Бог любит троицу. Книга Анны Пастернак - английской племянницы великого русского писателя - блистательное продолжение «Дневника Бриджит Джонс» и «Секса в большом городе». До скорой встречи на экране, Дейзи Доули!
Пролог Первое свидание после развода (ПСПР)
Хуже нет, чем быть одиночкой в тридцать девять лет. Нет, есть — в тридцать девять лет быть разведенкой. Вот почему испытываешь облегчение, когда выходишь замуж: понимаешь, что тебе больше никогда не придется ходить на свидания. Потому что когда ты замужем, то с чувством глубокого удовлетворения думаешь, глядя на мужа: «Спасибо, дорогой, от всего сердца — за то, что мне больше не нужно сканировать мужчин взглядом на вечеринках, не нужно напрягать семейных друзей, чтобы подыскали мне „достойную“ или „приемлемую“ или хотя бы „свободную“ кандидатуру. Не нужно терзаться утробным страхом на тему „позвонит — не позвонит“. Спасибо тебе за это, муженек!» Мне казалось, что, прогулявшись к алтарю с Джейми, я заработала этот блаженный покой. То есть я на это надеялась. Не тут-то было. Прошло каких-то три года с тех пор, как я швырнула букет невесты в толпу гостей, будто отмечала победу в спортивном соревновании, — и вот, пожалуйста, я снова одна, и нужно опять начинать марафон в поисках прекрасного принца и перецеловать для этого энное количество лягушек. Все по новой!
Да, практика показала, что Джейми Праттлок — вовсе не мой прекрасный принц. Мне хотелось, чтобы наш брак сложился — как и каждой нормальной женщине, — однако Джейми не удалось завоевать мое сердце и внушить мне подлинную страсть. Во время медового месяца я в тревоге ломала голову над вопросом: а когда вообще новобрачная начинает чувствовать полагающееся ей счастье? Может, после медового месяца? Но время шло, и вот уже я носила фамилию Праттлок целый год — и все еще недоумевала, сколько мне еще ждать ощущения, что у меня все хорошо. Я решила продержаться еще полгода и посмотреть, что будет. В конце концов я ушла от Джейми не потому, что не могла больше жить с ним. Я рассталась с ним потому, что не могла больше жить с собой — такой, в какую я превратилась, терзаемую ужасным чувством внутренней пустоты, ощущением, что мне чего-то не хватает. Что в браке надо получать несравненно больше.
Моя закадычная школьная подруга Джесси утверждает, что я с детства жутко сентиментальна. Например, играем мы возле цветущего дерева, и я набираю пригоршню лепестков и бросаю их в воздух у нее над головой, пища: «Это твоя свадьба!» (Джесси уже под сорок, и она все еще не замужем. И это ее собственный выбор, а не фатальный рок судьбы или недостаток везения, потому что при Джессином могучем либидо любой представитель мужского пола — потенциальный любовник, точнее, потенциальный секс-приятель, который по первому свисту готов пополнить бескрайний список ее побед.) По мнению Джесси, меня испортили книги, которые я в изобилии читала, — книги, поднимающие самооценку, книги, которые убедили меня во власти, которой якобы наделены женщины, а также заронили мне в душу слишком завышенные требования и ожидания, в общем, весь мой читательский рацион. Но разве непонятно, какая участь ожидала Джейми, если знать, что еще до расставания с ним я совершенно в открытую читала книжку под названием «Уйти или остаться?».
Теперь моя новая библия — книжка «Карма свиданий». Она моя путеводная звезда, которая поможет мне благополучно провести мой кораблик через бурные воды Жизни После Развода и Первого Свидания После Развода. Терпеть не могу вести статистику своей личной жизни, особенно теперь, когда эмоционального багажа у меня больше, чем чемоданов в аэропорту Хитроу, но я продолжаю свой путь, потому что верю: где-то на свете есть мой избранник, родная душа, вторая половинка. Иначе почему мне так одиноко?
Когда мой брак завершился унизительным разрывом и все мечты пошли прахом, я уползла зализывать раны под крыло к маме — подальше из большого города. Дело даже не в том, что я не могла себе позволить заново вить гнездо в мегаполисе, дело еще и в причинах эмоционального порядка. Обзавестись собственным жильем, жить одной, когда все мои подруги наращивают да наращивают семейное добро и собственные беременные животики или стремятся к этому идеалу! Ну нет. Моя мамуля давно разведена, она закоренелая чудачка, занимающаяся разведением собак, и ее девиз «Таксы Доули: длинные и сильные». Когда мама повезла меня на станцию к лондонскому поезду, она остановила машину аккурат около какого-то симпатяги на мотоцикле. Я первым делом посмотрела ему на руку, и мой встроенный радар мигом отметил, что обручального кольца парень не носит. Матушка, будто прочитав мои мысли, крикнула: «Дейзи, хорошие девочки и разведенные так не поступают!» Парень обернулся, а мама крикнула еще громче: «Да, и не забывай, что у принцев тоже бывают бородавки!»
Мои друзья, Люси и Эдвард Примфолды, устроили мне свидание вслепую с Троем Пауэрсом. Видимо, я очень плохо соображала, когда отправилась погостить к ним на пару месяцев — ну еще бы, это было как раз, когда Джейми дал мне развод. И каким только местом я тогда думала? Разве не бредовая идея — поехать в гости к образцовой супружеской паре, родителям ангелоподобных девочек-близняшек шести лет, когда ты все глаза выплакала по поводу своего безмужнего и бездетного состояния?
Я приехала как раз к вечернему чаю; близняшки Табита и Лили, наряженные феечками, уплетали домашние пирожки с морковкой и тартинки. Их папа Эдвард — образчик лощеного и обходительного мужчины, который всегда шел по жизни с той небрежностью, которую дают только происхождение и солидное наследство. Встретил он меня приветливо, приобнял и провел в кухню. «У нас, как всегда, первозданный хаос», — объявил он, показывая на двойняшек, которые, надо сказать, ели очень тихо и аккуратно. Девчушки улыбнулись мне так, будто я была фотографом, явившимся снимать их для разворота в глянцевом журнале. Они и впрямь выглядели как картинка — воплощение домашнего уюта и семейного счастья. От этого зрелища меня насквозь прожгло завистью.
Люси сидела во главе стола — ослепительная, в чистейшей белой рубашке и дизайнерских джинсах. Ее короткие белокурые волосы были слегка подкрашены рукой опытного и явно дорогого парикмахера. С Люси я познакомилась еще в университете, на вечеринке для первокурсников, и с тех пор не устаю поражаться ее самообладанию и достоинству. Даже в студенческие годы она никогда не выглядела студенткой, а я до сих пор смахиваю на студентку, особенно если с утра волосы плохо лягут. Про Люси с самого начала было понятно, что ей светит блестящая карьера в Сити и что она будет преспокойно работать, пока у нее само собой не образуется не менее блестящее замужество, и муж тоже будет блестящий, перспективный и любящий. Все это было ясно потому, что Люси всегда был присущ уверенный апломб замужней женщины — задолго до замужества.
