ты думаешь? Напряги фантазию!
— Хм… сто рублей? — Это все, что я смогла выжать из своего воображения.
— Ну ты что, дура? — обиделся бывший одноклассник. — Мне дали лодку!
— Серьезно? — не поверила я своим ушам. Какая связь между матами и лодкой? — Самую настоящую надувную лодку?!
— Обижаешь — надувную! Деревянную рыбацкую! Подороже будет!
— Во заливает, — буркнул Сашка. — Знаешь, сколько лодки стоят? Твой начальник у дедка какого-нибудь древнюю рухлядь выкупил по дешевке, чтоб на рыбалку ездить, а она дырявой оказалась. Вот тебе и сбагрил!
— Ни фига! — обиделся парень. — Да, она не первой свежести, но вовсе не дырявая.
— Ой, а покажешь как-нибудь? — заинтересовалась я. Я говорила ведь, что у меня папа рыбак? Так вот, я все время мучаюсь с выбором подарка для него по праздникам. Лодка — неплохой вариант, можно скинуться с мамой, папиными друзьями, тетей из Смоленска, двоюродным братом из Сочи…
Ванька сбил подсчет родственников в голове и прикидывание, сколько каждый из них подбросит мне на недешевый презент, заявив по-простецки:
— Так я ж ее с собой привез! Вон она лежит, — короткий полный Ванькин палец указал мне расположение своей премии, выданной натурой. Шагах в тридцати на самом деле прямо посреди подтаявшего снега было «припарковано» что-то, очень смахивающее на лодку.
Я протерла глаза. Неужели не глюк? Что, всамделишная лодка? В лесу?!
— А зачем ты ее привез? И как?
— Как — зачем? — не обратил внимание Белов на второй вопрос. Впрочем, ответ на первый меня интересовал все же немного сильнее. — Покататься. Заодно и проверим, дырявая она или нет, — последнее предложение было адресовано Усачеву.
— Покататься? Где?? — Я почувствовала, что схожу с ума. Может, мы телепортировались на Канары, а я и не заметила?
— А что, здесь нигде поблизости речки нет?
Со всех концов поляны раздался дружный смех.
— Есть, — обрадовалась возможности подколоть глупого Вано Танька, — в пяти километрах отсюда. Мы с родичами туда купаться ездим. Летом. Ну что, бери лодку и пошли?
— Дура! Достала подкалывать! — возмутился Белов, а все остальные расхохотались.
— Ничего, Вань, в другой раз покатаешься, — попыталась утешить его миролюбивая юбилярша. — Месяца через полтора лед окончательно сойдет с водоемов, потеплеет, будет тебе — катайся не хочу.
Я поднялась и в сопровождении Белова отправилась осматривать его премию. А что, симпатичная такая премия, деревянная, а главное, недырявая (по крайней мере, на первый взгляд, но есть вероятность, что дырочки в ней такие малюсенькие, что невооруженным глазом их не видно). Может, мне тоже в набивальщики матов устроиться? Или, скажем, в «намывальщики» брусьев и «козла»? Чем скидываться-то с родственниками.
— Ну как? — требовательно ждали от меня оценки.
— Клевая, — одобрила я, кивая.
— Ты еще не пробовала в ней лежать! — восторженно выдал Ванька и, странное дело, лег в нее. Прямо вдоль, так, что голова его оказалась у самого носа посудины, а ноги разместились на корме. Увесистый зад подпирало сидение, а руки он положил на весла. Дальше — еще более странно. Приподняв лицо, Ванька повернул его ко мне с предложением: — Попробуй!
— Чего попробовать? — не поняла я.
— Ложись рядышком, знаешь, как удобно! — В подтверждение серьезности сделанного предложения одноклассник придвинул свое тело к деревянному борту судна, точнее даже не придвинул, а сильно вдавил, иначе бы и думать не стоило о том, чтобы кому-то еще вместиться в эту узкую лодку к нему на пару.
— Нет, спасибо! — испуганно отказалась я. — Мне и здесь хорошо. А вообще, пойду-ка я ко всем, они там уже мясо на шампуры насаживают, а то самое вкусное с тобой пропущу.
— Ну, как знаешь. — Вано блаженно прикрыл глаза и даже не заметил, как я удалилась.
Когда я вернулась в компанию, Сашка Усачев, деловито закатав рукава, пристраивал «одетые» в кусочки мяса и кольца лука шампуры на мангал, Димка ему помогал, девчонки резали овощи на сымпровизированном из дощечки, протянутой между бревнами, и газет, исполнявших роль скатерти, праздничном столе и раскладывали их в одноразовую посуду, а воздух в те минуты был пропитан так сильно любимым мною запахом мяса, вынуждая желудок отчаянно урчать, выдавая мелодии на все лады. Стало вдруг настолько комфортно и спокойно, точно дома, что я даже прикрыла глаза, напрягая все остальные органы чувств, стараясь запечатлеть этот миг в своей памяти и мысленно желая ему продлиться как можно дольше.
