А потом вдруг встрепенулась и спросила:
– Как же ты теперь станешь работать в полиции, ежели потерял свой дар?! – Лара и впрямь испугалась за него.
И тем, наверное, развеселила Митю по-настоящему:
– Как все прочие агенты, вероятно. Как-то же они справляются без волшебного дара? Иногда более чем успешно справляются, прошу заметить. Придется и мне научиться.
Лара улыбнулась – оттого что Митя шутил. Кажется, он делал это впервые на ее памяти. А потом он коротко поцеловал ее в висок и сказал:
– Мне не терпится познакомить тебя с отцом. Он понравится тебе, ей-богу. Необыкновенный человек! Когда… после той ночи я ушел из дома Акулины, то перепугался настолько, что бежал и бежал – как можно дальше отсюда. Решил добраться до Петербурга. А там бродяжничал, конечно… может, и прежнюю бы жизнь начал – уже близок был к этому. А он подобрал меня. Дал кров, выучил. Фамилию его я позже взял сам – по бумагам-то я ему вовсе не сын. Ты ведь уедешь со мною в Петербург?
Митя спросил это, потому как глаза Лары нынче были полны страха – рассеянны.
Он понял ее рассеянность по-своему и спохватился. Полез в карман сюртука и протянул Ларе на ладони кольцо. Необыкновенно красивое кольцо – тонкое и изящное, усыпанное крохотными бриллиантами. Лара даже перепугалась сперва: не вернулся ли Митя к воровским делам? Кольцо это, на ее неискушенный взгляд, едва ли мог позволить себе агент полицейского сыска.
А тот как будто угадал ее мысли и вновь развеселился:
– Да нет же – твоя матушка дала мне его! И строго-настрого наказала, чтобы сватался я к тебе непременно с ним. И чтобы обвенчались мы здесь, в церкви, где тебя крестили. Лара, – Митя легонько коснулся ее подбородка, чтобы заглянуть в глаза, – Лара, это кольцо Николай Ордынцев подарил в честь помолвки твоей матушке. Она сохранила его для тебя. Так ты согласна?
Что могла ответить ему Лара? Она захлебывалась своим счастьем и, вместе с тем, испытывала за него жгучий стыд. И Джейкоб, и Анна Григорьевна… и матушка ранена, и бедная Дана так страдает, и Конни мучается… Как же можно быть счастливой, когда вокруг столько боли и несправедливости?
Или все-таки можно?
Митя понял ее смятение. Надел кольцо ей на палец молча, не требуя ответа. Странное дело – он ведь потерял свой дар слышать ее мысли, а у Лары так вовсе его не было никогда. И, тем не менее, она чувствовала, что они могут разговаривать совсем без слов. Магия да и только. Обыкновенная бытовая магия.
И еще он знал, наверное, как страшно Ларе впервые покидать родные места. Как страшно ехать в чужой холодный Петербург. Страшно – даже с согласия матушки. И все-таки Лара готова была попробовать. Ведь не узнаешь, что скрыто за дверью, покуда не откроешь ее.
К тому же, говорят, в Петербурге тоже есть море.
июль 2018 г.
