Саша слушала маму, не перебивая. Иногда человеку необходим монолог. Любые ремарки лишние.
У Саши сжималось сердце. Многие ли её знакомые девочки могут похвастаться откровенными разговорами с родителями? Нет. Хотя бы один повод сказать спасибо своей болезни у Саши был. Именно она сблизила её семью, сплотила.
– Я не хотела, чтобы ты повторяла мои ошибки, и переживала, пока не познакомилась с твоим Олегом. Можешь представить, что мы с Вадимом о нем думали? Что он едва ли не бандит, несмотря на то, что работал под прикрытием, – Вера Анатольевна покачала головой. – В его биографии очень много темных пятен. Но… Бог с ними, с этими темными пятнами. Он хороший человек, и когда он на тебя смотрит, Сашуль, все сомнения исчезают. Правда, характер у него тяжелый. Но у какого самодостаточного, сильного человека он легкий?
– Мам, у нас всё хорошо, – произнесла Саша тихо, стараясь не расплакаться от переполнявших её чувств.
– Я вижу, – у матери на глазах так же навернулись слезы.
– Мам, только не плачь, – Саша всхлипнула и зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться в голос.
– И ты не плачь.
– Хороши же мы будем, если вернемся к мужчинам с красными глазами.
– И опухшим носом. Кстати, ты так и не знаешь, что ответить Олегу на его предложение?
Вот тут Саша напряглась и невольно округлила глаза. Она уже собиралась возвращаться к приготовлению чая, и тут, пожалуйста, ещё одна новость.
– Маааам, – Саша настороженно посмотрела на родительницу. – Я не в курсе.
– Ой.
– Мама, только не говори мне сейчас, что ты ничего не скажешь!
– Да что я… Дело за отцом. Ладно, – женщина махнула рукой в сторону комнаты. – Смысл в чем. Я так поняла, что помимо квартиры, где вы будете жить с Олегом, у него есть ещё и загородный дом, который, как он нам сообщил, он забросил, и дом находится на стадии ремонта. Разговор был между Вадимом и Олегом. Когда – не спрашивай меня, я не знаю. Олег предлагает нам переехать в дом и заниматься им. Сначала присматривать, а затем… Ох, в общем, я ничего пока толком не знаю. Пойдем к ним, а то хватятся.
Ну, Олег… Ну, Осетин!
* * *
– Я сказал лишь отцу. Мама знает лишь то, что я приеду с гостями. Как я понял, думает, привезу знакомить девушку.
– Девушку ты знакомить тоже привезешь, но не свою.
Саша полетела с ними.
– Я хочу, чтобы ты была со мной.
Именно эти слова она услышала от Олега, когда они вернулись от родителей в квартиру. Олег поговорил с позвонившим Максимом и повернулся к ней.
– Если да, я скидываю ему наши данные.
Саша не могла отказать.
Весь день проходил под эгидой сюрпризов, неожиданностей. Её штормило в нем, иначе не скажешь. От одного берега бросало к другому. Адреналин в крови зашкаливал.
Она передала паспорт Олегу, тот сфоткал его и отправил Максиму, через тридцать минут они получили билеты.
Олег спал плохо. Ворочался, несколько раз вставал, шёл на кухню, нервно ходил туда-сюда. Потом возвращался в постель и требовательно прижимал хрупкое тело Саши к себе.
– Иди ко мне, – шептал он.
Она с готовностью шла, прижимаясь к нему и обнимая. Саша ничего не говорила, слова были лишними. Она отдавала своё тепло и любовь.
Самолет вылетал в одиннадцать. В три они уже приземлятся в Новосибирске.
– Мы живем за городом, это займет ещё час-полтора дороги, – предупредил Максим. – Родители нас будут ждать в районе пяти.
Саша никак не могла привыкнуть к Максиму. То и дело поглядывала на него, что в конченом итоге не могло не остаться незамеченным со стороны Олега.
– Нравится? – усмехнулся он.
Саша мгновенно поняла, куда клонит Олег. Ревнует. У него быстро, стихийно менялось настроение, и Саша максимально старалась стабилизировать его. Но его ревность… Сегодня она тоже была другая на вкус.
– Олег, он твой брат. Смотреть на него равносильно отражению в зеркале. Скажи, ты ревнуешь меня к своему отражению?
Они стояли в аэропорту, в очереди на регистрацию.
Олег склонился к Саше и прошептал приглушенно, чтобы слышно было только ей:
– Я не говорил, что ты стала дерзить, куколка?
– Тебе это не нравится?
– Дерзи дальше. Будет повод заняться твоим перевоспитанием и отшлепать по попе.
У Саши невольно округлились глаза, стоило представить картину, где она голая лежит на коленях Олега, и тот опускает на её попу один удар за другим. Девушка покраснела.
– Хм… А мне идея нравится, – слова сорвались с её губ прежде, чем она успела подумать.
Пришла очередь удивляться Олегу.
– Ты сейчас серьезно?
Саша усиленно рассматривала носки туфель.
– Абсолютно.
– Саша, а ну, посмотри на меня.
Саша энергично качнула головой.
– Сашаааа…
– Я ничего не говорила, ты ничего не слышал.
Очередь продвинулась, и им пришлось разлепить тесное общение и сделать два шага вперед. Максим стоял впереди, задумчивый и сосредоточенный. Сегодня он был более сдержан.
Олег снова склонил голову и более яростно прошептал:
– Объяснись. Ты же не хочешь сказать, что в «теме»?
– Нет, что ты, – Саша все же бросила на Олега быстрый взгляд. Столкнулась с темными глазами и снова уставилась на туфли. – Просто… Блин, Олег, давай потом об этом поговорим.
– О чем потом, куколка? О твоих сексуальных предпочтениях?
Александре казалось, у неё покраснели даже уши. А ещё их разговор слышен всем, несмотря на шум и гам, стоящий в любом аэропорту.
– Да, – фыркнула она.
– Тебя за язык никто не дергал. Значит, ты хочешь, чтобы я тебя отшлепал?
Женщина в соседней очереди посмотрела на неё. Нет-нет, она не могла слышать вопрос Олега, она осматривала стоящих рядом людей и только.
– Хочу. Чуть-чуть… слегка… Всё, Олег, я молчу. Черт…
– Я точно знаю одно, куколка, – голос Олега приобрел такую любимую хрипотцу. – Нам с тобой снова надо сыграть в игру «вопрос – ответ».
Говорят, женщинам мудрость дана от природы. Кто-то умеет ей пользоваться, прислушивается к интуиции и пускает её в ход умело, осторожно. Общение Саши с мамой только-только начиналось, и та мало, что ей могла посоветовать. Но именно в этот момент Саша себя почувствовала женщиной, что открывает в себе данную способность. Она отвлекла Олега от тягостных мыслей, это главное. А со своим признанием и его последствиями она как-нибудь потом разберется.
Перелет прошёл хорошо. Олег большую часть пути держал Сашу за руку, переговариваясь ни о чем с Максимом. Тот нервничал и не скрывал своих чувств.
