– И вы занимались всей этой деятельностью отсюда, из Промис-Фоллз?
– Нет. Из Нью-Йорка. Просто моя жена родом из этой части штата. Выйдя на заслуженный отдых, мы переехали сюда – хотя, признаться, по-настоящему мы никогда не отходили от дел. Это было семь лет назад. Но, как вы можете видеть, я до сих пор участвую в решении кое-каких вопросов. – С этими словами Аластер широким жестом обвел руками кабинет, а затем, наклонившись вперед и оперевшись ладонями о стол, добавил: – Скажите же мне, что мой сын не угодил ни в какие неприятности.
– Этого я не знаю, – сообщил Дакуорт. – Почему бы вам не рассказать о нем?
Аластер снова вздохнул:
– Он живет в тени своих брата и сестры. Оба они, в отличие от него, занимаются серьезными делами, следуя нашему с женой примеру. Кори тоже пытался стать таким же.
– Каким образом?
– Понимаете, он просто… ищет легких путей. Кори нетерпелив. Но дорога к успеху не всегда прямая и ровная, словно хайвэй. На ней много резких подъемов, спусков и поворотов, а мосты иногда смывает наводнением. Многие из нас при необходимости находят обходные маршруты и продолжают двигаться вперед, хотя это удлиняет дорогу на сотни миль. Кори же в таких случаях разворачивает машину и едет домой. – Лицо Аастера помрачнело. – Аннетт как-то сказала, что мне не стоит ожидать от него такого же энтузиазма, как от его брата и сестры, и надо дать Кори возможность быть самим собой, к чему бы это ни привело. А это привело к тому, что наш сын стал проводить почти все свое время у компьютера и спорить со всеми на свете.
– Вы имеете в виду, что ему не свойственно чувство социальной ответственности, которое есть у других членов вашей семьи? – уточнил Дакуорт.
– Я бы так не сказал, – ответил Аластер Кальдер, и в его словах послышалась гордость. – Его нельзя назвать равнодушным к несправедливости. Кори много времени проводит в Интернете, дискутируя с самыми разными людьми. В три часа ночи я слышу, как он барабанит по клавиатуре, иду в его комнату и говорю, что пора остановиться. А Кори отвечает, что он должен привести еще один аргумент одному идиоту из Оклахомы, или из Дублина, или из Кейптауна. Такое ощущение, что он хочет всю планету убедить в своей правоте. Это похоже на мультфильм про парня, который не может лечь спать, потому что кто-то на просторах Интернета не прав.
– А по каким вопросам он вступает в споры?
Аластер нахмурился:
– Кто его знает. Иногда мне кажется, что он прямо-таки ищет проблему, по поводу которой можно было бы с кем-нибудь сцепиться. Кори убежден, что социальные сети – это способ воздать людям должное.
– Воздать людям должное?
Аластер пожал плечами:
– Ну да. Сделать так, чтобы каждый получил по заслугам. Это не то, к чему стремились мы с женой. Возмездие не было нашей целью. Мы боролись за справедливость.
– Вы можете припомнить какие-то конкретные примеры?
Аластер задумался.
– Ну, например, взять хотя бы того сукина сына, который надругался над умственно отсталой. Ох, простите, мы больше так не говорим, это ужасное выражение, – над девушкой с ментальными проблемами. Этот тип ведь фактически признался в том, что виноват, и тем не менее ему все сошло с рук. Кори решил, что это отвратительно.
– Я полагаю, вам известно, что произошло с этим человеком, – заметил Дакуорт.
– О да, это ужасно. Даже с учетом того, что он совершил.
– А что насчет того парнишки, который сбил девушку? – поинтересовался детектив. – Его адвокат объяснил суду, что чрезмерная опека со стороны матери привела к тому, что у него не сформировалось чувство ответственности за свои действия.
– Вы имеете в виду Большого Ребенка, – догадался Аластер.
– Именно. Значит, вам знакома эта история. Кори о ней упоминал?
На лице Аластера появилось озабоченное выражение.
– А почему вы спрашиваете?
– Так упоминал или нет?
– Ну да, как раз на днях. А как вы догадались?
– Вы когда-нибудь слышали про сайт организации под названием «Защитники Справедливости»?
– Это еще что такое?
– Это сайт, который поощряет тех, кто практикует самосуд. Людей, которые предпринимают насильственные действия в отношении ушедших от правосудия преступников. Таких мстителей на этом сайте превозносят как героев. Случай с типом, совершившим изнасилование умственно неполноценной девушки, – один из примеров.
– Какого рода насильственные действия вы имеете в виду? – уточнил Аластер.
– Это, насколько я понимаю, каждый решает сам, – ответил Дакуорт и нахмурился.
– На что вы намекаете? На то, что Кори хочет добиться признания на этом сайте?
Дакуорт пожал плечами:
– Возможно, ваш сын борется за справедливость – как и его брат и сестра, но только несколько иным способом.
– Это… нет, просто смешно. И потом, какое отношение это имеет к его подружке Долли? Она никогда ничем подобным не занималась.
– Во всяком случае, мне об этом ничего не известно, – сказал Дакуорт. – Но именно поэтому мне было бы очень полезно поговорить с вашим сыном.
– Давайте я еще раз попробую ему позвонить. – Аластер снова снял телефонную трубку и нажал на кнопку быстрого набора, но тут же опустил руку на рычаг. – По-прежнему включен автоответчик.
– Может, Кори ожидает, что вы ему позвоните, – предположил Дакуорт. – И знает, что новости, которые он сообщит, вам не понравятся.
Аластер медленно положил трубку на аппарат.
– Боже правый, – тихо пробормотал он и нервно провел ладонью по лицу. – Но ведь это какой-то абсурд. Я знаю, что случилось с тем человеком, про которого вы упомянули. С Крэйгом Пирсом. Его искусала собака. Он был изуродован.
– Верно.
– Но вы ведь не думаете, что Кори имел к этому какое-то отношение?
– Мистер Кальдер, мне хотелось бы осмотреть комнату Кори. Я могу сделать это сейчас с вашего разрешения – или же после того, как получу ордер.
Аластер Кальдер некоторое время сидел, не моргая, с неподвижным лицом, словно Будда. Затем после долгой паузы наконец сказал:
– Вы там ничего не найдете.
– Может, и так, – легко согласился Дакуорт. – Но я полагаю, что сейчас вам, как и мне, не терпится в этом убедиться.
Глава 39
Приступ истерического смеха быстро прошел. После короткого периода эйфории, последовавшего сразу же после того, как Рон Фроммер с раскроенным черепом рухнул за землю, Альберт Гаффни начал осознавать, что натворил.
– О боже, – забормотал он. – О боже, о боже, о боже…
Он выронил на землю монтировку, которой проломил противнику голову. Кровь продолжала хлестать из пробитого виска Фроммера, лежащего неподвижно рядом с кузовом пикапа.
