Книга Сердце морского короля, страница 13. Автор книги Дана Арнаутова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сердце морского короля»

Cтраница 13

Молчание затянулось. Человек смотрел на него так, словно от решения Алестара прямо сейчас зависела его жизнь. Не зная, что это на самом деле так. Что волны поднимают и опускают, как поплавок, его судьбу, и Алестара рвет изнутри на части никогда доселе не изведанное желание стереть, уничтожить, развеять саму память о Лилайне в разуме и сердце Джиад.

— Каи-на Джиад, — услышал он свой голос будто со стороны, — не пленница в моем дворце, а почетная гостья. Любое ее желание — закон, и выполнить его — честь и радость для меня и моих подданных. Если она захочет покинуть Акаланте, то вольна сделать это сразу, как только пожелает и как это окажется возможным.

— И она здесь по своей воле? — яростно выдохнул Лилайн, подаваясь вперед и не замечая, что из-под повязки на его плече сочится кровь.

Зато Алестар сразу почувствовал отвратительный соленый вкус в воде и едва удержался, чтобы не скривиться.

— А по-твоему, наверху ей было безопаснее?! — рявкнул он, тоже не сдерживаясь. — Там, где она могла попасть в щупальца к этому выкидышу маару?! А может, мне напомнить, кто отдал нам ее в первый раз? Прежде, чем колоть меня моей виной, вспомни о собственной! Я-то свою знаю, и, клянусь Матерью Море, мне ее никогда не забыть!

Их взгляды скрестились, как лоуры в поединке, и Алестар не отвел свой — первым. Впрочем, как и Лилайн, который просто обмяк в подушках, тяжело и быстро задышав, и Алестар, нехорошо помянув собственную дурость, торопливо дернул рычаг вызова. Посторонился, пропустив стремительно приплывшего Ирвайна, виновато закусил губу. На душе было темно и мерзко, словно в облаке поднятой со дна мути. И дышалось так же тяжело.

Значит, вот этот клубок мурен, свернувшийся под сердцем, оплетающий его ядовитыми водорослями, — это и есть ревность? И можно оправдать перед самим собой любую подлость, пока эта дрянь, родившаяся из твоих собственных желаний, шепчет в ухо, что нет ничего справедливого в том, чтобы уступить свою любовь другому? Значит, вот так оно и начинается? А потом ты оправдаешь себя в чем угодно, потому что ты — король, ты всегда прав, и все должно принадлежать тебе… Власть, сила… и единственная в мире женщина. Для тебя — единственная. Неважно, хочет ли она этого, значение имеют лишь твои желания.

Алестару стало жутко, будто он заглянул в Бездну, о которой рассказывал Эргиан, и проник ее взглядом до самого дна, а потом понял, что эта бездонная тьма — внутри него самого. Он вздрогнул, сбрасывая липкий темный страх, и поклялся, что ни за что, никогда… Сам не до конца осознавая, в чем клянется, но старательно давя даже мысль о том, что мог бы сделать с Лилайном.

— Я же просил, ваше величество… — только и выдохнул Ирвайн, меняя на плече то ли гостя, то ли пленника повязку, поднося к его губам поильник с лекарством и тревожно вглядываясь в посеревшее смуглое лицо.

— Простите, — буркнул Алестар. — Он… скоро оправится?

— От этой раны — да. Она свежая, и помощь была оказана вовремя.

Ирвайн чуть ли не силой влил в больного содержимое второго поильника и проверил пульс на его запястье.

— Но у него сильное истощение, — сказал он негромко, не поворачиваясь к Алестару. — Его долго держали голодным и не давали вволю воды. Пытали, попросту били… Мы, конечно, справимся с этим, но лечиться придется долго.

— Слышал? — хмуро спросил Алестар, поймав яростно горящий взгляд из-под полуприкрытых век. — Если собираешься сдохнуть — дело твое, даже уговаривать не стану. Только Джиад от твоей смерти не будет никакой пользы, одно горе. А вот если выживешь и придешь в себя, то… хотя бы будет, кому ее беречь наверху.

Они снова встретились взглядами, и человек медленно, словно нехотя, прикрыл глаза — сил у него не осталось даже на то, чтобы кивнуть. И тут же снова посмотрел на Алестара в упор, молча требуя ответа. Ирвайн суетился с повязками, и отсылать его не хотелось, но ведь главного, ради чего он и пришел, Алестар сказать не успел. Вместо этого сорвался и помчал, как малек салру по прибою… Но, может, и хорошо, что не успел? Джиад сама расскажет все, что сочтет нужным.

— Ирвайн, — сказал он целителю. — Проследи, чтобы наш гость ни в чем не нуждался. И никого, кроме каи-на Джиад, к нему не пускать.

— Да, ваше величество, — с готовностью согласился целитель. — Не беспокойтесь, никто его не потревожит.

«Все-таки пленник?» — еще яростнее вспыхнули светлые, как хорошо отточенное острие лоура, глаза.

Алестар прочел это так явно, словно услышал голос.

— Выздоравливай, — бросил он, мечтая только об одном: чтобы быстрее закончился очередной безумный день, а утро следующего принесло хоть какие-то хорошие вести.

И уснуть в одной посели с Джиад ему больше не удастся. Никогда — все то же мерзкое, с горьковато-соленым привкусом на губах, слово. Нет, конечно, это просто в воде вокруг растворилась кровь. Вода утечет, промоет комнату насквозь, сменится чистой. Жаль, что с памятью нельзя сделать так же. Не промыть, не очистить…

Лилайн бессильно прикрыл глаза, погрузившись в сон, и Алестар, еще несколько мгновений посмотрев на него, выплыл из комнаты.

* * *

С Алестаром она разминулась совсем чуть-чуть. Будь это наверху, сказала бы, что его следы еще не остыли, а здесь… Море не хранит следов. «Точнее, ты не можешь их прочесть, — поправила себя Джиад. — А иреназе могут, Алестар говорил, что вода долго помнит кровь…» Но следы пропавшей принцессы Карианда и ее свиты морские глубины скрыли так же надежно, как пустынный ветер — след затерявшегося в барханах путника.

— Мой друг хорошо себя чувствует? — спросила она терпеливо ожидающего ее внимания целителя, молодого светловолосого иреназе с умным тонким лицом. — Когда он выздоровеет?

— Не могу сказать в точности, каи-на, — развел руками тот. — Он сильно истощен, есть повреждения внутренних органов. Можно надеяться, что излечение будет полным, но понадобится время и послушание больного. Много сна, особая пища… И покой, разумеется. Сейчас ваш друг спит, и я бы не советовал его будить. Если он и проснется, то не раньше вечера, а сразу после ужина и перевязки я дам ему еще сонного снадобья.

— Понимаю, — уронила Джиад. — И очень вам благодарна, господин Ирвайн. Если Лилайн станет беспокоиться, пошлите за мной, будьте любезны. Здесь для него все чужое, непривычное, и я могла бы помочь.

— Разумеется, каи-на, — поклонился иреназе и не удержался — бросил быстрый взгляд на ее руку.

Джиад мысленно вздохнула: ну вот, начинается. Без массивного золотого браслета, к тяжести которого она уже привыкла, запястье ощущалось непривычно легким и словно обнаженным. Его хотелось то потрогать, убедившись, что сгиб руки совершенно свободен, то убрать подальше от любопытных глаз, будто в том, что она сняла браслет, есть что-то непристойное. Глупость какая!

Вернув Ирвайну поклон, она бросила последний взгляд на дверь комнаты, где спал Лилайн, и выплыла в коридор, уже привычно темный и прохладный. Вот и что теперь делать? Алестар занят королевскими делами, да и не стоит попадаться ему на глаза чаще необходимого. Напроситься бы к Эргиану на партию в риши, но брату, потерявшему сестру, не до того, чтобы развлекать навязчивую гостью. Выгулять Жи? Отправиться в знакомый маленький дворик и хорошенько потренироваться?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация