Очень кстати он умолял, потому что из моих глаз совершенно против воли ручьем хлынули слезы. Георг утер их заботливо, большими пальцами рук и, как куклу, прижал меня к своей груди.
– Милая, пойми, не в моих правилах иметь близкие отношения с теми, кто на меня работает. Это ни к чему хорошему не приведет, ну поверь мне.
– Я верю! – охотно подтвердила я. Шмыгнула носом, сама смахнула остатки слез. – Никогда ничего подобного не повторится, я больше и не взгляну в твою сторону – честное слово! Только не разлучай меня с Надей! Георг, пожалуйста, умоляю, не разлучай – она не переживет… Подумай хотя бы о своей дочери, если тебе на всех прочих плевать!
Георг поморщился:
– Не драматизируй, Марго. У Нади была уйма гувернанток – ты всего лишь одна из них и не более. Кроме того, завтра мы уезжаем в деревню – там будет ее пони, лошади, кузины, любимая тетушка и масса новых впечатлений. Девочка забудет о тебе очень скоро.
– Не забудет…
Слезы хлынули с новой силой, и я была близка к тому, чтобы упасть перед ним на колени.
– Марго! – Георг встряхнул меня за плечи так, что клацнули зубы, а голос его стал металлическим. Страшным. – Не устраивай сцен! Если тебе и правда дорога девочка, то ты уйдешь тихо и без истерик. Сама подумай: для нее же лучше, если за ваше расставание она станет винить тебя, случайного человека в ее жизни – а не меня, отца, того, с кем ей до самой моей смерти быть рядом. Слышишь меня? Если Надя дорога тебе – уходи! Сегодня же! Сейчас!
Слезы еще катились по щекам, но без прежней силы. Плакать было бесполезно. Просить и умолять тоже. Широко распахнув глаза, я смотрела в лицо человеку, с которым провела эту ночь, и все еще надеялась на что-то. На чудо, должно быть.
Георг же счел, что я успокоилась.
– Умница, Марго. Могу я рассчитывать, что ты уйдешь тихо и не опозоришь меня перед домашними?
Я не ответила. Вообще-то я даже вопроса не поняла – пыталась примириться с мыслью, что мне и правда придется уйти.
– Можно… мне попрощаться с Надей?
– Надя спит.
– Да, но я могла бы…
– Это лишнее, Марго! – повысив голос, отрезал Георг.
Я помассировала виски, поискала глазами – пыталась выдумать хоть что-то, чтобы только подняться наверх.
– Мои вещи! – вспомнила я. – Мне нужно собрать вещи…
– Твои вещи уже собраны и ждут тебя у порога, – снова отрезал Георг.
Я как рыба беззвучно открывала рот, выдумывая еще что-нибудь, а Георг обернулся, чтобы дернуть сонетку. Дворецкий тотчас отворил дверь снаружи. Осторожно, будто дикого зверя выпускал из клетки. Так я себя и чувствовала – загнанным в угол зверем, которому вырвали когти, зубы и сломали волю.
Я, было, прибавила шаг, чтобы скорее выйти и успеть взбежать по лестнице – увидеть Надю хоть мельком… Но на ступеньках топтался один из лакеев – неуверенно, пряча от меня глаза, но с определенным заданием не пустить, ежели я вздумаю ослушаться.
А входные двери особняка на Мойке широко, но недружелюбно распахнул для меня дворецкий Никитич. Рядом переминалась с ноги на ногу Глаша. Держала в руках мой чемодан, шляпную коробку и смотрела на меня с невыразимой жалостью.
По другую сторону дверей Вера. Куда же без нее? Она не злобствовала открыто – не по чину, наверное. Но в глазах явственно читалось: «Так тебе и надо!». О, Вера определенно дождалась своего часа…
Я сделала к ним маленький неуверенный шаг и опять с мольбой оглянулась на Георга.
– Пожалуйста… – прошептала я. – Лишь попрощаться.
А он до боли сжал пальцами мой локоть:
– Не заставляй меня звать лакеев, Марго!
Еще два мелких обессиленных шага.
И снова я не удержалась. Обернулась, чтобы найти его глаза.
– Зачем ты это делаешь? – чуть слышно спросила я. – Зачем так жестоко?
А он удивился. Подошел ближе, чтобы слышала только я:
– Жестоко? Нет, Марго. Жестоко – это лишиться в одночасье любимой жены. Жестоко это понять, что единственная дочь – вовсе не дочь. Жестоко – знать все и не иметь возможности даже произнести это вслух. – Как вчера вечером он заботливо убрал прядь волос с моей мокрой от слез щеки – а у меня не осталось сил, чтобы отстраниться. – Я же говорил, что дело не в тебе, Марго. Дело не в тебе.
Глава 18. Рождественское чудо
– Марго!
– Спи!
Я носилась по комнатам в детском крыле, разыскивая свою помаду – собиралась на свидание к ее отцу, – а неугомонный ребенок все не собирался засыпать.
– Марго, расскажи сказку! – плаксиво потребовало дитя.
– Сказку, как дед насрал в коляску… – проворчала я, потому что клятая помада никак не желала находиться.
Но тут же, конечно, спохватилась – ойкнула, прикрыла рот ладошкой и опасливо взглянула на Надю.
Девочка удивленно смотрела на меня секунды две – переваривала услышанное. А потом тоже прикрыла рот ладошкой и… захихикала. Живо заинтересовалась, аж на кровати села:
– А дальше что было?
Ну все, я окончательно испортила идеального ребенка. Как там сказал Гриша? Отдельный котел для таких нянек, как я? Вот точно.
Я прошла через всю комнату и присела на край ее постели. Посмотрела строго и наставительно – даже не знаю, откуда я такой взгляд и голос взяла:
– Это плохая сказка, солнышко. Не вздумай таких слов говорить никому. Поняла? Ни твоим кузинам, ни, тем более, отцу… то есть, ни отцу, ни, тем более, кузинам! Они еще маленькие.
– Маленькие, – согласилась со мной Надя и укладываться спать окончательно передумала. – Мои кузины любят всякие сказочки вроде «Золушки», – Надя сморщила носик и страшным шепотом сообщила: – Лиззи и Долли такие глупые! Они даже до десяти считать не умеют. И не понимают, что Принцы в Золушек не влюбляются. Принцам нужны Принцессы!
А потом дитя тоже спохватилось – подозрительно прищурилось и уточнило:
– Вы ведь не любите сказку про Золушку, Марго?
Я вздохнула. Что я ей могла сказать? Что все девочки, даже взрослые, любят сказку про Золушку? Это было неправдой. И почему-то приподнятое мое настроение медленно, но верно покатилось в черный бездонный колодец…
А помада тут же нашлась: лежала на столике возле Надиной кровати, оказывается.
– Знаешь, солнышко… – я подняла помаду и глупо крутила ее в руках, уже не зная, зачем и куда собираюсь и почему я вообще связалась с этим мужчиной. – Сказка про Золушку на то и сказка, чтобы не быть похожей нашу безумную реальность. Девушкам это нужно – верить, что каждой Золушке найдется по принцу. И что Принц однажды влюбится в свою Золушку несмотря ни на что. Сказка про Золушку – это хорошо.
