Другая статья в «Консерватив», «Выпивка и ее друзья», начинается: «Пока циничная пресса, возмущавшаяся политическими актами мистера Уильяма Дж. Брайана, в подобострастном ликовании рукоплещет каждому шагу его преемника, Роберт Лансинг, премьер-министр Соединенных Штатов [sic] и, по-видимому, человек, жаждущий укрепления нашей страны, только что возродил отвратительную традицию подачи спиртных напитков на американских государственных приемах»
[169].
Лавкрафту надо было еще многому научиться.
Вопреки растущему разочарованию в своих барочных стихотворениях, Лавкрафт продолжал вымучивать их из себя. Он оправдывал свои поэмы тем, что они были лучшим, что ему удавалось:
«Некоторые мои скрипучие двустишия на днях были опубликованы в „Пинфевер“… Рассматривая их критически, я с трудом воздерживаюсь от той строгости, на которую обычно сетую у рецензентов. Можно было бы удивляться, почему я пытаюсь баловаться стихами, если не могу создать лучше этого, но я полагаю, что в столь тщетной погоне за девятью музами виновно врожденное упрямство».
«Я, несомненно, пережиток восемнадцатого века и в прозе, и в поэзии. Мой поэтический вкус и в самом деле с изъяном, ибо более всего я жалую звучные двустишия Драйдена и Попа…»
«Стихи экспромтом, или поэзия на заказ, естественны только тогда, когда за них берешься в спокойном прозаическом настроении. Если надо что-то сказать, то метрический механик вроде меня может легко перековать материал в технически правильное стихотворение…»
[170]
Чтобы доказать свою правоту, Лавкрафт за десять минут выдал поэму в десять строк, «На получение открытки с лебедями», вдохновленное почтовой открыткой:
Печальный Лебедь с грацией унылой
Скорбит над фаэтоновой могилой… —
за которой последовала другая поэма в тридцать две строки, «Чарли из комедий», посвящение ранним фильмам Чарли Чаплина:
[171]
Вот вниз головой летишь,
В кино ты как живой.
Походкой смешной скользишь
В истории любой…
Хотя Лавкрафт и говорил, что в 1916 году он перенес еще одно «нервное расстройство»
[172], в этот и последующий годы он начал вести более активную жизнь. Он стал завсегдатаем кинотеатров, несмотря даже на то, что, по его мнению, по цене кинокартины «должны отвечать низким вкусам безмозглого и неразборчивого сброда». Равным образом, хотя он и восторгался Чарли Чаплином, «атмосфера нищеты слишком часто омрачает достоинства игры Чаплина. Спустя некоторое время разборчивый глаз устает от созерцания лохмотьев и грязи» и предпочитает «беззаботные, пленительные выходки» Дугласа Фэрбенкса-старшего, который, по крайней мере, обладает «определенной полноценностью»
[173]. Когда в январе 1917 года провиденсский Театр Фэя объявил конкурс среди критиков на картину «Скульптор из Фив»
[174], Лавкрафт выиграл приз в двадцать пять долларов – несмотря на то, что его рецензия была издевательской.
До середины 1917 года Лавкрафт издавал «Консерватив» поквартально. Четвертый номер первого тома и четыре второго содержат больше материалов коллег Лавкрафта и меньше его самого, нежели в предыдущих выпусках, так как ему начали слать для печати поэмы, эссе и рассказы другие любители.
Эссе прославляли Британскую империю и излагали взгляды противников отделения американских колоний от Англии времен Войны за независимость. В них осуждались Германия и прогермански настроенные ирландцы, жившие в США. Лавкрафт написал несколько статей, некоторые из них содержали нападки на современное искусство, поэзию Т. С. Элиота и идею писательского союза.
В своих письмах Лавкрафт по-прежнему давал выход чемберленовским арийским тирадам: «Наука демонстрирует нам бесконечное превосходство тевтонских арийцев над всеми другими, из чего нам становится ясно, что их власть останется неоспоримой. Любые расовые смеси могут единственно лишь ухудшать результат. Тевтонская раса, будь то в Скандинавии, других частях континента, Англии или Америке, является сливками человечества…»
[175]
После своей вспышки в первом «Консерватив» Лавкрафт тем не менее опубликовал лишь один арийский порыв. Это была «Тевтонская боевая песнь» в «Юнайтед Аматер»:
На троне в смехе Вотан, бог-властитель,
Сзывает чад своих к себе в обитель.
Раскаты Тора наверху гремят,
Валькирии с оружием летят:
Все силы грозных Асгарда богов
Болванов будят от их мирных снов…
И так далее на шестьдесят строк. Лавкрафт добавил «Примечание автора»: «Здесь автор стремится возвести беспощадную жестокость и потрясающую храбрость современных тевтонских воинов к наследственному влиянию древних северных Богов и Героев… Хотя мы можем справедливо сетовать на чрезмерный милитаризм кайзера Вильгельма и его сторонников, мы не можем равным образом согласиться с теми изнеженными проповедниками вселенского братства, которые отрицают достоинство той мужественной силы, что удерживает нашу великую североевропейскую семью в ее положении неоспоримого превосходства над остальным человечеством и которая в своей чистейшей форме сегодня есть бастион Старой Англии»
[176].
После этого Лавкрафт уже ничего не издавал во славу тевтонских арийцев. Возможно, он нашел, что затруднительно быть настроенным одновременно протевтонски и антигермански.
После второго тома «Консерватив» время Лавкрафта все больше и больше занимали другие интересы. Поэтому третий, четвертый и пятый тома, появившиеся в июле 1917, 1918 и 1919 годов соответственно, состояли лишь из одного выпуска каждый. «Консерватив» 1918 года содержал три эссе Лавкрафта, которые ныне переизданы. «Презренная пастораль» защищает данный жанр поэзии; «Время и пространство» подчеркивает ничтожность человека и вселенной; «Merlin Redivivus»
[177] сетует на рост спиритуализма и оккультизма, который сопровождает любую продолжительную войну.
