– Я устала, – объяснила им Селия. Не могла же она сказать, что теперь, когда Жюстин пришел в сознание, она боится оставаться с ним наедине.
Селию очень смутило то, что произошло, когда он пришел в себя. Она без конца прокручивала в памяти эту сцену, пугаясь охватившей ее тогда необъяснимой нежности. Она вспоминала тяжесть его головы на своей руке, его непривычное послушание, охрипший голос, когда он попросил ее остаться. Хуже всего то, что ей хотелось остаться, хотелось гладить его по волосам, утешать, уговаривать. Ее испугало, что она испытывает нежность к отвратительному пирату, и она решила избегать его.
Вечером того же дня Селия случайно подслушала разговор Лизетты с Максимилианом. Она только возвратилась после прогулки в саду и, услышав свое имя, остановилась перед дверью.
– Я не могу сказать, что она мне не нравится, – говорила Лизетта. – Просто я не понимаю ее. Никогда не знаешь, что она чувствует на самом деле.
Послышался хрипловатый смех Максимилиана.
– Тебе не обязательно понимать ее, малышка. Готов поклясться, Селия и сама не знает, что чувствует на самом деле.
– Она уверяет, что ненавидит Жюстина. Но если это так, зачем она ухаживала за ним, когда он лежал без сознания?
– В одном я уверен: между ними произошло нечто такое, что они твердо решили сохранить в тайне, – задумчиво произнес Макс.
Селия почувствовала, как запылали у нее щеки. Максимилиан – человек весьма проницательный и отлично знает, на что способен его сынок. Неужели он догадывается? И кому какое дело, произошло ли это с ее согласия или без него? До смерти смущенная, она отпрянула от двери.
На дороге, ведущей к главному дому, показался экипаж. Из экипажа вышел мужчина и решительной походкой направился к дому. Судя по выправке, он был военным. Селии показалось, что она видела его на панихиде по Филиппу. Да, если ей не изменяет память, это лейтенант Питер Бенедикт, заместитель капитана третьего ранга Мэтьюза, коменданта военно-морской базы в Новом Орлеане.
Бенедикт, увидев ее на крыльце, явно смутился.
– Мадам Волеран, – он галантно склонил голову, – рад видеть вас. Вы, наверное, меня не помните…
– Нет, почему же, я вас помню, лейтенант Бенедикт, – сказала Селия, прямо взглянув в его мальчишеское лицо.
Он производил впечатление честного служаки, для которого долг превыше всего. Встретившись с ним взглядом, Селия вспомнила, что Бенедикту и капитану Мэтьюзу самим президентом поручено избавиться от пиратов, хозяйничавших в заливе. А поймать самого капитана Грифона – удача редкая. Неужели до него дошли какие-нибудь слухи? А вдруг он приехал разузнать, не Жюстин ли у них в доме?
– Я хотел бы поговорить с месье Волераном. – Бенедикт пристально посмотрел на нее.
Селия постаралась принять самый равнодушный вид.
– Это неофициальный визит, лейтенант?
– Надеюсь, мадам. – Он сделал шаг к двери и остановился, заметив, что она не сдвинулась с места. В эту минуту Ноэлайн распахнула дверь.
– Добро пожаловать, месье, – сказала она, переводя взгляд с серьезной физиономии Бенедикта на встревоженное лицо Селии.
– Я лейтенант Бенедикт, – представился гость. – Хотел бы поговорить с месье Волераном.
Ноэлайн смерила его с головы до пят безразличным взглядом.
– Входите, лейтенант, прошу вас. Я доложу о вас месье Волерану.
– Скажите ему, что поговорить со мной – в его интересах, – сказал Бенедикт. – Я пришел по поручению капитана Мэтьюза.
Они вошли в холл, обшитый панелями красного дерева. Оставив лейтенанта в одиночестве, Селия следом за Ноэлайн направилась в гостиную, чтобы предупредить Максимилиана и Лизетту об опасности.
Макс удивленно поднял брови при виде их встревоженных лиц.
Селия бросилась к нему.
– Месье, – возбужденно прошептала она, впиваясь пальцами в его руку, – ваш сын в опасности. Посетитель… он с военно-морской базы. Он, наверное, что-нибудь узнал. Что мы ему скажем? Что…
– Ш-ш-ш… – Макс легонько похлопал ее по плечу, потом высвободил свою руку из ее цепких пальчиков. Поверх ее головы он взглянул на молодого офицера, явно старавшегося уловить, о чем они говорят. – Я обо всем позабочусь, – сказал Макс Селии, – а ты пойди к Лизетте, поняла?
– Хорошо, – еле слышно прошептала Селия. В гостиной Лизетта давала указания Ноэлайн.
– Пусть Мэри подаст кофе, – говорила она. – Да не крепкий, какой пьем мы, а жидкий, какой любят американцы. И принеси каких-нибудь сладостей. – Она заметила стоявшую рядом Селию и улыбнулась ей:
– Не морщи лобик, дорогая. Из-за этого ты выглядишь очень встревоженной.
– Я действительно встревожена.
– Но почему? Макс не допустит, чтобы что-нибудь случилось с Жюстином.
– Хотелось бы верить.
– Селия, доверься нам. А теперь, что бы ни сказал Макс, ты не должна ему противоречить. И постарайся не подать виду, что ты удивлена, договорились?
– Договорились. – Селия пристально на нее взглянула. – Вы знаете, что он собирается предпринять?
– Догадываюсь, – начала было Лизетта, но тут в гостиную вошли мужчины.
Лизетта одарила лейтенанта обворожительной улыбкой. Он с благоговением поцеловал ее протянутую руку, на мгновение утратив дар речи. Лизетта считалась одной из самых красивых женщин Нового Орлеана, и перед ее чарами не могли устоять ни молодые, ни старые. Даже в трауре она выглядела ослепительно, а ее рыжие волосы и белая кожа казались еще более прекрасными на фоне строгого черного платья.
– Лейтенант, как приятно, что вы к нам зашли, – пропела Лизетта.
– Извините, мадам, что явился без приглашения.
– Нет, нет, мы всегда рады вас видеть. Как поживает капитан Мэтьюз? Надеюсь, на военно-морской базе все в порядке? Прекрасно, рада это слышать. Уверена, под руководством таких опытных и отважных людей, как вы и капитан Мэтьюз, залив в самое ближайшее время будет очищен от пиратов.
– Напротив, – прервал ее Макс, – губернатор Вильерэ считает, что пираты совсем обнаглели.
Бенедикт ощетинился:
– Если бы у нас было достаточно людей и кораблей, месье Волеран, мы бы быстро разделались с морскими разбойниками. Но жители Нового Орлеана почему-то поощряют пиратство. Как ни возмутительно, но они с готовностью покупают контрабандные товары, поступающие в город.
– Мне кажется, военно-морская база располагает достаточным количеством кораблей… – начал было Макс, но Лизетта, зная пристрастие мужа к политическим дискуссиям, прервала его:
– Не пора ли, дорогой муженек, поговорить о деле. Прошу вас садиться, сейчас Мэри принесет кофе. – С этими словами Лизетта грациозно села на диван, и все последовали ее примеру. – Лейтенант, – обратилась к Бенедикту Лизетта, – скажите, пожалуйста, что привело вас к нам?
