– Мы зашли слишком далеко, чтобы возвращаться назад, – сказал Филипп довольным голосом. Лизетта осторожно отодвинула его руку от своего лица и увидела великолепное зрелище. Напуганная тем, что она участвует в преступлении, Лизетта тем не менее не могла удержаться от восторга при виде холодной красной мякоти.
– Вы должны чувствовать себя виноватыми, – сказала она, – лишив удовольствия остальных членов семьи.
– Они не узнают, что случилось с арбузом, – возразил Жюстин, доставая старый, но тщательно заточенный нож из косынки, повязанной вокруг бедра, и всаживая его в зеленую кожуру. – Кроме того, они также лишают нас множества приятных вещей. Этот маленький арбуз только начало сведения счетов.
– Он вовсе не маленький, – сказала Лизетта. – Это даже очень большой арбуз.
Жюстин протянул ей сверкающий кусок:
– Попробуй.
– Ты хочешь подкупить меня, чтобы я молчала? – спросила Лизетта со строгим выражением лица.
– Это не взятка, – сказал Филипп, – а подарок.
– Нет, взятка, – поправил его Жюстин. – И она возьмет ее. Не так ли, Лизетта?
– Мне кажется, ворованный арбуз не доставит мне удовольствия.
– Ворованный еще вкуснее, – уверил ее Жюстин. – Попробуй.
Лизетта прикрыла колени передником и взяла предлагаемый кусок арбуза. Когда она впилась в него зубами, по подбородку побежал сладкий сок, и Лизетта вытерла его уголком передника. Арбуз был свежим и приятным, особенно в такой жаркий день. Она никогда не пробовала ничего вкуснее.
– Ты прав, – сказала Лизетта с полным ртом. – Ворованный лучше.
Некоторое время они молчали, сосредоточившись на арбузе. Наконец Лизетта насытилась, веки ее отяжелели. Вся земля около ног была усеяна корками в виде полумесяца. Она подняла голову и увидела приближающуюся высокую фигуру Макса.
– Жюстин? Филипп? – медленно сказала она. – Сюда идет ваш отец.
– Бежим! – сказал Жюстин, вскочив на ноги.
– Зачем? – возразил Филипп, наблюдая за Максимилианом. – Он уже заметил нас. – Мальчик тяжело вздохнул. – У него недовольный вид.
– Он всегда так выглядит, – сказал Жюстин, и Лизетта едва сдержалась, чтобы не подтвердить это.
Все трое с виноватым видом молча сидели и ждали, пока он не подошел к ним. Макс взглянул на арбузные корки, на липкие от сока лица близнецов и наконец на свою рыжеволосую жену. Выражение его лица было мрачным, однако в глазах блеснули искорки.
– Кажется, вы устроили заговор, – тихо сказал он. Лизетта улыбнулась ему.
– Это не моя вина. Меня похитили, мой муж, – сказала она, и Макс в замешательстве почувствовал, что слово «муж», сказанное таким ласковым тоном, подействовало на него, как бургундское вино.
– Предательница, – тихо пробормотал Жюстин, но не удержался от улыбки.
Филипп посмотрел на отца своими невинными голубыми глазами.
– Ты ведь не скажешь Берти, да, отец?
Макс насмешливо улыбнулся:
– Нет, но ведь вы ничего не сможете есть вечером.
– Еще только полдень, – сказал Жюстин. – К ужину мы нагуляем аппетит.
– Надеюсь, – ответил Макс и испытующе посмотрел на Лизетту. – Однако ты удивляешь меня, моя маленькая женушка.
Он был так красив, стоя в полосках света и тени, что у Лизетты перехватило дыхание.
– Ты должен помочь мне, – сказала она. – Твой долг защищать меня, не так ли?
– Разумеется. – Макс присел рядом, жестом попросив Жюстина отрезать ему кусок.
– Как ты нашел нас? – Лизетта сняла передник и передала его мальчикам, чтобы те вытерли свои руки и лица.
– По словам Ноэлайн, ты должна была находиться в огороде. Я пошел искать тебя и обнаружил корзину и следы. – Макс откусил кусочек арбуза.
Лизетта заметила, что один из рукавов его рубашки должен вот-вот упасть на предплечье. Она предусмотрительно протянула руку и аккуратно подвернула его.
– А зачем ты искал меня? – спросила она, глядя на рукав.
– Хотелось увидеть тебя, – сказал он.
– Но зачем…
– Разве это недостаточная причина? – мягко прервал он ее, и Лизетта ощутила по его приблизившемуся голосу, что его голова склонилась к ней.
Неожиданно ей захотелось прикоснуться к нему. Она знала, что ее чувства готовы вырваться наружу от малейшей его ласки. Отчего она так рада находиться рядом с ним? Чувствовал ли он то же самое?
– Конечно, – сказала она и увидела, что глаза близнецов прикованы к ней.
– Вы хотите, чтобы мы ушли? – насмешливо спросил Жюстин и тут же получил удар по руке от своего брата и предупреждающий взгляд отца.
– Я полагаю, – многозначительно сказал Макс, – что вы тщательно выучили все уроки, иначе у вас не было бы времени воровать арбузы.
Оба мальчика отвели глаза.
– Осталось только немного выучить, – сказал Филипп. Макс встал, беря Лизетту под локоть и помогая ей подняться на ноги.
– В таком случае предлагаю закончить уроки до ужина, – сказал он. – А я тем временем постараюсь найти способ уладить эту неприятность.
– А как быть с Берти? – спросил Жюстин. – Ты собираешься все рассказать ей?
– Я договорюсь с Берти.
– Спасибо, отец, – одновременно пробормотали близнецы, слегка подталкивая арбузные корки голыми ногами, в то время как Макс удалялся с Лизеттой.
Обеспокоенная Лизетта освободила свой локоть от руки Макса, когда они направились к дому.
– Макс? – обратилась она к нему и откашлялась. – Ты не будешь смеяться?
Его ответ прозвучал отвлеченно, как будто он думал совсем о другом:
– Смеяться? Над чем?
– О, так… пустяки.
Макс остановился и повернул ее к себе лицом. Ни одна женщина не могла удержаться от попытки переделать мужчину, за которого вышла замуж, и одному Богу известно, насколько длинный список претензий у Лизетты.
– Я знаю, к чему ты клонишь, – сухо сказал он, – и я все это уже слышал от Ирэн. Я деспотичный отец. Строгий и бесчувственный, так, что ли?
– Ну, я…
– Мне уже слишком поздно меняться, Лизетта. Кроме того, близнецы уже привыкли к строгости.
– Но что, если…
– Я больше не хочу говорить об этом.
Ей бы следовало закончить этот разговор, однако Лизетта не могла успокоиться. Ясно, что оба мальчика, особенно Жюстин, нуждаются в отцовском поощрении. Почему Макс старается казаться таким равнодушным к ним, хотя она знала, что на самом деле это не так? Она видела, как он иногда смотрит на них с отцовской любовью и гордостью. Это невозможно скрыть. Почему Макс сохранял дистанцию со всеми, включая собственных детей?
