Книга Сердце морского короля, страница 12. Автор книги Дана Арнаутова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сердце морского короля»

Cтраница 12

— Здесь, в Акаланте, не любят людей, — бросил он еще более ядовито и надменно. — Тебя приняли как гостя по просьбе Джиад, единственной из жителей земли, чье слово я ценю. Ты под моей защитой, потому что она этого хочет, но сомневаться в гостеприимстве короля Акаланте — дерзко и не слишком умно.

— Не глупее, чем рассчитывать на его благородство.

Человек попытался привстать, то ли для того, чтобы пристальнее всмотреться в Алестара, то ли просто — лечь поудобнее. Скривился едва заметно, лицо на пару мгновений закаменело от тщательно скрываемой боли, но читать по лицам и глазам Алестар умел, хоть и хуже, чем по движениям. Его сопернику было больно. Наверное — очень больно, однако он держался и огрызался, едва ли думая, чем все это может закончиться. Да глубинные его побери! Как легко и сладко было бы ненавидеть этого двуногого салту — и не получалось!

— Терпения у меня еще меньше, чем благородства, — невольно съязвил Алестар. — Советую хорошо это запомнить. Я не буду с тобой драться, даже не рассчитывай. И если у тебя есть хоть капля ума, ты тоже не станешь добиваться поединка.

— Потому что ты здешний король? — глумливо усмехнулся тот.

— Именно, — бросил, едва сдерживаясь, Алестар. — Я здешний король, и покушение на мою жизнь карается смертью. Закон не знает исключений. А ты — гость не только мой, но и госпожи Джиад. Она за тебя поручилась. Понимаешь, что это означает?

О, понял он мгновенно. Еще пару мгновений смотрел на Алестара с лихорадочной ненавистью в глазах, а потом стиснул зубы так, что по заострившимся скулам прокатились желваки. Вдохнул глубоко, полной грудью, и Алестар невольно посочувствовал какой-то частью разума, ответственной за справедливость. Быть так близко от того, кого ненавидишь, и не иметь возможности для мести — он хорошо помнил, каково это. Еще не растаял в памяти ненавистный вид и голос Торвальда Аусдрангского! Да, возлюбленного Джиад, изнывающего от бешенства и бессилия, Алестар понимал. И готов был свести к ничьей поединок слов, если уж поединок оружия и вовсе под запретом. Но человек подставился сам.

— И каково оно — прятаться за чужой спиной? — поинтересовался он едко.

Смуглое лицо заливала бледность, и будь здесь целитель — Алестара уже давно отправили бы из комнаты. А теперь, получается, он должен подумать и об этом? Уйти, оставив последнее слово за соперником? Чтобы тот, не дай Трое, не слишком утомился?!

— Спроси самого себя, — огрызнулся он вместо этого. — Потому что мы оба за ней прячемся, если начистоту!

Перевел дыхание и добавил, с трудом сдерживая злость:

— Меня не интересует, что ты обо мне думаешь. Просто веди себя прилично, чтобы в твоей дерзости не обвинили Джиад, — это все, что от тебя требуется. Она не заслужила разнимать нас, как двух сцепившихся салту.

И, едва успев договорить, он понял, что попал. Безупречно угодил в больное место, словно легко и точно скользнул в просвет, на пару мгновений открывшийся между плотными телами чужих верховых зверей.

На мгновение стало стыдно. Человек не сделал ему ничего плохого, и уж причин для ненависти у него и вправду предостаточно. Алестар бы на его месте…

«Я на его месте никогда не буду, — устало подумал он. — И хватит об этом. Что толку вечно мучиться угрызениями совести, если прошлого не изменить.

— Я не просил о твоем гостеприимстве, — тихо сказал Лилайн.

— Верно, — согласился Алестар. — И потому ты ничего мне за него не должен. Кроме обычной вежливости, да и то, поверь, я бы без нее обошелся. В другое время…

«В другое время, — подумал он, — я бы вылечил тебя силой Сердца моря. Хорошо вылечил, на совесть, как лучшего друга! А потом… потом сам предложил бы поединок. И пусть лоуры решат, чье сердце крепче».

«О да, — глумливо согласился чей-то голос в его мыслях: — Сражаться в воде, где у тебя есть хвост, а у него — нету. Где ты привык двигаться, дышать и думать так легко, что даже не замечаешь этого, а он беспомощен, словно маару, лишенный щупальцев. И ты назвал бы это честным поединком? И не постыдился бы этой победы?»

— Другого времени не бывает, — снова усмехнулся Лилайн. — Никогда. Что ты со мной собираешься делать?

— Лечить, — равнодушно от усталости сказал Алестар и бесстрастно добавил: — Если я верно понял, в смерти Торвальда его каи-на обвинят тебя?

— Каи-на? Лорды? Конечно, кого же им еще винить.

«Еще несколько вздохов — и пора будет уходить, — понял Алестар. — И звать целителей… То есть уже давно пора, но… ладно, еще чуть».

— Они наверняка потребуют отдать меня, — так же ровно сказал Лилайн, не сводя с него взгляда лихорадочно блестящих глаз. — Будут грозить или обещать выкуп…

— Какая жалость, что я не торгую своими гостями, — снова не сдержался Алестар от насмешки. — А угроз тем более не люблю. Что берег сделает с морем? Швырнет в него камушком? Успокойся, мне нет никакого дела, кто станет следующим королем Аусдранга и какую ложь сочинят о смерти Торвальда. Он мертв, и это лучшее, что случилось в последнее время. Если же люди захотят отправлять свои корабли и лодки в мои воды, это они придут ко мне, и не с угрозами, а прося о милости. Ты спрашивал, что я собираюсь делать с тобой? Для начала — вылечить. У нас хорошие целители, Джиад говорит, что лучше ваших, земных. Потом, когда поправишься, можешь уплыть домой.

— А Джиад?

Сейчас он был похож на салту, выжимающего остатки сил в попытке доплыть до цели. И Алестар бы посочувствовал и даже устыдился, но короткое имя, так небрежно произнесенное, укололо прямо в сердце ядовитой хвостовой колючкой ската. И от этого укола внутри снова поднялась та горячая слепая ярость, с которой он думал о Торвальде. О любом, кто был с Джиад. Кто целовал ее лицо и пальцы, ласкал ее тело, заглядывал ей в глаза и видел прикушенную в страсти губу… Кто обладал ею, оставив след в ее плоти и душе, а главное — кого она любила.

Да, он убил Торвальда, не притронувшись к нему и пальцем. И сделал бы это снова сто, тысячу раз. За всю боль, что эта тварь причинила Джиад. Но оказалось, что дело не только в ненависти. Ему не за что было мстить Лилайну, но он исступленно хотел даже не смерти соперника, а просто — чтобы его не было рядом. Или вообще никогда не существовало. Лишь потому, что, выбирая между ними, Джиад никогда не выберет Алестара. Худшее на свете слово — никогда.

«А я ведь мог бы избавиться о него легче, чем хвостом махнуть, — пришла холодная и ясная мысль. — И вовсе не нужно вызывать на поединок или доводить до такой ярости, чтобы он нарушил закон о неприкосновенности короля. Достаточно просто уронить пару слов. Не целителям, конечно, а… жрецам, пожалуй. Тот мерзавец из храма Троих наверняка найдет способ, чтобы в еде или питье человека оказалась капля какой-то гадости. И будет неизмеримо счастлив оказать своему королю такую услугу.

А можно и проще. Он ведь ничего не знает об опасностях нашего мира. И даже не поймет, например, что нужно замереть, если рядом оказалась красивая рыбка в черно-красную полоску, одним уколом плавника приносящая быструю тихую смерть… Могу я это сделать? Правильно рассчитать, устроить, а потом утешать Джиад, клянясь, что никто не хотел здесь плохого ее другу? Почему нет? А там, глядишь, вдруг она решит остаться здесь? Если ничто больше не позовет ее наверх…»

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация