Джуд обнаружила, что ею овладевает отчаяние. Словно черный осьминог, оно запустило свои масляные щупальца в ее сердце, разум и душу в поисках слабых мест; в поисках трещин, через которые можно пролезть внутрь; в поисках страхов, которыми можно манипулировать. И тогда Джуд поняла, что больше не в состоянии продолжать борьбу и терпеть страдания. От одного взгляда на руку, где из окровавленной перчатки торчала кость, девушку пробирала дрожь. Ей сильно захотелось расслабиться и снять с себя всю ответственность.
Только кому ее передать? Некому. Некому отдать это бремя – ни сейчас, ни когда-либо еще. Как обычно, весь груз лег на ее хрупкие плечи.
Трубачка долго пыталась успокоить дыхание. Царила глухая тишина, нарушаемая лишь звоном бутылок зомби над головой и тихими вздохами колдовского плюща на теплом ветру. Джуд чувствовала на себе взгляды глиняных зомби, смотревших на нее с ближайшего моста. Ей казалось, что сотни кукол каджу, сложенных под деревьями вокруг болота, повернули свои глаза-пуговицы в ее сторону, ожидая, когда она примет дальнейшее решение. Черная поверхность воды возле лодки покрылась рябью, и Джуд подумала, что, вероятно, под водой крадется аллигатор.
Сделав глубокий вдох, Джуд поняла, что для начала необходимо найти безопасное место. Она слишком много времени провела на канале. Даже сейчас интерес колдовского плюща к ней не угасал. Он так и тянулся к девушке своими лозами, словно пальцами.
Заведя двигатель, Джуд поплыла дальше. До дома путь был слишком долгим, а она уже и думать не могла об этом. Тогда она решила отправиться на Ореховую улицу к Шарки и его бабушке. Их коттедж стоял прямо на воде. В тот момент девушка как никогда нуждалась в друге.
Наконец Джуд добралась до их пирса. Бо уже исчез, поэтому она вылезла из лодки и побрела к задней двери Шарки в одиночку. Айвори продолжала что-то бормотать, но Джуд не могла сосредоточиться на словах Королевы каджу. В ушах стоял звон, и трубачку бросало в дрожь, несмотря на теплый ночной воздух.
Снова и снова Джуд стучала в дверь здоровой рукой. Видимо, было уже очень поздно, потому что свет в доме не горел. Но она не знала наверняка, сколько времени провела в Рубиновом квартале.
Наконец дверь открылась, и на пороге появилась миниатюрная женщина с пушистыми белыми волосами – бабушка Шарки. Одетая в ночную рубашку, дрожащими руками она держала гигантскую винтовку и целилась прямо в Джуд. Как только бабушка поняла, кто пришел, ее глаза расширились от удивления, и она сразу опустила оружие.
– Джуди-лу! – воскликнула она. – Боже милостивый! Что случилось?
– Мопс! – крикнул Шарки из коридора. – Я говорил тебе не открывать дверь, когда я дома!
– Ты слишком долго возился с халатом! – отозвалась бабушка через плечо.
– Не может ведь парень открывать дверь, в чем мать родила, бабуль, – заявил Шарки, торопясь к двери в парчовом халате.
Шарки обожал модные вещи и тратил на них все свободные деньги. При виде подруги он в изумлении открыл рот и без лишних вопросов протиснулся через дверной проем, чтобы ее обнять.
– Что случилось? – снова спросила Мопс.
– О… – Джуд вздохнула, подняв окровавленную перчатку. – Вампир сломал мне палец.
От этих слов ей стало смешно, и Джуд залилась истеричным смехом, не в силах остановить приступ.
Шарки притянул ее к груди, поцеловал в макушку и сказал:
– Вот, правильно, дорогая. Смейся, если это помогает. Давай зайдем в дом.
Вскоре она оказалась в уютной кухне, сидя за столом с горячей кружкой цикория. Огонь в печи сгорел до углей, но Шарки разжег его снова. Мопс тем временем поставила таз с водой и принялась мыть и перевязывать палец, аккуратно обрабатывая кожу вокруг сломанной кости.
– Ничтожества, – бормотала она, качая головой. – Эти вампиры – просто ничтожества. Тебе нужен хороший врач.
– Не сегодня, – ответила Джуд, подумав о Софии. – У меня есть подруга, которая утром сможет мне помочь.
– Как вообще ты умудрилась подобраться так близко к вампиру? – спросил Шарки. – Ты самая умная девушка из всех, кого я знаю, и ты бы не стала с ними связываться. И что это за наряд? Ты написала, что не пойдешь на репетицию из-за плохого самочувствия. Что вообще происходит?
Чувствуя сильнейшую усталость и боль, Джуд больше не могла придумывать оправдания, поэтому рассказала им о кукле, Айвори Монетт и обо всем, что случилось в «Клыке».
– Почему ты раньше ничего не говорила? – удивился Шарки.
Джуд не могла с уверенностью сказать, обижен он, зол или и то и другое.
– Я не хотела впутывать тебя в эту историю, – призналась она. – Кроме того, какая от этого польза? Что бы изменилось, если бы я рассказала? Ты ведь не знахарь, и не вампир, и не…
– Нет, глупышка, но я твой друг, – напомнил Шарки. – Иногда присутствие друга очень помогает, даже если он и не обладает магическими силами.
– Это опасно, Шарки! – Джуд указала на окровавленную рваную перчатку, лежащую на чистом деревянном столе. – Ты мой лучший друг во всем мире. Я бы никогда себя не простила, если бы из-за меня с тобой что-то случилось. С тобой или Мопс.
Бабушка Шарки покачала головой.
– Джуди-лу, я люблю тебя, но иногда ты говоришь невероятные глупости. Мы ведь семья, разве нет?
Джуд почувствовала, как в ее душе от слов старушки вспыхнуло тепло. Да, они и правда семья. Они для нее самые родные люди после отца.
– Конечно, Шарки тебе поможет, – продолжила Мопс. – Черт, если бы внутри меня сидела Королева каджу, я бы хотела, чтобы вы оба живенько принялись за дело. Иначе я бы надрала вам задницу. Ты останешься сегодня здесь. И мы все хорошенько обсудим утром.
– Но папа…
– Твой отец в состоянии пережить одну ночь без тебя, – решительно заявила Мопс.
Джуд хотела возразить и объяснить, что он будет волноваться, но по правде он, скорее всего, даже не заметит ее отсутствия. Джуд забрала из лодки свою сумку, переоделась в комбинезон и разместилась в свободной комнате, где оставалась уже не в первый раз. Здесь всегда было теплее, приятнее и комфортнее, чем в ее собственной комнате. В этом доме жила любовь, и это ощущалось уже с порога.
Крепко обняв Джуд, Шарки пожелал ей спокойной ночи.
– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? – спросил он.
– Знаю. – Джуд сжала его руку.
Иногда ей казалось, что Шарки – единственный постоянный человек в ее жизни. Единственный человек, на кого можно положиться.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.
Внезапно на нее нахлынула волна раскаяния. Девушка пожалела, что разбудила их среди ночи и впутала в эту историю. Она огорчилась, что оказалась настолько слабой и несобранной.
– Мне так…
– Девочка моя, даже не думай говорить, что тебе жаль, – перебил Шарки. – Мне вот совсем не жаль. – Он поцеловал Джуд в висок. – Поспи немного, хорошо?
