Тут очень своевременно появился Майлс и обнял Люси.
— Слышала новость? — радостно спросил он. — На той неделе Дейзи целовалась с Энди Бентоном!
Люси в изумлении повернулась ко мне:
— Это с тем, по которому ты с ума сходила десять лет назад? С Энди-бабником?
— Я случайно столкнулась с ним на прошлой неделе, когда шла с йоги, — призналась я.
— И что, он позвонил? — поддел меня Майлс.
— Еще как, и вообще-то мы чудно кокетничаем, он пишет мне замечательные электронные письма, — ответила я.
— Почему меня это не удивляет? — вздохнула Люси. Я отвела ее в подсобку, включила свой ноутбук и показала письмо, полученное от Энди два дня спустя после нашей встречи: «Доули, ты все такая же сексуальная и такая же двинутая. Как мне исполнить твою мечту?»
После долгих размышлений я ответила ему: «Вместе со мной сбежать от монотонных будней?»
— Отличный ответ, — заметила Люси.
— Ты почитай, что он пишет! — Я нашла ответ Энди. — «Дорогая Дейз, бежать и спастись — это прекрасно. Безответственность — это еще лучше. Как насчет провести сутки в любом отеле на твое усмотрение?»
Я объяснила Люси, что уже заказала номер в одном загородном отеле, но потом меня смутила цена — вдруг Энди подумает, что двести сорок пять фунтов за сутки слишком дорого? Или ему как с гуся вода? Поскольку мы с ним не виделись десять лет, предсказать его реакцию я не бралась. И к тому же плохо понимала, кто должен платить в соответствии с требованиями этикета — он, я или пополам? Если я заплачу, будет ли он выглядеть жиголо? Должен ли он платить, ведь у нас не то чтобы свидание? Словом, я послала Энди неуклюжее письмо и сообщила цену, смущенно добавив, что финансовые вопросы обсуждать труднее, чем сексуальную сторону нашей встречи. В ответ Энди выдал нечто потрясающее: «Главное — получить удовольствие, чтоб было что вспомнить. Так что все отлично. Давай пополам, это будет круто, и закроем этот вопрос, а думать будем о том, что сделаем друг с другом за сутки. В предвкушении, Э.».
Предстоящая ночь в загородном отеле приятно волновала меня еще и потому, что непосредственно перед встречей мы даже не общались. Не созванивались, не переписывались с того самого момента, как договорились. Только в пятницу днем Энди ограничился кратким сообщением: «Дейзи; Том. В пять часов». И все. Такой ход событий добавлял напряжения. Энди вел себя как взрослый и не желал тратить время на пустячные письма и бесконечные сообщения.
Очутившись в холле гостиницы, я замешкалась: как бы мне поточнее описать Энди, чтобы портье понял, о ком я спрашиваю? Не могла же я спросить: «А мой приятель уже прибыл?», поскольку бойфрендом Энди мне не был. Точная формулировка прозвучала бы еще более странно: «А прибыл ли мой бывший дружок и нынешний секс-приятель?» Слово «партнер» тоже казалось мне неподходящим, а куражу для фривольной формулировки тем более не хватало. Так что я ограничилась консервативным: «А что, я прибыла первой?» Портье ответил, что так и есть, а потом поинтересовался, какие газеты подать в номер утром. Тут я опять замешкалась: тьфу ты, я совершенно не помнила, если вообще знала, что он предпочитает. Вот же незадача: размер его рубашки я помню точно, а каких он придерживается политических взглядов — без понятия. Портье терпеливо ждал моего ответа, я поспешно выпалила «не помню, что он читает», и тем дело кончилось. Теперь о нас будут думать не как о легкомысленной парочке, а как о… непонятно чем и ком.
Меня провели в номер. Стиль так себе, намешано всего понемногу, но кровать удобная, жесткая, а в углу номера нечто вроде поставца с трофеями — надо понимать, внутри мини-бар. Ванная представляла собой выставку косметической продукции «Гермеса». Я прилегла на кровать и, хотя притворялась, что листаю журнал, почувствовала себя героиней фильма «Дневная красавица», поэтому долго валяться не стала, а отправилась в бар, где с завистью посмотрела на настоящие парочки, на тех, кто кормил друг друга тортом с ложечки и планировал, куда поехать в следующие выходные, шурша картой. И вдруг на меня накатила необъяснимая усталость. Как это тягостно и грустно: придется притворяться счастливой парой, изображать шуры-муры… а вдруг Энди вообще не появится? Вдруг решит таким образом отомстить мне за то, что десять лет назад я его бросила? Мысль о таком повороте событий заставила меня занервничать. Я заказала чай и шампанского, чтобы приободриться, а потом вернула официанта с полдороги и заказала еще и торт. На случай, если Энди не придет, будет чем утешиться.
Я устроилась в уголке, притворилась, что мне хорошо и я спокойна, и начала прикладываться то к шампанскому, то к чаю с тортом. Но страх не отпускал, а, наоборот, усиливался. Я сижу в роскошном отеле и жду бывшего дружка, а все потому, что хотела, чтобы моя жизнь стала яркой и значительной, чтобы в ней появились неожиданности и чудеса. Может, вон та пара, что пьет чай напротив, знает ответ? По их виду кажется, будто зачастую люди остаются вместе, потому что не могут разойтись. А я? Допив чай, я поднялась, чтобы уйти.
И вот тут-то появился Энди. Он направился прямиком ко мне и, ничуть не смущаясь присутствием других парочек, которые старательно делали вид, будто ничего не замечают, страстно поцеловал прямо в губы. Потом залпом допил мое шампанское и спросил: «Не пора ли нам пора?», многозначительно показав вверх — в смысле, пойти в номер. Какая-то часть меня была благодарна Энди за то, что он так убедительно играет роль пылкого любовника, но какая-то была в ярости. Почему в моей жизни все лишь спектакль? И все притворяются? Играют роли?! Ведь это все понарошку! А если это и настоящее, то я всегда недовольна и мне всегда мало. Вот сейчас нужно просто наслаждаться происходящим, а мне кажется, что все не то и не так.
Мы поднялись в номер, и я тотчас почувствовала себя будто в фильме «Осторожно, двери закрываются». Ну, словно все развивалось в двух вариантах, и хотя я-то оказалась в одном, но как наяву видела и второй — то, что могло бы быть. Жизнь всегда двоится, в ней всегда возникают варианты и вероятности, и то, о чем мы молим небо, на поверку не всегда оказывается тем, что нам нужно. Но как же найти верный путь? Будь я по-настоящему честна, я бы сказала Энди, который заключил меня в объятия: «Послушай, постой, я ошиблась. Я думала, что смогу выдержать ни к чему не обязывающую интрижку, просто голый секс, но вот поняла — меня слишком волнует конечный результат, и я не могу…» После чего следовало бы поцеловать его в щеку и убежать.
Но ведь все это мои тараканы, верно? Как только события начали хоть чуточку отклоняться от сценария, намеченного мной ранее в фантазиях, как только я поняла, как по-дурацки звучат реплики, которые я столько прокручивала в голове, — в общем, я сразу окаменела, однако позволила Энди обнять себя, и он, конечно, сразу же ощутил мое напряжение. Но, вместо того чтобы отстраниться, он сжал меня еще крепче — и, как выяснилось, правильно сделал. Его чуткие пальцы читали меня, будто книгу, написанную брайлевским шрифтом для слепых, тепло его крепкого тела перетекало в меня, и постепенно я расслабилась. Мы раздели друг друга, не выронив ни слова, и, когда Энди принялся кропить мою шею и все остальное поцелуями, легкими, как мимолетное прикосновение крыльев бабочки, я осознала, насколько же изголодалась по мужской нежности — именно по нежности. Мне показалось, что прошли века с тех пор, как мужчина последний раз ласкал меня так трепетно, словно прислушиваясь к моим чувствам. С Максом у нас ничего подобного не получалось, да и вообще, похоже, мы друг другу физически не подходили, а что касается Джейми — так у него, по-моему, таких умений отродясь не водилось. Да, в постели нам с ним было хорошо, но вот нежности недоставало. А теперь… Ах, я готова была разрыдаться прямо тут же! Но ко всему прочему я перепугалась: Энди лежал рядом со мной, загорелый и подтянутый, и рядом с таким шикарным мужчиной я ощущала себя чем-то вроде гигантской белой жабы, по недоразумению распростертой на постели. Кроме того, я изводилась, поскольку на обед съела рагу с чесноком и теперь не могла думать ни о каких эрогенных зонах, потому что мучительно боялась, что от меня несет, как от неаполитанского крестьянина после трудового дня и сытного ужина.
