— Здравствуйте, — приветствовал Кендалл мягким, хорошо поставленным, хотя несколько высоковатым голосом. — И не стоит так тревожиться. Даю слово, я совершенно безвреден.
— О, я пока бы поостереглась выносить приговор, — улыбнулась Аннабел, но тут же поморщилась, словно малейшее движение причиняло новую волну боли. — Простите за то, что нарушила ваше уединение, сэр. Я всего лишь хотела подышать воздухом. — В подтверждение своих слов она глубоко вдохнула, так что грудь завлекательно натянула ткань корсажа. — Атмосфера в доме достаточно угнетающая, не находите?
Кендалл приблизился к ней, вытянув руки, будто опасался, что она может лишиться чувств.
— Позволите принести вам что-нибудь? Стакан воды?
— Нет, спасибо. Думаю, что несколько минут под открытым небом подействуют лучше всякого лекарства, — заверила Аннабел, грациозно опускаясь в ближайшее кресло. — Хотя… — Она помедлила и стыдливо опустила глаза. — Нехорошо, если нас увидят здесь одних, тем более, что мы даже не знакомы.
Он слегка поклонился:
— Лорд Кендалл к вашим услугам.
— Мисс Аннабел Пейтон, — представилась она и показала на соседнее кресло: — Садитесь, пожалуйста. Обещаю, что исчезну, как только станет легче.
Кендалл осторожно присел рядом.
— О, в этом нет нужды. Оставайтесь, сколько вам угодно.
Ободряющее заявление.
Помня о совете Лилиан, Аннабел хорошенько обдумала следующую фразу. Поскольку Кендалла неустанно преследовали незамужние женщины и их маменьки, нужно как-то выделиться из толпы, притворившись, что она единственная, кто совершенно им не интересуется.
— Могу понять, почему вы пришли сюда один, — улыбнулась она. — Должно быть, вы в отчаянии от той охоты, которую устроили на вас женщины.
Кендалл удивленно вскинул брови.
— Честно говоря, вы правы. Должен сказать, что никогда еще не встречал столь дружелюбных гостей.
— Подождите до конца месяца, — посоветовала она. — Их дружелюбие станет таким горячим, что вам понадобятся для обороны хлыст и пистолет.
— Кажется, вы предполагаете, что из меня сделали нечто вроде матримониальной мишени, — сухо заметил он.
— Разумеется. Не хватает только белых кругов на спине фрака, — согласилась Аннабел.
Лорд Кендалл усмехнулся и кивнул.
— Не будет ли слишком смелым спросить, есть ли еще причины для вашего пребывания на террасе, милорд?
Кендалл продолжал улыбаться. Похоже, он уже освоился с ее обществом.
— Боюсь, я не умею пить, и портвейн дурно на меня действует. Но приходится сидеть за столом вместе со всеми джентльменами, чтобы не выглядеть белой вороной.
До этого дня Аннабел еще не встречала мужчины, готового признаться в подобных вещах. Большинство джентльменов были способны поглощать спиртное в количествах, достаточных, чтобы напоить слона.
— Значит, вам становится плохо от вина? — сочувственно спросила девушка.
— «Плохо» — это еще слабо сказано. Мне говорили, что с годами можно привыкнуть, но в отношении меня это совершенно бесполезно. И я знаю немало других способов приятно провести время.
— Таких, как…
Кендалл долго думал, прежде чем ответить.
— Прогулки на природе. Книга, питающая разум. — Его глаза вдруг приветливо блеснули. — Беседа с новым другом.
— Мне все это тоже по душе.
— Правда?
Кендалл поколебался, прислушиваясь к плеску воды и шороху листьев.
— Может, вам захочется совершить со мной прогулку завтра утром? Я знаю немало превосходных мест в здешней округе.
Аннабел едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от восторга.
— О, с удовольствием. Но смею ли я спросить: как насчет ваших постоянных спутниц?
Кендалл улыбнулся, открыв два ряда мелких белоснежных зубов.
— Вряд ли нас кто-то потревожит, если встать достаточно рано.
— О, я тоже люблю вставать с первыми лучами солнца, — солгала она. — И обожаю ходить пешком.
— Значит, в шесть?
— В шесть, — повторила она, вставая. — А сейчас мне нужно вернуться, иначе мое отсутствие будет замечено и истолковано неподобающим образом. Однако я чувствую себя гораздо лучше. Спасибо за приглашение, милорд. — Она разрешила себе послать ему кокетливую усмешку. — И за то, что позволили посидеть на террасе.
Войдя в комнату, она на миг прикрыла глаза и облегченно вздохнула. Как гладко все прошло и куда легче, чем она предполагала! Если повезет и друзья помогут, она сумеет поймать титулованного мужа, и тогда все будет хорошо.
Глава 7
Вечерние развлечения закончились, и большинство гостей предпочли отправиться на покой. Проходя в гостиную, Аннабел увидела собравшихся в углу подруг, улыбнулась им и повела всех к нише, где можно было обменяться несколькими словами без свидетелей.
— Ну? — требовательно спросила Лилиан.
— Завтра утром мы с мамой идем на прогулку с лордом Кендаллом, — объявила Аннабел.
— Одни?
— Одни. Мы и встречаемся на рассвете, чтобы избежать нашествия охотниц за мужьями.
Будь они в более спокойном местечке, наверное, завизжали бы от радости. Но вместо этого пришлось обменяться торжествующими взглядами, и только Дейзи стала притоптывать ножкой в ритме победного танца.
— Н-ну, какой он? — спросила Эви.
— Робкий, но очень славный. И похоже, наделен чувством юмора, на что я и надеяться не смела.
— И зубы у него все свои, — добавила Лилиан.
— Ты была права, когда сказала, что его легко напугать, — продолжала Аннабел. — Уверена, что Кендалла не привлекают женщины с сильным характером. Он осторожен и мягок в обращении. Я пытаюсь казаться скромной и застенчивой, хотя, возможно, буду терзаться угрызениями совести за свой обман.
— Все женщины так себя ведут до брака, да и мужчины тоже мастера притворяться, — прозаически заметила Лилиан. — Мы пытаемся скрыть наши недостатки и говорим вещи, которые, как нам кажется, хочет услышать собеседник. Притворяемся, что мы всегда прелестны, милы и послушны и прощаем другим их гнусные привычки. Ну а после свадьбы вновь становимся собой.
— Вряд ли мужчинам приходится притворяться столько же, сколько женщинам, — вздохнула Аннабел. — Если у мужчины брюшко или гнилые зубы или просто мозгов не хватает, женщины все равно вьются около него при условии, что он богат или титулован. А вот для женщин требования куда строже.
— П-поэтому мы и сидим у стенки, когда другие танцуют, — пожаловалась Эви.
— Ничего, недолго осталось — с улыбкой пообещала Аннабел.
Из бального зала выплыла тетушка Флоренс, похожая на ведьму в своем черном платье, только подчеркивавшем желтоватую кожу. Между высохшей злобной фурией и рыжеволосой голубоглазой веснушчатой Эви почти не было фамильного сходства.
