– Варг, не забыл?.. Отец образцы новые просил. От зеленых полей!
– Помню… – пристально взглянул на нее однорукий, – …и ради тебя, постараюсь. Если дрянь зеленая, так Ною нужна.
– Нет! Только, случайно если в руки попадет.… Предупреждал, что нельзя человеку к полям приближаться. Смертельно!
Но однорукий не слушал, и к своим развернулся.
– Мне, доброволец нужен! Помочь, добраться к окраине города, чтоб кусок от Помутнения оторвать. Да, побольше!
Ответом ему молчание было. Никто из команды рисковать не желал. Тогда, глядя лишь мельком в сторону Авы, однорукого сопровождать я вызвался:
– Могу составить компанию!
Варг удивленно мой порыв остановил, но благодарно рукой здоровой по плечу хлопнул.
– После взрыва слаб ты слишком, и… обгорел весь. Оттуда придется быстро драпать, а сил не хватит, если?.. – еще раз обвел он глазами своих. – Что ж, раз не жаждете, один справлюсь. Для Ноя и… Ава, тебя!
Варга отговаривать принялись. Ава вцепилась в руку-протез.
– Теперь я прошу, Варг. Не надо! Погибнуть у полей можешь, – заныла умоляюще.
Но мольбы девушки уже заглушали жуткие «стоны слонов». Приближались стремительно. К мерзким звукам добавился зловещий шелест, похожий на разряды электричества. Воздух, еще жарче стал. На спине горячий пот чувствовал.
– Шен, за Старшего остается. Ава, контейнер мне дай, для образцов. Если не вернусь через… полчаса, убирайтесь отсюда. Все! – крикнул Варг.
Однорукий выхватил из рук Авы небольшую коробку, которую в рюкзаке неуклюже спрятать пыталась, бросился к пролому в трибунах, и стремительно к черте Мокрого города помчался. Одной рукой помогая себе, а другую руку-протез, к телу прижимая.
Я заметил, как волнуется за него Ава, что неожиданно расстроило меня.
Когда фигура однорукого за поворотом скрылась, люди его про грузовик вспомнили. В кабине за рулем уже Бок сидел, пытаясь завести мотор. Под капотом Шен торчал.
– Шен, как дела? Бок, что-то получается?!.. – интересовались у них.
– Думаю, зверь-машина заведется! Дорога дальше, с горки идет. Толкнем! Повезло, что под водой торчала, недолго, а до того, консервировалась во льду.
Шен с азартом повозился еще и наконец, разразился радостным воплем:
– Почти готово. Только аккумулятор сдох! Придется толкнуть…
Отчего-то, нестерпимо жарко стало, и сразу крик чей-то раздался:
– Вижу поля! Близко. Пол-часа уже прошло. Варг, где же?!..
Тотчас в проломе показался однорукий. Весь мокрый, возвращался с контейнером под мышкой, прижимаясь к стенам домов и дыша тяжело. Рот глотал раскаленный воздух, судорожно открываясь, как у рыбы, на берег выброшенной. Люди закричали радостно и руками замахали, а глаза Авы заблестели, то ли от жары, то ли от слез. Но всеобщее ликование прервал, новый, громыхающий звук-треск. За стадионом столб пыли поднялся. К трубам электрических слонов, грохот падающих городских стен добавился.
– Полям наперерез, лед атакует город… Притягиваются будто! – воскликнул один из людей Варга.
– Вместе-все-толкаем! – истошно завопил Шен, потом обливаясь. Пытался в очередной раз завести грузовик безуспешно, теперь из кабины.
Отчаявшись, поэт выпрыгнул оттуда, снова усадив за руль Бока. Обступив прицеп, расталкивали мы тяжелую махину, но в грязи ноги скользили, утопая по щиколотку. К всеобщему ликованию, Варг добежал вскоре. Бросил контейнер на переднее сиденье кабины и взялся остальным помогать. Наконец, машина сдвинулась и медленно вперед поехала.
Мы протащили ее через арку на выход, где дорога под уклон шла. Дальше грузовик сам с горы покатился, позади нас оставив. Двигатель заурчал нехотя, из выхлопной трубы выстрелил черный хвост дыма, закапала вода.
– Завелся. Удалось Шену! Эй, стой, Бок… куда же ты?! – возмущенно закричали рядом со мной. – Бежим за ним. Бок! Остановись. На тормоз жми. Стой!
Но грузовик не остановился и однорукий тогда… людям своим стрелять приказал. Я не ослышался, Варг оружие сам вскинул, а за ним и остальные палить вслед Боку принялись. Грузовик сделал неуклюжий зигзаг, и с двигателем заведенным, встал.
Запыхавшись, ближе мы подбежали и увидели Бока. Истекал кровью в кабине, изрешеченной пулями.
– Думал, не успеем, убежать от полей… Один… хотел… – Бок не договорил, голову на руль уронив. Из расстрелянной шеи хлестала кровь, заливая сиденье.
– Выгрузить, мерзавца! – приказал Варг презрительно.
Однорукий ругательства хотел, но не стал произносить, только из-за девушки.
– Бок жив еще! Надо раненого в Дом забрать… – Ава пыталась добавить что-то, но осеклась, заглянув в лицо Варга, ставшее землистым.
– Нет! Предателя – выкинуть! – повторил свой приказ однорукий.
Помощники вынесли залитого кровью Бока из кабины и в грязь положили.
Тут же за домами позади, обрушилось что-то с шумом. Клубы пыли в воздух поднялись, а под ногами потекли ручейки воды фиолетового цвета.
– Лед от жары тает! Скоро, зеленым все вокруг станет… – один из подручных однорукого со страхом таращился на зловещие ручейки.
– Торопиться надо, Варг! Смертельные поля из Мокрого города не уйдут… – присоединились и остальные.
Нечто похожее, сегодня Варг и мне говорил: за полями следом Свет всегда Оранжевый приходит.
Люди стали поспешно втискиваться в кабину. За руль угрюмо Шен уселся. Я помог Аве, и последний взгляд на тело Бока бросил: казалось, грудь его медленно поднималась и опускалась.
Дом
1100010011101110111011000000110100001010.
После того, как Бока умирать в развалинах Мокрого города бросили, нас шестеро осталось – я, Варг, два помощника его с синеватой дряблой кожей, Шен и Ава. С трудом поместились мы в мокрой кабине без стекол и с пятнами крови на сиденье.
Некоторое время ехали, молча, стараясь друг на друга не смотреть. Шен, сжимая руль судорожно тяжелого фургона, пытался вырулить из города по мясистой дороге, грязью покрытой и лужами. Временами казалось, что машина завязнет. Тогда зеленые поля или лед догонят нас.
Справа появился покореженный, ржавый дорожный указатель с облупившейся краской, но о чем предупреждал, не разглядеть было.
– Из города выезд это.… Теперь, направо и середины дороги держись, Шен! Ава, мне жаль очень… – но взглянув на девушку, продолжать однорукий не стал. Говорил с ней Варг тоном другим совсем, чем с остальными.
Пейзаж за окнами вскоре изменился – пошла унылая равнина, плоская и каменистая. Ава съежилась рядом невольно, тесно прижавшись ко мне и, на ожоги глядя, участливо зашептала:
– Больно, Атом? Потерпи, скоро Дома будем…
