…А тем временем суета вокруг убийства судьи только набирала оборот. На воротах утроили стражу. Впускать – впускали, но никого не выпускали до прямого распоряжения управляющего Нумансии или начальника городской стражи. Оставшиеся стражи обыскивали всё, пытаясь найти отряд, сумевший убить судью с охраной. То, что предположительно действовал целый отряд, выяснили следователи – ведь тихо убить семнадцать человек ночью, так, чтобы ни один не проснулся и не успел оказать сопротивление – тут нужна слаженная группа людей. Профессионалов. Весь теневой мир буквально всколыхнула новость – за неизвестных, убивших судью, обещали три сотни золотых. За достоверную информацию о них – пятьдесят золотых. Половину наемных отрядов воинов, находившихся в этот момент в Нумансии, посадили в казематы стражи до приезда следователей из столицы. Везде в городе обсуждали убийство судьи, вчера приехавшего в Нумансию. Род Босси, давно конфликтовавший с управляющим, быстро пустил по городу слух. И теперь многие обсуждали, что сам управляющий что-то не поделил с судьей. И подсунул вместе со своим особняком отравленную еду. А дальше убил вырубившегося судью вместе с его охраной. Вот и ответ, почему никто не сопротивлялся – некому было.
Кассиус, когда услышал народную версию произошедшего, только подивился фантазии людей. И продолжил изображать охрану артистов при выступлении, не обращая внимания на поднявшуюся суету. А также учиться перевоплощаться в других людей. С местью юноша не торопился – и так уже одного удалось убить. Да еще и имена остальных, как и места проживания, он теперь тоже знал. Явно боги подсказывают, что он на верном пути. Тем более осталось недолго. Еще месяц-два – и чародей будет знать все, чему может научить Тода. Потом наступит время продолжить месть…
А волнения среди стражи и людей, связанных с городской верхушкой, продолжались. Почти в открытую выражали недовольство купцы Нумансии. Росло количество людей, застрявших в городе. Гостиницы и постоялые дворы переполнялись. С приездом императорских сыщиков… не изменилось ничего. Только больше людей теперь опрашивали окружающих и трясли теневой мир Нумансии.
Через пару недель на одной из улиц появился странный попрошайка. Старый, косматый дед, один глаз которого закрыт был повязкой. Он не клянчил милостыню. Но за одну медяшку обещал прозреть будущее. Попрошайке пара местных верзил объяснили, что если хочет работать там, то нужно делиться. Одноглазый дед покивал, пожаловался на тяжелую жизнь. После чего обычной палкой избил верзил, приговаривая, что старость нужно уважать. На следующий день к нему пришло уже трое, с повадками матерых головорезов. Дед довольно шустро сбежал в какие-то трущобы, преследуемый по пятам тройкой уличных бойцов. Несколько человек, видевших произошедшее, поохали, что бандиты совсем распоясались, и сошлись во мнении, что предсказателя уже никто, наверное, не увидит.
С удивлением они заметили на следующий день деда на том же месте, что и всегда. Еще больше местные жители удивились, когда ни в этот день, ни на следующий никто больше попрошайку не трогал. Мало того, как потом удалось узнать, в тот же день, когда на него напали сразу трое, неожиданно скончался «присматривающий» за этим районом бандит. И его ближайшие прихлебатели. Что уж там случилось – никто не знает. Хотя дед – вот он, сидит по полдня на грязной тряпке возле стены и что-то бандиты не спешат к нему подходить. А стражам он изначально был неинтересен – сидит тихо, зарабатывает вообще копейки, да и своих проблем хватает, не до попрошаек им сейчас…
– Подходи, красавица, хочешь будущее узнать? – привычно зазывал дед проходящих мимо.
– А ты, правда, можешь? – заинтересовалась скромно одетая молодая девушка.
– Конечно, а чего б я сидел тут, если бы не мог? Один мой глаз видит мир, второй видеть вокруг уже не может. Зато у меня великий дар – своим незрячим глазом я вижу то, что будет. За одну медяшку всё расскажу, всё, что смогу увидеть про тебя.
– Ну давай, расскажи про меня, – хихикнула девушка.
– Э-э-э, нет, красавица, – покачал старик грязным пальцем. – Так это не работает. Ты сначала кинь мне монетку, потом хоть чуть-чуть про себя расскажи. Вот тогда смогу сказать.
– Пф, ищи другую дурочку. Я тебе монету дам – а ты мне каких-то небылиц насочиняешь и всё!
– А если нет? – хитро прищурил единственный глаз дед. – Неужто одна монетка это для тебя целое богатство? А если я тебе расскажу то, что правдой станет? Стоит оно того?
– Да стоит, стоит. Да только как узнать, правда это или нет?
– А никак, – радостно улыбнулся дед щербатой улыбкой. – Пока не попробуешь, не узнаешь. В этом и весь интерес. Но только сегодня – завтра меня тут уже не будет. Ухожу я.
– Эх, ладно…
Немного расспросив, молодой девушке обещали скоро богатого и красивого любовника. Молодым людям – девушку-мечту, красивую, как богиню.
Выглядящим побитыми жизнью обещали, что «скоро наладится». Матерям, тащащим за руку какого-нибудь ребенка, обещали близкое прибавление в семействе. Кто-то радовался, кто-то откровенно пугался. Сложнее всего было с пожилыми людьми. Приходилось дольше беседовать, чтобы угадать то, что хочется человеку.
Иногда те, кому дед говорил, что завтра уже его не будет, снова проходили там же. И опять видели попрошайку-провидца. Приходилось отговариваться. Чаще всего тем, что город закрыт и не выпускают.
– Ты ж говорил, что видишь будущее?! А чего же тогда говорил, что завтра уйдешь?
– Ну вижу, – соглашался старик. – Но только чужое. На себя не взглянуть никак…
Однажды из-за угла, рядом со стариком послышалась громкая ругань:
– …дерьмовый город! Совсем распустились, вот и развелось тут мерзавцев! Да тут каждого второго нужно вешать, а каждого третьего – трясти, чтобы сознался…
Четверо вышли из-за угла здания. Трое обычных стражников и богато одетый человек. Отделанный серебром камзол, роскошная трость, фиолетовый платок, щегольски повязанный чуть выше локтя. Наглое, сытое лицо с незакрывающимся ртом. Буквально.
– Вот, – тыкнул тростью в сторону старика богато одетый. – Вот это что?
– Побирушка, господин следователь. Вроде будущее предсказывает, за медяшку, – пояснил один из стражников.
– Неправильно – вот, – приподнял вверх трость обладатель фиолетового платка. – Вот поэтому ты – обычная дубина с железкой на поясе, а я – господин имперский следователь. А это – мерзавец, которого нужно хорошенько допросить. Взять его.
Незаметно вздохнув, пара стражников шагнула поближе, готовясь прихватить деда. Особого сопротивления никто не ждал, не от нищего старика же?
– Погодите! – поднял руку дед. – Меня-то за что? Сижу тихо, никого не трогаю, только на черствый хлеб и хватает!
– Вот! Видите? – снова обратился следователь к стражникам. – Уже сопротивление при аресте. Законной власти, между прочим. Наверняка, если хорошенько «порасспросить», найдутся и его подельники. И всё!
И уже едва слышно, себе под нос:
