– …Завершена сегодня старая эпоха! Воплотить мечту великого архитектора не смогли несколько поколений прошлых. Проектируя собор, предсказал, что не достроят храм «во веки веков». Может, так бы и случилось, но общая цель объединила людей, по воле чьей-то. Теперь, когда Дом построен, хочу, чтобы знали главное: я нашел спасение от Помутнения!.. Смогу повернуть назад ход истории – чума страшная уйдет в небытие. Сегодня предлагаю отдыхать и веселиться, а завтра, начну претворение своего плана. Будем считать день Завершения – нового времени началом… эпохи новой!..
Ной еще долго благодарил обитателей Дома и что-то рассказывал, но я не слушал уже. Потому что рядом сидела Ава. Мне хотелось взять ее руку или дотронуться коленом и еще, косил глазами, следя, чтобы то же самое, не делал Варг.
– Помолимся, пусть каждый к Богам своим обратится!.. Когда объединяли разных людей в Доме, наверное претворяли свою надежду последнюю. Если сгинет человечество, кто, будет молиться им?!..
– У твоего отца, хоть и пытается строить из себя священника, отовсюду выпирает ученый и вечные вопросы: «зачем» и «почему», – шепнул незаметно Аве, но только шикнула на меня, раскрасневшаяся и за отца гордая.
Ной закончил речь. К алтарю направился, свечи зажечь. Собравшиеся встали, долго хлопая.
Когда люди обратно уселись, маленький оркестр, по команде Ноя, заиграл торжественное что-то, из классики. Музыканты-любители, не успев толком сыграться, фальшивили, часто сбиваясь.
– Ава, подойди ко мне… – Ной ласково позвал дочь, протянув руку.
Ава встала, расправив строгое платье с белым воротником, длинное до самого пола, к отцу подошла. Лицом в зал повернулась и громко, нежное соло запела. Растроганные зрители хором подхватили красивую мелодию.
Подпевать пытаясь, одновременно любовался Авой. Не сомневаясь, что и Варг сейчас, вот так же, красотой ее восхищается.
За Авой, поэт Шен выступал в строгом, но измятом черном костюме, белоснежной рубашке и при бабочке. Вышел на подиум смело, но, увидев настоящую публику перед собой, раскраснелся смешно, смутился, и хотел ретироваться. Однако Ава за рукав его поймала и обратно на подиум потащила.
– Сейчас перед вами выступит единственный поэт, оставшийся на Земле!.. – хотела вызвать бурю аплодисментов, но после грустных слов в зале тишина повисла.
Выручил Варг – первым захлопал. Тогда Шен, поклонившись, объявил, что прочитает последние стихотворения, написанные в стенах Дома. Особенно понравились мне тогда эти, незамысловатые строки:
…таял лед фиолетово-черный.
Под саваном зеленой плесени,
Свет, и на Луне Оранжевый,
в Дом мой лезет, бесится…
После вдохновляющей мессы и завершения выступлений, люди поспешили к столам, накрытым по случаю торжества. Едва успел я снова место возле Авы занять, как бдительный отец тут же пересадил дочь рядом с собой, во главе стола. Нам с Варгом пришлось довольствоваться тем, чтобы любоваться ей издалека.
По окончании ужина, слегка выпивший и раскрасневшийся, Ной пригласил публику в зал, где устраивались танцы. Свой шанс постарался я не упустить. Опередил всех, оказавшись рядом с Авой, только первые аккорды раздались. Приглашение она приняла, и наша пара стремительно закружилась перед остальной публикой. Варг, к моему удовольствию, замешкался, беседуя о чем-то с Шеном, потому остался в одиночестве.
Маленький, импровизированный оркестр в танцевальном зале сменил репертуар на эстрадный, и музыканты реже теперь не попадали в ноты.
Наслаждаясь, я легко вел Аву, нежно обнимая за талию. Скоро, вокруг кружились все. В танце мужчины и женщины быстро вспоминали забытые движения и прикосновения. Шен, покачиваясь от спиртного и теряя свою партнершу, на ходу крикнул заплетающимся языком, что еще ни разу, за время жизни в Доме, так не веселился. Затем пытался стихами описывать, сначала, мотоциклы свои, потом бывшую восхитительную подружку – неутомимую блондинку. Тесно прижималась к его спине, а Шен мчался бешено на громыхающем железном коне вдоль кромки моря…
В свою очередь, шепнул поэту, что если бы сейчас получил автомат, то сразу пальнул в Лунного. Только, где взять его?.. Захмелевший Шен приложил в ответ палец к губам и прокричал, что протрезвеет когда, утром, возможность такую мне устроит, и сам к стрельбе присоединится охотно.
Ной тоже подобрел, осоловел и спиртного велел сегодня не жалеть. Люди Дома долгое время в непрерывном страхе жили, и праздник, пусть на несколько часов, позволял ужасы пережитые забыть.
Разгоряченная танцами, Ава захотела пить. Проводил ее к столу. В намерения мои не входило отпускать девушку с другими кавалерами, но только поднесла бокал с холодной водой к губам, тотчас Варг подбежал. Появился рядом незаметно так, что Ава вздрогнула невольно. Однорукий галантно, но требовательно протянул ей здоровую руку.
– Можно ли и мне, танца одного удостоиться?..
– Варг, прости. Голова кружится, и… – Ава оглянулась на меня, ища поддержки.
– Прошу, всего лишь раз…
Вмешаться я не успел, и уступила, нехотя. Проведя девушку в центр зала через веселящуюся публику, Варг быстро закружил ее в танце. Не слышал, что на ушко ей шептал, зато увидел, как через несколько танцевальных па всего, отбросила руку, обнимающую талию и стремительно из зала выбежала. Варг один стоять остался, среди танцующих, с растерянным видом глядя в сторону Ноя. Однако тот инцидента не заметил, беседуя увлеченно с доктором Эером.
Мгновенно бросился за Авой, но за дверями зала было пусто. Тогда побежал по гулким коридорам и настиг ее в соседней галерее на коленях. Перед фреской Марии Магдалены. С руками, как и у святой, на груди сложенными. Рыдала и… молилась.
– Ава!..
Увидев меня, плакать перестала. Встала, путаясь в длинном платье, и еще быстрее прочь заспешила, надеясь укрыться в своей комнате. Снова вдогонку бросился, на ходу крича:
– Чем, так расстроил тебя Варг?!..
– Сказал, что ты… не человек и я!.. – всхлипывания в рыдания перешли.
– Однорукий выдумал, чтобы не встречались. Пугает, а сам, рядом стремится быть. Что же, ответила?..
– Ничего! Не знаю, на самом деле… – она остановилась. – Все в Доме люди необратимо меняются, кроме… тебя и меня. Так он думает. Несчастные умирают. «Ледяная» в подвале набита мертвецами… – Ава поморщилась. – Варг утверждает, что времени на эксперименты у отца не осталось. Намерен захватить корабль Лунных, который должен прилететь завтра и предложил… лететь с ним.
– Самоубийство! Корабль уничтожат, как только прилунитесь. Они – хозяева Луны.
– Отец утром признался Варгу, что увеличить мощность генераторов невозможно. Помутнение наступает. Если ничего не делать, через несколько дней… проглотит Дом. Поэтому Варг считает бегство с Земли последней надеждой, спастись и в живых остаться. Жаждет уничтожить Лунных. Верит, что остановит Помутнение, а мы… на Луне останемся…
