Датчики радиационного контроля взорвались визгом. Воздух заполыхал багровым и пурпурным. Защитное поле скафа включилось автоматически. Санёк свернулся клубком, дав возможность защите образовать шар и снизить расход энергии.
Частотная буря превышала опасный уровень почти десять минут. Выброс энергии, унёсший непонятного робота ввысь, был чудовищной мощи.
Однако скаф не подвёл. Защитил на девяносто девять с половиной процентов. Оставшиеся полпроцента скомпенсировала биохимия.
Ну и что теперь?
Найти ответ на этот вопрос самостоятельно Санёк не успел. Из скальной щели выбрался Поршень.
Прихрамывающий, в закопчённом скафе, с мигающей тревожным красным меткой энергетической ячейки и трещиной поперёк лицевого зеркала. Однако живой и бодрый.
– И что это было? – спросил Санёк, показав на небо, в котором расплывался длинной кляксой радиационный след.
– Дикий.
Ответ пришёл в чат. Вероятно, у лидера микры были проблемы со связью. Хотя какого лидера? Нет больше у Фарида микры. Сожрал её этот, как его… дикий.
– Почему дикий?
– Не тупи. Сам же перед рейдом интересовался, откуда берутся чугунины?
Внутри Санькиного шлема зашипело, потом сквозь помехи прорвался голос:
– …Пора делом заняться.
– Каким? – Санёк никак не мог уложить в голове то, что увидел. А увидел он здоровенную фигню втрое больше, чем любой из встреченных ранее роботов. И вдобавок фигню, взлетающую, как ракета. Или, скорее, как истребитель с вертикальным взлётом.
И внутри этого чудовища никакого экипажа.
Но при этом оно парализует и утаскивает людей. То есть действует так же, как любая долбаная чугунина мехов. Дикий, блин!
– Каким? Да тем самым, для которого мы тут собрались! – рявкнул Фарид. И тут же добавил почти просительным тоном: – Эргов мне не подкинешь? А то я почти всё в защиту слил.
– Подкину, – ответил Санёк. – Попозже. – Он уже прикинул, что оставшейся у него энергии одному хватило бы с запасом. Дней на пять автономки. А вот на двоих уже в обрез получается. Только-только до обитаемых мест добраться.
– Тоже верно, – согласился Фарид. – Это я туплю. Чуть не зажарил меня дикий. Не нужны мне твои эрги. Сейчас зальюсь под пробку. А ты не подвёл, химера. Всё, как мне рассказывали. И проблемы притянул, и пруху тоже. Но я, знаешь, не жадный, – Фарид хохотнул. – Я возьму только второе. Первое пусть хавают те, кто опоздал.
– Не жалко твоих? – спросил Санёк.
– У меня жалелка в детстве рассосалась, – Фарид снова хохотнул. Несмотря на потрёпанный вид, лидер уничтоженной микры пребывал в отличном настроении. – Да и вообще, никто не знает, что дальше будет с теми, кого забирают дикие. Может, это следующий уровень?
– Что?
– То, Санёк, то. Это Игра. Большая-пребольшая. А мы с тобой как два муравьишки у пирамиды. Не знаю как ты, а лично я собираюсь взобраться на самый верх. С твоей неоценимой помощью.
– Что надо сделать? – поинтересовался Санёк, слегка расслабившись.
Если он всё ещё нужен Фариду, то, выходит, драка откладывается?
– Ничего, мой юный друг. Совсем ничего. Ты уже всё сделал. Вылупилось яичко.
– Какое ещё яичко?
Поршень любил говорить загадками. И надо отметить, уже изрядно достал своими непонятными намёками.
– А вот это!
Враскачку, слегка клонясь влево (видно, досталось не только внешней оболочке скафа, но и механике), Поршень двинулся к стоявшей наособицу каменной глыбе, которая на первый взгляд мало чем отличалась от прочих. Ну разве чуть посветлее основного скального массива.
Но это только на первый взгляд.
Фарид с силой хлопнул по основанию странной каменюки. С лапы его скафа ссыпались обгорелые ошмётки…
А двадцатиметровая каменная глыба дрогнула, подёрнулась рябью…
И перестала быть камнем.
Перед ними мерцала радужной аурой энергетической защиты здоровенная, немного приплюснутая сфера, врывшаяся в песок восемью мощными опорами. В её зеркальной поверхности отражалась бескрайняя пустыня и маленький человечек в боевом скафандре. Сам Санёк.
«Аэрокосмический штурмовик-перехватчик. Уровень 3».
Инфа появилась не в сети, а проступила объёмно прямо на корпусе. Примерно так же, как проявляется инфа на запястьях игроков.
– Ах ты ж… – злобно выругался Фарид.
– Что не так? – спросил Санёк, подойдя поближе.
– Да всё не так!
Фариду очень хотелось дотронуться до поверхности сферы, но защитное поле не пускало. Хотя и вреда, судя по всему, тоже не причиняло.
Санёк тоже попытался.
С нулевым результатом. Ощущение, словно давишь туго натянутую резину.
Хотя нет, не совсем с нулевым.
«Допуск запрещён, закритическое значение рейтинга». И рядышком: «Внешнее управление невозможно. Система коммуникации не активирована».
– Тебе что пишет? – спросил Фарид, на время оставив бесплодные попытки.
Санёк зачитал.
– Вот же ж… И у меня почти та же фигня. Как-то, блин, неправильно…
– Почему неправильно? – спросил Санёк.
– Да потому что не может быть у нас одинаково! – сердито заявил Поршень. – Ты ж чистый шкурник. Причём зелёный, как фейхоа. А я не только стрингер, но и мех, причём продвинутый! – Он витиевато выругался. – В любой чугунине приоритет на раз перебиваю!
Вот как? Санёк удивился. И не удивился. Это многое объясняло. Например, то, как легко Поршень вскрывал защиту чужих роботов.
И в очередной раз подтверждало правило: чем меньше делишься инфой, тем лучше. Поршень не знал, что у Санька в багаже базовое обучение мехов.
– Не пускает, гадина! – Фарид попытался пнуть изогнутую, как рояльная ножка, массивную опору. Пнуть не получилось. И, наверное, к лучшему. Столкновение покоцанного «башмака» скафа и сверкающего монолита опоры вряд ли закончилось бы в пользу скафа.
– Ничего, – буркнул Поршень. – Время есть. Дикий свалил. А за неделю дядя Фарид точно докумекает, как расхреначить это яичко.
«Почему за неделю?» – хотел спросить Санёк.
Не успел.
Потому что получил разряд импульсника в упор.
Уберёг наработанный в учебках навык второго уровня: сознание, развёрнутое в параллельные потоки, один из которых контролил всё вокруг, а второй обеспечивал своевременную реакцию.
Так что совсем уж застать Санька врасплох не получилось. Он успел прыжком уйти с осевой. Но импульс всё же задел правую ногу скафа. Защита сняла восемьдесят три процента, но оставшейся энергии хватило, чтобы застанить сервы конечности, так что приземлился Санёк уже не на две, а на одну ногу. Но ещё в полёте тоже ударил импульсом.
