Онлайн книга «Объятия незнакомца»
– Макс, мы уже давно знаем друг друга. – Ты так считаешь? – спросил он. – Неужели я могла не заметить перемены в тебе? Думаю… – Не стоит тратить время на размышления, – холодно сказал Макс. – Тем более когда они приводят к таким выводам. – Почему ты не можешь позволить себе хотя бы немного счастья? – продолжала Мириам. – А почему ты считаешь, что она может сделать меня счастливым? – Да потому, что она смогла сделать тебя таким несчастным. – Хватит. – Он раздраженно отвел ее руку. Мириам пожала плечами и откинулась на подушку. – Ты всегда озадачиваешь меня, мой милый. Я ведь ни на что не претендую. Макс спустил ноги с кровати и принялся одеваться. Мириам с восхищением наблюдала за его мускулистым телом, когда он подошел к окну и оперся одной рукой о подоконник. – Ты собираешься пойти домой? – спросила она. – Нет, черт побери. Макс был явно расстроен. На губах Мириам мелькнула злобная улыбка. Она никогда прежде не надоедала Максу. Ясно, что все это из-за девушки. Удивительно, размышляла она, что большинство неуязвимых мужчин, даже таких, как Максимилиан Волеран, рано или поздно начинают терзать свою душу. Они не могут избавиться от этого, несмотря на все старания. – Почему мужчины сами себе создают трудности? – спросила Мириам. – Ведь она твоя. Почему же ты не хочешь признаться, что испытываешь к ней нежные чувства? Макс посмотрел на нее через плечо, от лунного света одна сторона его лица казалась серебристой. Он опустил ресницы, и на верхние части щек упали тени. – Чувства тут ни при чем. Неужели ты не поняла этого? После продолжительной паузы Мириам ответила: – О, Макс, в некотором смысле ты такой же наивный, как и она. * * * Бернар держал в руке стакан ярко-красного вина, не спеша потягивая его и размышляя о своем старшем брате. Впервые за три месяца они могли поговорить наедине. Макс отсутствовал весь день, наблюдая за ремонтом моста в своем поместье. Он, не переодевшись, вошел в библиотеку, намереваясь немного выпить, пока готовится ванна. Покрытая грязью одежда свидетельствовала о его активном участии в работе. Бернар не разделял склонности брата самому браться за дело, когда в поместье для этого достаточно рабов. – Не думал, что ты проведешь так свой первый день после свадьбы, – сказал Бернар. – Я тоже не предполагал, – насмешливо ответил Макс, садясь на стул и кладя ногу на ногу, не обращая внимания на комья грязи, упавшие с его сапог на прекрасный ковер. – Вижу, ты совсем не изменился и по-прежнему считаешь, что никто лучше тебя ничего не сделает. Неужели надо обязательно самому возиться в грязи? – Я полагал, мы договорились, что ты будешь управлять плантацией, Бернар. Но к сожалению, из-за твоих частых отлучек мне приходится самому принимать решения. Я с радостью перестану возиться в грязи, мой брат, как только ты решишь, что способен справиться с делом. Бернар слегка покраснел, вспомнив о тех случаях, когда он пренебрегал своими обязанностями, зная, что Макс всегда позаботится о деле. – Наш отец давно распределил роли между нами, – сказал он, пожимая плечами. – Ты должен быть образцом, самым лучшим отпрыском благородного семейства в Новом Орлеане, так сказать, главой семьи. Я же расточительный мот, всегда возвращающийся домой с покаянием и протянутой рукой. Александр… это ребенок… распутник… любитель вина и женщин. Как можем мы выйти за роли, предназначенные нам? Макс скептически посмотрел на него: – Виктора уже нет. Ты можешь выбрать себе любую роль. – Слишком поздно. Теперь я не хочу что-либо менять. Не желаю ни брать на себя ответственность, ни заводить собственную семью. Внезапно оба замолчали, Бернар уставился на свои сапоги, а Макс размышлял, о чем еще можно поговорить. – Дочери Фонтейна действительно так непривлекательны, Бернар? – спросил он наконец. Бернар устало улыбнулся: – Конечно же, нет. Однако как я мог думать о женитьбе, зная, что существуют женщина и мой ребенок, нуждающиеся в моем покровительстве? – Это было десять лет назад, – мрачно сказал Макс. – Сейчас она, вероятно, уже нашла себе мужа. – Думаешь, это утешает меня? Другой мужчина воспитывает моего ребенка! Мой Бог, последние десять лет я каждую ночь задаю себе один и тот же вопрос: почему она ушла, ничего не сказав ни мне, ни своей семье, и куда она подевалась? – Извини, Бернар, – тихо сказал Макс. – Наверное, тогда я мог бы чем-то помочь тебе, но вместо этого думал только о… Макс замолчал. В то время он был всецело поглощен суматохой в связи с убийством Корин и не мог уделить внимание неудачному роману младшего брата с Рилой Карен, дочерью лодочника-американца. Бернар и его девушка знали, что брак между католиком и протестанткой грозил бедой им обоим. Когда Рила обнаружила, что беременна, она немедленно исчезла. Несмотря на все усилия найти ее и ребенка, Бернару в течение десяти лет не удалось обнаружить никаких следов. – Бернар, – медленно произнес Макс, – ты достаточно долго искал их. Может быть, теперь уже пора забыть о прошлом. – Именно так ты и решил поступить? – поинтересовался Бернар, желая сменить тему разговора. – Поэтому ты и женился так поспешно? – На это были причины. – Лизетта действительно боится тебя? – спросил Бернар. Макс улыбнулся: – Надеюсь, нет. – Весь дом знает о том, что ты не остался с ней на ночь. – Мне наплевать на всех. Это моя свадьба, и я вправе вести себя так, как хочу. – Конечно, – охотно согласился Бернар. – Однако, думаю, глупо нарушать традиции. Вспомни. Ты должен провести по меньшей мере неделю наедине с новобрачной. – Он улыбнулся. – Долг мужа лишить невесту невинности. Макс нахмурился: – Может быть, когда-нибудь я обращусь к тебе за советом. А пока… – Да, да, понимаю. – Глаза Бернара весело сверкнули. – Кстати, ты решил, что делать с Мириам? – Почему ты спрашиваешь об этом? – Ну потому, что она очаровательное создание. Как Мириам среагировала на твою женитьбу? Полагаю, очень расстроилась. – Вовсе нет. – Бедный Максимилиан. – Бернар тихо засмеялся. – Есть ли хоть одна женщина, кроме матери, которая любила бы тебя? Макс бесстрастно посмотрел на него и ничего не ответил. – Любовь не для тебя, не так ли? – У тебя есть какие-то основания так думать? – мягко спросил Макс. – О, я постоянно пытаюсь узнать, есть ли у тебя сердце, но никак не могу понять. |